— И все же я вам покажу ее.
Люда возражать не стала. А пока товарищ майор копался в смартфоне, занималась кофе. Приготовила две порции. Разлила по чашкам. Поставив их на стол, глянула на экран.
— Ни разу не видела эту даму, — сказала Люда.
— То фото с паспорта. Хочу найти другое… Светское, что ли? Зоя Одинцова очень успешная бизнесвумен. Она не могла не мелькнуть где-то… О, нашел! — И показал Люде фото, на котором жгучая брюнетка с алыми губами стояла рядом с одним очень известным телеведущим. — Ну, что скажете?
— Повторюсь: я ни разу не видела эту даму. Иначе запомнила бы такую красавицу.
— Да, она очень хороша…
— Только прическа эта ей не очень идет, — взревновав, заметила Люда.
— У Зои имеется дефект на лице. Прикрывает его.
— Что там?
— Довольно обширный ожог.
— На скуле, да?
— Да. И он ползет вниз. А что?
— Вспомнила! Я видела женщину с таким дефектом.
— Когда?
— Не так давно. На прошлой неделе, наверное. Он выбегала из подъезда, когда я в него заходила. Но у нее были не такие волосы. Светло-русые, короткие.
— Значит, Зоя носит парик.
— А без него натягивает на голову капюшон. На ней было объемное худи.
— Чего-чего?
— Толстовка, если по старинке. С капюшоном. Он упал, когда женщина резко повернула голову, и я увидела шрамы. Без макияжа и парика она не так эффектна, но все равно красива. Я посочувствовала ей. Хотела придержать дверь, но женщина меня оттолкнула, чуть по стене не размазала и вылетела вон.
Василий тут же спросил, где туалет, удалился в него и начал кому-то звонить. Люда слышала его приглушенный голос. В это же время затренькал ее мобильный. Она подумала, из турагентства, но ошиблась…
Ей звонил последний мушкетер. Тот самый, что не отвез ее в Будапешт. Будь Люда одна, взяла бы трубку и послушала, что он скажет. Просто ради интереса. Но у нее гости. Не важно, кто. Сидела бы Ируся, Люда тоже не ответила бы. А у нее еще и мужчина интересный…
Она сбросила вызов.
Странно, что на ее день рождения все слились, но буквально через день-два-пять обозначились. Хотели сэкономить на подарках? Но она ведь не требовала их, даже не просила. Сами предложили их. Каждый тот, что смог или захотел преподнести. Но по факту… Никто не смог достойно поздравить. А скорее не захотел?
И зачем ей такие мужчины?
На ум шла избитая строчка Омара Хайяма «Ты лучше голодай, чем что попало есть, и лучше будь один, чем вместе с кем попало». Но тут же всплывала перед глазами картинка: сидящая у окна скелетина в платье и фате, которая все ожидает принца. Люда считала, что нашла решение. Выбрала золотую середину. Не одиночество, но и не серьезные отношения, в которые с кем попало (точно по Хайяму) вступать не собиралась. Даже от отчаяния! Лебеду есть, как люди в войну, или жареных личинок, как голодающие азиаты — пожалуйста. Но иметь пусть плохонького, но СВОЕГО мужичка… Нет, это не для нее.
— О чем задумались? — услышала Люда вопрос Барановского, вернувшегося на кухню.
— О невыносимой сложности бытия, — со смешком ответила она.
— Из-за несостоявшейся поездки к морю расстроились? — Мужчины почему-то считают, что представительницы слабого пола, особенно хорошенькие, могут размышлять только о приземленных вещах: ноготках, сумочках, бусиках и путешествиях. — А я в отпуске не был уже два года. Не то что на море, на реку Клязьму съездить не могу, там хорошие турбазы есть.
Люда не знала, что сказать на это. Вообще-то она умела поддерживать разговор с мужчинами, но только не с Василием. В его присутствии она терялась. К тому же Люде не давал покоя вопрос, который она неожиданно для себя задала ему:
— Вы женаты?
Барановский не удивился. Наверное, женщины часто этим интересовались.
— Нет, я холост, — ответил он и принялся за кофе.
«Значит, вас можно позвать на свидание?» — могла бы спросить Люда, если бы набралась смелости (или наглости?), а вместо этого проговорила:
— Не хотите связывать себя узами брака или вам и на женитьбу времени не хватает?
— Скорее, на ухаживания за дамами. Не могу же я понравившейся барышне сказать — встретимся через месяц в загсе, — отшутился Вася.
— А вы попробуйте.
Вот бы он сказал это ей. Ясно, что в шутку. Но так Василий хотя бы обозначил свое к ней расположение. Но товарищ майор как будто не понял намека.
А через пять минут он покинул квартиру Люды. И она осталась наедине с мыслями о невыносимой сложности бытия…
Часть четвертая
Глава 1
Смотрел он на Гарри и недоумевал, как умная, успешная, сногсшибательная, несмотря на дефект лица, женщина могла увлечься таким ничтожеством. Да, красивый. Но не как Аквамэн или Тор. Василий искренне считал, что если бабы и ведутся на внешность, то только на супергеройскую. Подавай им рост, мускулы, густые кудри, волевые подбородки и пронзительный взгляд.
Айрат не дотягивал до ста семидесяти пяти. Был лысоват, поэтому брился. Глаза, да, красивые, черные. Губы сочные. Скулы точеные, татарские. Лицо хоть из камня высекай. Но пузико-арбузико не скроешь. И маленькие ручки в глаза бросаются сразу. Суетливые, вяловатые.
В фирме, принадлежащей госпоже Одинцовой, Гарри числился водителем. До недавнего времени. Уволила его Зоя в начале месяца.
— За что? — поинтересовался Вася.
— А просто так. Психанула.
Разговор велся в кабинете следователя Бурова. Сам великий и ужасный (его так называли еще до кодировки, а после уже подбавляли в голос дрожи) восседал за столом, напротив допрашиваемого. А Барановский на подоконник взобрался. Широкий, удобный. И рядом с чайником.
— Так не бывает, — заметил Вася, налив себе кипятка в стакан с пакетиком «Липтона».
— У вас, может, нет… Но Зоя ощущает себя императрицей и казнит и милует по своей прихоти.
Буров тяжело вздохнул, затем вопросительно глянул на майора. Вася качнул головой. Гарри всего лишь свидетель, нельзя отдавать его на растерзание Великому и ужасному. Обмочится еще, не дай бог…
— Айрат, нам известно, что вы были любовниками с Зоей, — бросил Вася. — Она вам доверяла, как и вашей сестре. Только разную информацию открывала каждому из семьи Гариповых. Вам более личную. Я спросил, за что вас уволили, чтобы проверить, насколько вы правдивы. Пока мне не нравится ваше поведение. Вы юлите.
— Просто это не имеет отношения к делу, — пробормотал Айрат.
— Мы сами решим. Итак?
— Я изменил Зое. После романа длиною в полтора года. Она психанула. Я тоже. Сказал, что уничтожу ее. Но это на эмоциях… — Он затряс своими маленькими ручонками. — Что я ей могу сделать?
