Сейчас «жемчужинки» Карабаса сидели на отдельном диване. Не кукольном — обычном. Он укладывал их спать каждый вечер. Раздевал до исподнего, накрывал атласным одеялом. Утром расчесывал им волосы, наряжал. В том не было сексуальной подоплеки. Карабаса возбуждали только живые куклы… И он решил завести себе такую. И ради этого готов был пойти на преступление.
Барабас, увы и ах, мало зарабатывал. Родители ему если и помогали, то не деньгами. Поэтому купить женщину, которая согласилась бы стать его живой куклой, не представлялось возможным. Он нелегалку едва тянул. Деньги решили бы все проблемы Карабаса, но в ближайшем будущем большие доходы ему не светили, а баловать внутреннего извращенца хотелось уже сейчас. И надумал Карабас похитить женщину.
Да, он понимал, что это противозаконно. Но оправдывал себя тем, что не собирается ее насиловать, причинять хоть какую-то физическую боль. Удерживать против воли — да. Но он будет заботиться о ней, кормить, поить, одевать. Возможно, ей даже понравится?
Но есть один минус. Пленницу придется пичкать релаксантами и снотворным. Не на цепь же ее сажать! Но и тут он себя оправдывал: за неделю-полторы пленница не станет зависимой, а дольше он не намеревался ее держать. Наигравшись, вернет, откуда забрал.
Он все продумал. Женщину он похитит поздним вечером. Как ее выманить из дома, он знает. И имеет шприц с препаратом, что отключит ее за пару секунд. Когда женщина упадет ему на руки, положит ее в машину, привезет в тайное место. Незаметно занесет в гараж. Он недалеко от дома и чистый, оборудованный. Душа и туалета в нем нет, но вода проведена. Имеется раковина и огромное корыто, в нем Карабас будет купать свою куколку. Потом покрывать ее гениталии детской присыпкой, надевать на нее трусики, сексуальные стринги или панталончики, в зависимости от наряда. Представляя себе это, Карабас покрывался мурашками.
Конечно, он боялся. Все могло пойти не по плану. Но кто не рискует, тот… Не играет в живых кукол!
…Карабас улыбнулся своим мыслям, а затем Жемчужинам. Совсем скоро у них появится сестричка. Быть может, он даже познакомит их с ней. Барабас давно присматривался к девушкам. Разным — худым, полным, низким, высоким, темным, светлым, смуглым, бледным, конопатым, не зная, какую выбрать. В каждой была своя прелесть. Теоретически. Но каждой чего-то не хватало. Но чудо свершилось! Карабас встретил ТУ САМУЮ…
Причем совершенно случайно.
Сегодня он узнал, где она живет и с кем (одна), и завтра осуществит свой план.
Часть вторая
Глава 1
Вставать не хотелось. Просто шевелиться тоже. Сон ушел, но в теле осталась нега. Дав себе пять минут, Василий смежил веки, но тут же затрезвонил телефон. Смачно выругавшись, он схватил его и поднес к уху.
— Да, — рявкнул Барановский.
— Доброе утро, — мирно поприветствовал его Слава Добронравов.
— Угу.
— Не с той ноги встал?
— Еще в кровати.
— Поднимайся. Только ступай на ТУ ногу, что ТА.
— Я в час домой зашел, сейчас семь двадцать три.
— Не ты один вернулся поздно. Коцман приедет в квартиру Иванова к девяти. Если хочешь лично с ним побеседовать, вытряхивай себя из кровати.
— Нельзя было ему назначить хотя бы на десять?
— Время он выбирал сам. Дед очень вредный и нудный. Легче было согласиться на его условия.
— Понял. Вытряхиваюсь.
— Про ногу не забудь.
И отключился. А Вася начал вставать. Получилось не сразу. Кроватка манила. Он недавно купил новые подушки, одеяло и красивое белье с сиренью. Кто-то сказал бы — бабушкина расцветка. А Барановскому нравилась.
Он все же смог вырваться из сиреневого плена. Прошлепал в ванную, где встал под контрастный душ. Взбодрившись, пустил теплую. Намыливая волосы, которые давно нужно было постричь, думал о том, что уходить из органов нужно сейчас. Не вот сегодня, конечно, а когда раскроет последнее дело, за которое взялся. Как только убийца кукольника (планголога) будет заключен под стражу, Барановский напишет рапорт на увольнение по собственному желанию. Естественно, его будут отговаривать. Начальник обматерит, обзовет дебилом, а то и затрещину влепит. Он растит себе смену и очень надеется на Барановского.
Чем Вася будет заниматься, когда уйдет из полиции, он не думал. Знал одно — сразу уедет на машине на море на три-четыре недели. Ему хорошо заплатят, и этого хватит на комфортное существование в тихом поселке на берегу Азова. Он хотел именно туда. Когда он был ребенком, они семьей отдыхали в Ейске. Кто-то говорил, что курорт так себе, и море — не море, а большая лужа, а Вася обожал и город, и «лужу», на которой он стоял.
Помывшись, Василий выбрался из ванны. Давно думал поставить душевую кабину, да все руки не доходили. Это ж надо выбрать как ее саму, так и время для демонтажа и установки. Свободного и так почти нет, и посвящать его ремонту как-то не хотелось.
Барановский в быту был неприхотлив. Он и подушки поменял недавно, до этого на старье спал, иногда даже одетым. Женщин он в дом не водил, а мужикам было плевать на потрепанную мебель и старые обои. Главное, все работало исправно: канализация, свет, техника. Впрочем, если бы у него телевизор в комнате перегорел, Василий не стал его менять. Все равно не смотрел. Пока ел, включал тот, что висел в кухне, а когда до кровати добирался, тут же отрубался.
Личная жизнь у Барановского, конечно же, имелась. В течение трех последних лет он встречался с одной и той же женщиной (редко бывали и разовые). Олей. Всегда на ее работе. Там же и познакомились. У Васи невероятно разболелась спина. Он не мог не только ходить, но даже сидеть и лежать. Только стоять в полусогнутом состоянии. Вася кое-как доковылял до ближайшего массажного салона. Он уже закрывался, но хозяйка, она же главный специалист, сжалилась над болезным и приняла его. После часового сеанса тот не только ходить мог — летать. Влюбился Вася. Но и боль утихла.
Оля назначила курс. Стоил он весьма прилично. И являться нужно было в определенное время. Но Барановский был на все готов, лишь бы увидеть еще раз красавицу массажистку и почувствовать на себе ее руки. После седьмого сеанса Оля сказала, что больше не видит проблемы. И дала Васе «вольную». Но он продолжил ходить к ней. И всегда был последним клиентом.
Барановский не был робким. К любой другой давно бы подкатил, но Оля была замужем. И он держал себя в руках. Но и не видеть ее не мог. Тянуло.
Как-то пришел на очередной сеанс, а Оля сидит в кресле, пьет шампанское и плачет. Спросил, в чем дело. Она отмахнулась, не хотела жаловаться. Но Вася же мент, смог выудить инфу. Оказалось, муж заподозрен в измене. Хотя, по мнению Барановского, уличен. Нет, с другой женщины Оля его не снимала, но все улики говорили о неверности.
В тот вечер массаж перерос в секс на двадцатой минуте. Вася не сдержался, дал волю эмоциям и рукам. Его не оттолкнули, и все было не просто хорошо — волшебно.
