— Я не в духе, — пробормотал он, — как всегда, видите ли. А с чего мне быть в духе-то? Скажите мне кто-нибудь?
Не дождавшись ответа, он сделал еще глоток и убрал бутылку обратно. После чего взглянул на часы и засек время. Десять минут пошло.
Десять минут спустя Белоусов вышел на крыльцо принадлежащего ему офисного здания. Баженов уже прогуливался неподалеку, пуская изо рта дым своего любимого «Винстона», который курил еще со студенческих лет. Белоусов подошел к своему компаньону, и они неспешно зашагали по дорожке, ведущей в сторону многочисленных складов.
— Ну, — не выдержал Николай Анатольевич, — чего звал?
Баженов выпустил длинную струю серого дыма и бросил сигарету в сторону урны, но промахнулся. Не терпевший беспорядка Белоусов поморщился, но ничего не сказал.
— Как ты думаешь, нас сейчас слушают?
Константин Афанасьевич заложил руки за спину и вышагивал с таким видом, словно он находился не на территории складского комплекса, а где-то на набережной в Монако или Ницце.
— Кто нас слушает? — не понял Белоусов.
— Как кто? Менты. Твой телефон они по-любому прослушивают, кабинет, скорее всего, тоже. Поэтому я и вытащил тебя на улицу.
— Не думаю, — Белоусов оглянулся, — они же не считают меня подозреваемым. Хотя, — он задумался, — у этих идиотов мозги набекрень, непонятно, что им в голову взбрести могло. Может, у тех двоих, что в машине сидят, и есть эта штука, с которой на расстоянии разговоры слушать можно. Но она в любом случае только в прямой видимости работает.
— Кстати, эти двое идут за нами.
Баженов указал на огромное сферическое зеркало, закрепленное на углу склада, для того чтобы водителям фур было удобнее разъезжаться.
— Да они везде за мной ходят, — вздохнул Белоусов, — уже могу на своей охране сэкономить. Так ты чего хотел?
— Сейчас, — Баженов дождался того момента, когда они свернули за угол и скрылись от глаз приставленных к Белоусову топтунов, — мне в кабинет звонил человек, который представился похитителем Коли. Он хочет поговорить с тобой, но так, чтобы о вашем разговоре никто не знал.
— Ты уверен, что это действительно похититель? — Голос Белоусова задрожал, и у Баженова где-то в глубине души вновь проскользнуло чувство жалости. Проскользнуло и снова исчезло.
— Ни в чем я не уверен, — Константин Афанасьевич нервно оглянулся, сопровождающие еще не появились из-за угла, — но все может быть. Он сказал, что позвонит ровно через час, — он взглянул на часы, — а прошло уже двадцать семь минут. Значит, через полчаса ты должен быть в моем кабинете, но так, чтобы эти двое об этом знать не знали. Секретаря я тоже отпущу, так что в приемной никого не будет.
Они продолжали неторопливо идти вокруг огромного складского здания. Николай Анатольевич о чем-то напряженно думал.
— А почему он тебе позвонил? — наконец спросил он Баженова.
— Потому что он не идиот, чтобы звонить тебе напрямую, — пожал плечами Баженов, — а мой рабочий номер есть в каждом справочнике города.
— В каждом справочнике, — задумчиво повторил Николай Анатольевич и остановился, — я тебя понял, я буду.
Он хлопнул Баженова по плечу и быстро зашагал в обратную сторону, подошел к остановившимся в замешательстве оперативникам, перебросился с ними парой коротких фраз и пошел дальше. Постояв немного, сопровождающие двинулись следом. Вскоре все трое скрылись за углом здания.
— Придет он! Еще б ты не пришел. Мог бы хоть спасибо сказать.
Баженов сплюнул и, достав из кармана сигареты, вновь закурил.
Полчаса спустя Николай Анатольевич появился в кабинете партнера. Он плюхнулся в низкое кожаное кресло и закинул ногу за ногу.
— Еще не звонил?
Баженов отрицательно покачал головой. Он с удивлением разглядывал Белоусова, одетого в комбинезон грузчика и грязную синюю бейсболку с логотипом «Обувь-Шик».
— Тебя никто не видел?
— Вроде нет, — Белоусов раздраженно снял бейсболку и кинул ее на пол, — Гуревича я предупредил, чтобы меня не искали.
— А твои соглядатаи?
— Я через склад сырья прошел и в подвал спустился, — усмехнулся Белоусов, — сам знаешь, какие там лабиринты. Думаю, они до сих пор в них гуляют.
Телефонный звонок оборвал их беседу.
— Баженов слушает. — Константин Афанасьевич поднес трубку к уху.
— Да, он здесь. — Он кивнул. — Да, один. — Он снова кивнул. — Да, я выйду.
Он передал трубку вскочившему на ноги Белоусову и вышел в приемную, плотно закрыв за собой дверь.
Белоусов несколько секунд стоял неподвижно, сжимая в руке кусок черного пластика, потом, наконец, собрался с силами и произнес:
— Белоусов у телефона.
Не успел он произнести эту фразу, как услышал в ответ испуганный детский голос:
— Папа, у меня все хорошо, только сделай, как тебе дядя скажет.
— Коля, Коленька! — закричал Белоусов, мгновенно потеряв над собой контроль.
— Ну что ты так орешь? — Мужской голос звучал приглушенно, словно говоривший обмотал трубку толстым шарфом. — Это была запись, чтобы ты понимал, что я именно тот человек, с которым ты должен говорить и которого ты должен слушать.
— Я слушаю. — Белоусов почувствовал, что в горле у него пересохло, он огляделся и, увидев графин с водой, схватил его и поднес ко рту.
— Ты что там делаешь, пьешь, что ли? — Голос звучал недовольно.
— Воду, воду пью. — Белоусов не помнил, когда он оправдывался в последний раз. Но сейчас ему почему-то совсем не хотелось злить человека, с которым он разговаривал.
— Ах, воду, ну, воду можно, — разрешил голос, — главное, чего покрепче не пей, тебе сейчас еще за руль садиться.
— За руль? — не понял Николай Анатольевич.
— Ну да, за руль, — подтвердил голос, — ты же за ребенком поедешь?
— Конечно, конечно, поеду! — воскликнул Белоусов.
— Да что ж ты так орешь все время? — возмутился голос. — Значит, слушай внимательно. Пусть твой дружок Баженов сходит в кассу оптового склада и возьмет там десять миллионов рублей.
— Десять? — удивился Белоусов. — Но там может столько не быть.
— Слушай, ты, умник, — захрипел голос, — ты можешь перебивать меня сколько хочешь. Но каждый раз это будет стоить твоему сыну пальца на руке или на ноге. Тебе ясно?
— Ясно, — выдохнул Белоусов.
— Значит, Баженов идет в кассу и берет деньги. Для вас это обычная выручка к концу смены. Затем вы с ним выезжаете с территории складов на его «порше» так, чтобы охранник на выезде тебя не видел. Ясно?
— Ясно, — словно робот повторил Николай Анатольевич.
