Глава 3
Сегодня Зоя выглядела совсем не так, как вчера.
Она сменила парик. Теперь на ней был ярко-рыжий и короткий. Но с длинной косой челкой, опять же закрывающей обезображенную часть лица. Вместо элегантного костюма — кожаная косуха и джинсы. На ногах казаки. Макияж смоки-айс.
И встретиться с Василием госпожа Одинцова договорилась не у офиса и не дома, а на Фрунзенской набережной.
Когда Барановский подъехал в назначенное место, она сидела на парапете и пила молочный коктейль. Несмотря на то что выглядела Зоя иначе, он сразу ее узнал.
— Добрый день.
— Не такой уж добрый для меня, не так ли? — Зоя шумно втянула через трубочку остатки напитка со дна. — Раз со мной в очередной раз пожелал встретиться старший оперуполномоченный Барановский.
— Вчера вы не были до конца откровенны со мной.
— Вы не священник, чтобы я исповедовалась.
— Но делаете это?
— Конечно нет.
— Не верите в Бога?
— В попов. Так что я вам не договорила?
— Вы приезжали к брату домой. В кошатник-бомжатник. Вас видели соседи. Вы выбегали из подъезда в худи с капюшоном и без парика. Павел отказался продавать вам свою коллекцию, но предложил куклу, воняющую мочой.
— Об этом тоже соседи доложили? Или Гарри продолжает поливать меня грязью?
— Айрат только поделился информацией со следствием. Он ничего плохого о вас не говорил.
— Так я и поверила, — фыркнула Зоя. — Ну да ладно. Мне уже все равно. О чем спрашивали, я забыла?
— Зачем вы ездили к Павлу домой?
— С вами поделились информацией, и вы знаете ответ…
— Пожалуйста, ответьте. Или поедем в отдел и будем там говорить.
— Вы меня не пугайте, товарищ майор. Это я делаю одолжение, разговаривая с вами в неформальной обстановке, — не вы. У меня несколько прикормленных адвокатов, и, если я пожелаю, вы ко мне не подберетесь вообще.
— Если вы убили Иванова, подберусь. И не таких арестовывал.
— Зачем мне это делать?
— Вы всю жизнь его ненавидели, поэтому так стремились завладеть всем, что Павел имел. Но он продал вам лишь квартиру, которая для него ничего не значила, а коллекцию — нет. Сейчас же, когда брат умер, вы можете ею завладеть законным путем. Как я уже говорил, пройдя через тест ДНК, вы докажете ближайшее родство с ним, и ваши прикормленные адвокаты из трусов выпрыгнут, чтобы в этом вам помочь.
— Если бы все было так просто, я убила бы Павла раньше. И не тратила бы космические деньги на покупку квартиры.
— Полтора года назад вы не понимали, что это не сделает вас счастливой. И не ненавидели брата так сильно… Но он сунул вам под нос зассанную котами игрушку. Единственное, что осталось от вашей матери. Значит, он узнал вас, вспомнил… И сознательно унизил. Указал на ваше место!
— И я психанула, да. Плюнула Павлу в рожу. После чего убежала, боясь придушить его. Но братик мой был убит через неделю.
— Что вам мешало вернуться и… измолотить его тело отверткой?
— Его так убили? Не знала.
— Кстати, он до сих пор лежит в морге. Пока есть места, его держат. Вдруг кто-то захочет забрать тело и захоронить… Вы нет?
— Мне уже Павел не интересен. Умер и умер. И куклы его мне не нужны. Так что рушится ваша теория, товарищ майор. А еще добавлю вот что: если Гарри честно все рассказал обо мне, то он не мог не упомянуть о том, что я крайне вспыльчивая, но отходчивая. И если бы я убила, то в тот день, когда он сунул мне под нос ссаную куклу. — Она спрыгнула с парапета, швырнула пустой стакан в урну. — А теперь позвольте откланяться. А если еще раз решите меня допросить, вызывайте в отдел. Я с адвокатом приеду.
И зашагала к машине. Стройная, красивая, модная… Несчастная.
Василий проводил взглядом ее белый «Мерседес». Задумался. Убить эта женщина могла. Правильно сказал Айрат Гарипов. Но не в порыве ярости. О нет! В лицо плюнуть, лампу швырнуть — да. Но убийство бы Зоя Александровна Одинцова совершила только после того, как все просчитала. И взяла бы на память об этом самую ценную куклу из коллекции ненавистного братца…
Каттиву Бамболу.
Барановский уселся на парапет лицом к реке. Устремил взгляд на воду. Отбросил мысли о работе. Они и так не дают ему покоя. И решил подумать о приятном… О женщинах!
Вчера с ним заигрывала Люда Панич. Неумело и даже робко. Не привыкла проявлять инициативу. Она хороша собой и приятна в общении, у нее нет проблем с поклонниками. Из тех, кто окружает вниманием, красавица Людмила выбирает лучшего. На текущий момент это Александр, который забыл у нее ключи. Естественно, он не брат ей — любовник. Но, судя по всему, никаких у этих двоих перспектив. А она девушка хорошая. Васе нравится. Не только внешне. С ней было комфортно. И на него произвело впечатление то, в каком порядке Люда квартиру держит. Но у него нет времени на свидания… Реально! Даже с зазнобой своей встретиться не может.
Оля… Что же с ней делать? К сердцу прижать или к черту послать?
Вчера он заехал к ней в салон. Были люди: пара клиентов и работников. Но сама она никем не занималась. Увела в свой кабинет и начала его целовать. Жарко, если не сказать, жадно. Это было так непохоже на нее, что Василий спросил:
— Что случилось?
— Ничего. Я просто очень соскучилась.
«Не был бы я опером, поверил бы, — с сожалением подумал Барановский. — Но ментовской опыт мешает и личной жизни. Хотелось бы обманываться с радостью, да не выходит…»
Далее последовал массаж. Оля была замечательным специалистом, и Вася по-настоящему расслабился. Даже задремал. Проснулся, когда почувствовал губы на своем теле. Оля целовала его живот, спускаясь все ниже…
Васю всегда возбуждал тот факт, что все начинается на массажном столе. Это как в порно, думал он, отдаваясь ощущениям.
Ласки были восхитительными, а секс не очень. Ольга слишком старалась. И оргазм симулировала слишком рано. Для того чтобы доставить ей удовольствие, требовалось больше времени.
— Я развожусь, — сказала она, когда все закончилось. К тому времени они остались в салоне одни. — Мы уже подали заявление.
— Почему не сказала раньше? Я же спрашивал, что случилось.
— Мы же к этому давно шли… Так что ничего из ряда вон.
— И кто решил поставить точку?
— Мы пришли к этому вместе.
Опять лукавит. Глаза отводит, теребит ухо. Оля всегда, когда ей неловко, мнет мочку. Муж ушел. Она в панике. Но успокаивает себя тем, что у нее тоже есть кое-кто.
— Ответь мне на один вопрос, — попросил Василий. — Если я захочу уехать из Москвы, ты последуешь за мной?
