Надев на нагое тело короткую сорочку, я присела на кровать, любуясь прелестным личиком сына. До жгучей боли в груди он напоминал мне Кирона. Что будет, когда Дирам опорочит мое тело? Лучше даже не думать об этом. Надо попробовать достучаться до его совести, ведь альва не всегда был таким. Когда-то он заботился обо мне, как о родной дочери, почему же теперь так сильно вожделел? Но не успела я об этом подумать, как дверь отворилась. Дирам пришел в точности до секунды. Настолько ему не терпелось меня опорочить! А я наивно рассчитывала на снисхождение.
– Готова? – спросил он, стоя у порога в черном камзоле с серебристой оторочкой. Красные глаза горели, на лице улыбка, волосы сплетены в косу, а в руках ключи от темницы.
Я коротко кивнула и поднялась с постели. На негнущихся ногах подошла к альве. Он ухватил меня за талию, прижал к себе и начал обнюхивать мою шею, щекоча кожу теплым дыханием. Тело покрылось мурашками, напрягся каждый мускул. Тошнота подкатила к горлу. Я старалась не дышать, но он прижимал меня все крепче, выбивая остатки воздуха из легких.
– Не здесь, – процедила я сквозь зубы, и Дирам неохотно выпустил меня из объятий.
– Мы пойдем в мои покои. Там уже все готово.
Когда стена, ведущая в подземелье, захлопнулась за моей спиной, от страха пересохло во рту. Держа за руку, Дирам вывел меня из трапезной и повел по лабиринтам коридоров поместья. Мне казалось, что оно больше красного замка. Там я успела изучить каждый закоулок, а здесь ощущала себя так, будто попала в другой мир.
Широкая деревянная дверь с огромной круглой ручкой и замком предстала перед глазами. Она отличалась от остальных роскошью, и я сразу поняла, что мы уже пришли. Дирам открыл дверь и жестом предложил войти первой. Оказавшись в его покоях, я невольно ахнула.
Просторная комната была усыпана фиолетовыми цветами. Узкая ковровая дорожка, обрамленная свечами, вела к огромному ложу с тяжелым сиреневым балдахином. Бархатное постельное белье розового цвета и посреди кровати большой овальный поднос с фруктами и кубками. Я сразу обратила внимание, что на нем еще лежал серебристый кинжал.
В каждом углу стояли высокие вазы с цветами. Полумрак помещения вовсе не настраивал на романтический лад. Тревога поселилась в груди. Дирам мог усыпать покои даже золотом, и это все равно не скрыло бы того, что в них он собрался творить насилие.
Я знала, куда надо идти и не стала добиваться того, чтобы меня толкали в спину. Я прошла по дорожке, ощущая жар от огня, и села на край кровати. Дирам проделал то же самое. Аккуратно взял кинжал и разрезал сочный фрукт. Капли сока падали на постель, пока он протягивал мне дольку.
– Угощайся, – улыбнулся альва.
Я не отказала, откусив кусочек из его рук. Нектар потек по подбородку, и я поспешила стереть его рукой, но Дирам перехватил мою ладонь. Потянулся через поднос и коснулся моей шеи губами. Я старалась терпеть эту пытку, стиснув зубы. Он медленно слизывал сок, проводя влажную дорожку от шеи до подбородка и выше. Когда же он достиг губ, я не выдержала и отвернулась. Тыльной стороной ладони стерла с себя влагу. Отстранилась еще дальше, хотя и так находилась на краю.
– Тебе не нравится? Я старался.
Любой девушке несомненно бы понравился такой подарок, но я не та, кто смог бы оценить его заботу. Я любила Кирона и отторгала все, что с ним не связано. Дело вовсе не в красоте и ласке, а в объекте вожделения. Я всецело принадлежала императору, и любое посягательство на свое тело рассматривала, как военное вторжение. Почему Дирам этого не понимал?
– Я не хочу близости с тобой. Никогда не хотела…
– Чем он лучше меня?!
Дирам с силой сжал кинжал в руке и прожег меня гневным взглядом красных глаз. По спине пробежал холодок. Сейчас я всецело в его власти и он с легкостью может меня убить. Нет магической силы, которая раньше помогала избежать насилия. На лбу выступила испарина. Я не знала, что делать. Мне хотелось жить. У меня есть то, ради чего нужно жить, но на кону стояла огромная плата за это право.
– Ничем не лучше, Дирам, – ответила я и заметила, что он смерил пыл и положил кинжал обратно на поднос. Я боялась дальше продолжить свою речь, но должна была это сделать. Обозначив границы, я хотела добиться уважения к себе. Хотя какое к черту уважение! Провернув похищение, альва изначально рассчитывал лишь на порабощение. Но попробовать стоило. Если я так ему дорога, то он не убьет меня в тот же миг, как только скажу правду. – Я люблю его, пойми. Просто люблю.
– За что?! Я давно знаю Кирона. Его не за что любить. По глупости он лишил себя продолжения рода. Жестокостью завоевал трон. Он и тебя употребил, как мясо на пиру! Вспомни, как бежала от него без оглядки! Вспомни, как тряслась при одном лишь упоминании его имени! Ты хоть на миг представь, сколько женщин он загубил лишь ради того, чтобы утолить своего зверя! Кирон чудовище похлеще хранителя озера!
Спорить бессмысленно, но я не могла смолчать.
– Он любит меня.
– Он любит твою соблазнительную плоть. Просто ты одна такая. Не похожа на остальных. Вот и вся его любовь.
– Правда? Тогда зачем я тебе? Ради соблазнительной плоти? Чего ты хочешь от меня, Дирам?
– Я любил тебя всегда. Защищал от всех. Берег для себя. Ты всегда принадлежала мне по праву. И сейчас я возьму то, что хочу. Не буду спрашивать твоего мнения.
– Уверен, что именно это тебе и нужно?
– Да! – выкрикнул он.
Мое сердце ухнуло в пятки. Я зажмурилась перед тем, как Дирам потянулся ко мне. Сейчас случится то, чего я безумно боялась. Я так старалась оттянуть этот момент, но альва источал из себя похоть каждой клеточкой тела. Волну вожделения, что обрушилась на меня, ничем нельзя было остановить. Я вспомнила тот образ Кирона, что запечатлела перед побегом из замка. Спокойный, безмятежный, спящий. Но на самом деле он не такой. Император Инфернума! Мой мужчина! Сейчас ничего не мог сделать…
Я ощутила требовательные прикосновения на груди через ткань сорочки. Теплые, влажные губы на шее, терзающие кожу до боли. Я застыла. Мне хотелось выпрыгнуть из тела и вернуться в него только тогда, когда все закончится, но все еще продолжала ощущать прикосновения альвы. И тогда я крепко зажмурила глаза. Лучше не видеть происходящего. Закрыла уши руками. Лучше не слышать его возбужденного дыхания. В памяти всплыла картина того, как альва остервенело, на моих глазах насиловал Сайли в палатке. Тошнота снова подкатила к горлу. Дирам усилил ее вторжением в мой рот. Я пыталась стиснуть зубы, но он сдавил рукой мою челюсть. Я снова попятилась назад и едва не упала с кровати. Он подхватил меня и бросил на спину в перины. Я зажмурила глаза еще сильнее, до темных кругов. Услышала треск рвущейся ткани и почувствовала грубые прикосновения к нагому телу. Он сжимал мою грудь, исторгая из себя прерывистые стоны. Еще секунда в этом безумии и я потеряю себя. Нужно что-то делать. Я до одури боялась за жизнь сына. Только этот страх сдерживал меня. Но когда Дирам коснулся пальцами моего лона, я взорвалась будто вулкан. Резко распахнула глаза и увидела кинжал на подносе. Рванула к нему, схватила, крепко сжав в руке, и наотмашь полоснула альву по щеке.
