Да, верно, Жюстин хотелось большего.
Она прикусила губу. Да, Кэссон привлекает ее. Она его хочет и мечтает, чтобы и он желал ее, а не ее собственность.
Все так запутано.
Или нет?
Внезапное желание увидеть Кэссона остановило ее. Он что-то говорил о том, чтобы разделить на ужин куриный суп.
Она побежала к дому и надела поверх бикини шорты и рубашку. Может, нужно продемонстрировать ему заинтересованность. Нет, для начала необходимо убедиться, что он тоже заинтересован ею.
Возможно, тогда у нее хватит смелости показать ему, как она в него влюблена.
Кэссон подумывал о том, чтобы зайти в закусочную. Купание охладило его и вызвало аппетит. И к тому же это хорошая возможность пообщаться с отдыхающими и узнать, что им нравится в Винтер-Хэвен. По крайней мере, появится представление о том, что можно и нужно поменять, а что оставить.
«Если только Жюстин продаст это место».
Эта мысль поразила его. Раньше он всегда думал о том, что она, рано или поздно, продаст собственность. Однако теперь возникла некая неопределенность.
Он стряхнул с ног песок, повесил полотенце сушиться и вошел в коттедж. Краем глаза заметил контейнер с супом, который принесла Жюстин. Может, лучше остаться дома? А вдруг Жюстин решит зайти?
Пока Луна наслаждалась ужином, Кэссон переоделся. Насвистывая, спустился и поставил суп подогреваться. В это время в спальне зазвонил телефон. Бросив все, Кэссон помчался наверх. При мысли о том, что это может звонить Ронни, а значит, Энди стало хуже, его сердце провалилось вниз. Но на дисплее не высветился номер абонента. Он нахмурился и снял трубку.
– Алло.
– Привет. Это Жюстин.
Сердце Кэссона забилось сильнее.
– Привет.
– Я тут подумала сначала позвонить, прежде чем стучаться в твою дверь. У меня есть немного времени, и если хочешь показать то, что ты там собирался, вперед.
– Ну, звонить было вовсе не обязательно. Можно просто подойти к двери.
Он услышал, как она замялась.
– Я подумала, что ты…
Внезапно он все понял. Она не хочет подходить к двери, чтобы вновь не обнаружить его полуодетым. Он едва сдерживал смех.
– Я полностью одет и грею твой суп. Надеюсь, ты присоединишься ко мне.
– Хорошо. И мы сможем поговорить.
– Ты в офисе? Когда ты будешь?
– Я в конце твоей подъездной дорожки. Буду через минуту.
Кэссон заранее открыл дверь. Жюстин, улыбнувшись ему, вошла. Внутри было душно, а снаружи достаточно влажно. Ей хотелось снять с себя все и остаться в бикини, как дома. Кэссон накрывал на стол, она бросала на него взгляды. Он просто потрясающий в этой белой футболке. «Ни дать ни взять модель из модного журнала», – подумала девушка.
Он достал из холодильника бутылку белого вина, поставил на стол тарелку с крекерами и сыром, разлил суп по мискам и с шутливым поклоном пригласил ее к столу.
– Прошу, моя госпожа.
Она вспыхнула от удовольствия. Если бы он только знал, как бы ей хотелось стать его госпожой.
Он разлил вино и поднял свой бокал.
– Выпьем за здоровье нашего малыша Энди.
Они чокнулись. Взгляд Жюстин, пока она дегустировала вино, оказался прикован к Кэссону. Прекрасный букет, идеально подходит к сырам, которые он выложил на тарелку.
– Давай спустимся к пляжу, – предложил он. – Здесь слишком жарко.
Жюстин не могла поверить в то, что происходит. Она собиралась продемонстрировать свою заинтересованность им, а он предложил разделить с ним вечер на пляже.
Она задрожала от предвкушения. Вино уже начало свое действие в организме. Жюстин расслабилась. Они сидели на берегу, бок о бок, пили вино и ели сыр.
Не было никакого бриза, только поверхность залива, гладкая и блестящая, как зеркало. Спустились сумерки. Пульс Жюстин участился, потому что они остались вдвоем в темноте.
Небо было раскрашено всеми цветами, создавая какую-то нереальную атмосферу.
– Какая красота! – воскликнула она, поворачиваясь к нему.
Он поднял бокал и потянулся к ней:
– За еще одну красавицу здесь!
Они чокнулись, но не выпили. Кэссон придвинулся ближе. Жюстин почувствовала, как в легком поцелуе соприкоснулись их губы, и слегка приоткрыла свои, давая Кэссону возможность углубить поцелуй.
Она потерялась во времени и пространстве. И когда он, наконец, выпустил ее, небо уже окрасилось в темный цвет и цвет индиго. Он протянул ей руку, помогая встать. Притянув к себе, поцеловал снова.
Жюстин обхватила его за талию, провела руками вдоль его спины. Задрожала, когда он поднял край ее рубашки, прикоснувшись к обнаженной коже.
– Пойдем искупаемся, – шепнул он ей, немного отстранившись, и скинул рубашку, оставшись в шортах.
Она позволила ему снять с себя рубашку и шорты. Его глаза вспыхнули при виде нее в одном бикини.
Пока они плескались в невероятно холодных водах залива, Жюстин чувствовала себя свободнее всего. Вода доходила ей до груди. Она откинула голову. Кэссон проложил цепочку поцелуев от ее шеи до губ. А когда стал исследовать тело, она ахнула от ощущений. Целовала его, проводила руками по спине, груди, зарывалась пальцами ему в волосы. Словом, поддалась желанию, которое в течение нескольких последних дней копилось и требовало выхода.
Темное небо внезапно озарилось вспышкой. Луна бешено залаяла. Она уже вылезла из воды и теперь в панике бегала по берегу. Когда раскаты грома стали сменять друг друга, собака завизжала.
Через секунду начался дождь.
Кэссон взял Жюстин за руку, они выбрались на берег, собрали одежду, бокалы, вино и сыр и бросились в коттедж, а когда оказались внутри, с них лилась вода.
– Луна, спокойно, – приказал Кэссон. – Лежать.
И повернулся к Жюстин. Его сердце забилось при виде ее босых ног, мокрых волос, прилипших к щекам, широко раскрытых синих глаз. Несмотря на то что в коттедже было тепло, она задрожала. Он поцеловал ее в губы.
– Не двигайся, я достану полотенце.
Кэссон понимал, что надо оторваться от нее, иначе первобытный мужской инстинкт возьмет верх и он сорвется и отнесет ее в спальню.
Он достал три полотенца. Одно положил на плечи Жюстин, другое в сторону, а третьим стал вытирать Луну.
– Отлично, Луна, иди на свой коврик.
Повернувшись к девушке, Кэссон увидел, что она уже вытирает волосы. Аккуратно взяв полотенце из ее рук, он стал сам вытирать ее. Волосы, шею, плечи и спину. Смотрел ей в глаза, пока вытирал ей грудь, а когда дошел до бедер, почувствовал сильную дрожь. И определенно не от холода.
