Дверь отворилась, и хозяин поместья вошел в покои. Всклокоченный, запыхавшийся и злой. Я заметила капли крови на его руке и сразу поняла, что Курт получил наказание сполна. Мне было жаль гарпи, ведь он хотел выпустить меня из поместья. Доли секунды отделяли меня от побега. Если бы Дирам замешкался подольше, то…
Но Курту пришлось тут же схватить меня и удерживать, дожидаясь, когда альва доковыляет до ворот.
– Что за слезы? – обратился он к Келеару. Свои я успела стереть в тот миг, когда ключ прокручивался в замке.
– Отвяжи маму! – крикнул сын.
– Она наказана.
– За что?!
– За непослушание. Поэтому ты должен меня слушаться, чтобы не оказаться на ее месте. Это понятно?
– Нет! – поднялся с пола Келеар и топнул ножкой. Сжал кулачки и с вызовом посмотрел на Дирама. Тот оторопел, а потом натянул улыбку и протянул ему руку.
– Плохая наследственность, – еле слышно произнес альва. – Пойдем со мной. Я кое-что тебе покажу.
Но ребенок и не думал двигаться с места, а тем более протягивать руку в ответ.
– Отвяжи!
– Я сказал нет!
Дирам резко схватил Келеара за шкирку и толкнул в сторону двери. Я встрепенулась. Тревога за сына наполнила меня страхом. Пусть только попробует притронуться к ребенку! Я почувствовала, как кровь забурлила в венах. Со мной он может делать что угодно, но сына я в обиду не дам.
– Пойдем? – ласково заговорил Дирам. – Я отвяжу мамочку, но сначала мы с тобой найдем новую игрушку. Я совсем забыл, куда ее спрятал.
У него получилось увлечь ребенка, и я вновь осталась наедине сама с собой, с ужасом понимая, что моего сына в поместье ждет совсем не радужное будущее. Дирам сломает его, как сломал меня. Превратит моего сына в такого же безумца, как он сам. Научит плевать на женщин и принимать издевательства, как норму. В конце концов, я потеряю Келеара.
Ну уж нет! Слишком рано я сдалась! Пусть со своей участью смирилась, но ребенка надо спасать! У меня оставалась крохотная надежда на то, что Курт поможет Келеару покинуть поместье. Но для этого мне нужно встретиться с гарпи и попросить его помочь. Как я смогу это сделать, если сижу на привязи? Получить свободу можно в том случае, если Дирам начнет мне доверять. А для этого я должна собрать всю волю в кулак и угодить ему в постели так, чтобы он растаял. Взгляд упал на бутылку скумы. Хмель – мой помощник. Надо напоить Дирама до такой степени, чтобы он потерял над собой контроль.
Я окинула взглядом комнату, потом цепь. Ее длины хватало для того, чтобы принять ванну и сменить платье. Этим я и занялась. Быстро обмылась и распахнула шкаф. Все наряды, как на подбор были откровенного кроя. Я схватила первое попавшееся и не прогадала. Ярко-красная ткань будоражила взгляд и соблазнительно облегала фигуру. Разрез показался мне не слишком глубоким, и я надорвала шов, оголяя бедро до талии. Взъерошила волосы и откинула их назад. Замазала остатки синяков на лице и с уверенностью посмотрела на отражение. Я сделаю это! Сегодня Дирам снимет с меня оковы!
Когда альва вошел в покои, я уже лежала на кровати в расслабленной позе и водила пальцем по ложбинке между грудей. Дирам едва не выронил большую и увесистую бутылку скумы, когда увидел эту картину. Я улыбнулась, поднялась с постели и повела его к столу, замечая, что от неожиданности он забыл запереть дверь на ключ. Хоть бы не вспомнил!
Я усадила его на стул и села сверху. Наполнила наши кубки скумой и свободной рукой обвила его шею, притягивая лицо к груди. Он не мог оторвать от нее взгляда, пожирая мои прелести глазами.
– Я долго не могла смириться, но сегодня поняла, что еще могу быть счастливой. С тобой, – шепнула я последнюю фразу и коснулась мочки его уха. – Давай выпьем за новую жизнь?
– Давай, – ухмыльнулся он, все еще не веря такой резкой перемене в моем настроении. – Я давно ждал этих слов, Нирель. Нам суждено быть рядом, и я сделаю тебя самой счастливой женщиной во всем Оливиуме.
Да, да, да! Обязательно! Но после того как сдеру кожу с твоей руки и хорошенько отымею! Знала я его благородные мотивы! Лжец! Считает меня глупой мау, которая поверит в его сладкие речи и будет заглядывать ему в рот с придыханием.
– Я тебе верю. Ты всегда оберегал меня. Сначала, как отец, потом как мужчина и искусный любовник. Многие женщины хотели бы оказаться на моем месте. Почему ты выбрал именно меня?
Я внимательно наблюдала за тем, сколько он пьет, и постоянно подливала скуму в его кубок, минуя свой. Дирам настолько увлекся разговором, что не замечал ничего вокруг, не сводил с меня похотливого и довольного взгляда.
– Потому что ты особенная. Ты одна такая во всем Оливиуме. Самая красивая женщина.
Не мудрено было догадаться, что Дирам полюбил не душу, а диковинную оболочку. Захотел заполучить игрушку, которой ни у кого нет. Я чувствовала себя еще более грязной, чем после насилия в красной комнате, окончательно убеждаясь в том, что любовью он называет лишь животную похоть и с моей помощью тешит свое самолюбие. Разве он мог допустить, чтобы такая редкость досталась Кирону?! Нет! Он всегда хотел быть выше правителя и решил добиться этого гнусным, самым низким способом. Как же я ненавидела альву! А в глаза улыбалась, делая вид, что расцветаю от его слов и с наслаждением купаюсь в комплиментах.
– Альвы тоже очень привлекательная раса. Особенно один, – подала я ему наполненный кубок. – Я изначально питала к тебе странные чувства и только сейчас поняла, что ощущаю нечто большее, чем просто дружбу.
Меня понесло. Я побоялась перегнуть палку, замолчала и сделала глоток, в то время как Дирам осушил кубок до дна. Красные глаза подернулись пеленой хмеля, улыбка расплылась на бледном лице, ярче выделяя шрам, что я оставила на его коже. Требовательные сильные руки блуждали по моему телу, нагло проникая под ткань платья. Дирам сжимал ягодицы, прижимая меня к себе настолько плотно, что было тяжело дышать. Но я терпела, ерзая промежностью по вздутому от возбуждения члену, который рвался наружу через штаны. Отвратительно до тошноты! Хорошо хоть не целовал меня в губы, задержавшись на шее, иначе завтрак точно полез бы наружу.
Я стонала от того, что не могу оттолкнуть Дирама и выбежать из комнаты. От отчаяния и обиды на весь свет. Он же расценивал звуки, вылетающие из моего рта, как призыв ласкать меня больше и жестче. Стащил ткань с моих плеч, оголяя грудь. Зарылся в ней лицом, облизывая и покусывая, напоминая настоящее ополоумевшее животное. Я стойко терпела грубость, не закусывая губу, как раньше, не пряча взгляд, не закрывая глаза. Я видела, что Дирам наблюдает за моей мимикой и обмануть его будет не просто.
Ничего не помогало. Образ Кирона в голове не спасал, когда я смотрела в красные глазницы альвы. А выпитая скума не одурманивала разум. Цепь лязгала о каменный пол. Этот звук выводил меня из себя. Хотелось кричать изо всех сил, чтобы заглушить его голосом. И тогда я посмотрела сначала на прикованную ногу, потом на Дирама и жалобно простонала:
