Нет, мы оказались удивительно адаптивны к технологиям, если их правильно паковать и к нам прикручивать. Так что проблема, как оказывается, не в том, что мы можем не пережить технологического шока (мы его даже не чувствуем), а в том, что мы перестанем чего-либо бояться в принципе.
Если всё то, о чём я сейчас рассказываю, в вас хоть как-то отзывается, а желание мотивировать себя у вас реальное, непоказное, то давайте попробуем написать себе письмо из будущего. Для этого, впрочем, вам потребуется определенная подготовка. Прошу меня за это простить.
Упражнение:
ПИСЬМО ИЗ БУДУЩЕГО, 2045 год
Возьмём за точку отсчёта 2045 год, когда, если верить Рэю Курцвейлу, мир полностью и навсегда изменится, причём так, что представить себе это совершенно невозможно (именно это и означает слово «сингулярность» в термине «технологическая сингулярность»).
Итак, 2045 год. Мне в 2045 году будет 71 год. А вам? Посчитайте.
Первое, что мы должны сделать, это попытаться представить себе мир в 2045 году. Конечно, до технологической сингулярности, при всём уважении к Курцвейлу, будет далековато. Но каким-то он, этот мир, будет.
Вы можете в качестве справочника воспользоваться моей книгой «Четвёртая мировая война», можете почитать что-то другое – Юваля Харари, например, «HomoDeus: Краткая история будущего» или Джеймса Баррата «Последнее изобретение человечества».
Есть ещё Мартин Форд с прекрасной книгой «Технологии, которые изменят мир», Герд Леонгард – «Технологии против человека» или сборник «Мегатех. Технологии и общество 2050 года в прогнозах учёных и писателей».
Вам необходимо представить себя в этом мире для начала победителем.
Всё лучшее, что могут подарить человечеству технологии, у вас есть – здоровье, молодость, развлечения и т. д. и т. п. Представьте, где будет находиться ваш дом и каким он будет, каким будет ваш досуг, кто вас будет окружать в этом раю и чем они будут заниматься.
Теперь сделаем небольшое уточнение. К этому моменту в мире живёт около 10 миллиардов человек, и каждый из них хочет иметь неограниченный доступ к тем благам, о которых вы узнаете из этих книг.
То есть уровень конкуренции – огромный, а ресурсы ограничены. Мир окончательно поделился между богатыми и бедными, а сливки достаются только сливкам, и вы не из их числа.
Представьте свою жизнь теперь: чем вы можете заниматься, на что вы будете жить, где вы будете жить, с кем вы будете жить. Подумайте о том, что это будут за люди, которым досталась такая жизнь.
И вот теперь беритесь за письмо. Напишите его себе – из этого кажущимся таким далёким 2045 года…
Что вы думаете о том, чем занимаетесь сейчас? Что вы думаете о том, что должно быть для вас сейчас важно, а важным не является?
Может быть, вам вспомнятся возможности, которые вы упустили? Или люди, с которыми вы могли вместе двигаться вперёд и развиваться?
Напишите, заклейте в конверт и уберите в стол. Прочитайте, когда в следующий раз задумаетесь об «успехе» или о «смысле жизни».
Заключение
Желание – есть не что иное, как страстная сторона мысли.
ИВАН МИХАЙЛОВИЧ СЕЧЕНОВ
Вот и подошла к завершению вторая «Красная таблетка». Не знаю, как она вам на вкус… Возможно, была горьковатой. Но это я специально.
Существуют тысячи книг, которые рассказывают, как всё прекрасно и изумительно, и надо только взять захотеть-помечтать – и всё получится. Думаю, что такие духоподъёмные книги кому-то даже нравятся. Нравятся – и хорошо, помогают – и замечательно.
Но я обращаюсь к другому читателю – критичному, думающему, готовому смотреть правде в глаза. Потому что именно за такими людьми, я уверен, будущее. Да и мне в этом будущем хочется быть именно с такими людьми.
Я обращаюсь к другому читателю – критичному, думающему, готовому смотреть правде в глаза.
Мой любимый вопрос, и он же главный вопрос методологии:
«Что происходит на самом деле?» И сколь бы сложным, неприятным, нелестным ни был ответ, он лучше, чем самые сладкие заблуждения. На заблуждениях жизнь не построишь.
Как-то она, конечно, слепится, эта жизнь, даже если ничего с ней не делать. Но, боюсь, что не та это жизнь, которую нормальный человек хотел бы прожить.
С другой стороны, я точно знаю, что нельзя человека заставить что-то хотеть, принудить его к чему-то стремиться, побудить его что-то делать и двигаться куда-то дальше, если в нём нет соответствующего желания.
Но «желание, – как говорил Иван Михайлович Сеченов, – есть не что иное, как страстная сторона мысли», и вот именно на неё, на мысль, на умение думать я и продолжаю рассчитывать.
Да, мы управляемы нашим мозгом, но наше мышление – это тоже он. Оно происходит в мозге и перестраивает его. Если там собираются нужные делу интеллектуальные объекты, то и дело начинает двигаться.
Это, конечно, не та «сила воли», на которую мы по старинке рассчитываем, – мол, ух, мы им всем! Нет, тут процесс куда более тонкий и сложный, часто постепенный, долгий. Но этот путь у нас есть – думать, развивать навыки мышления и тем самым менять самих себя.
Именно поэтому мой основной научный интерес сейчас – те самые механизмы мышления, способы создания сложных интеллектуальных объектов. Я надеюсь, что последовательная работа в этом направлении позволит нам таким образом найти ключи к нашим собственным мозгам.
Уж больно они нужны, эти ключи.
Не знаю, как вам ваши, но мне мой мозг не нравится. Когда я говорю, что мы обречены на собственные мозги, – я говорю в первую очередь про свой собственный мозг. Я знаю его ограниченность, знаю его слабости, у меня вообще к нему куча вопросов (хотя это, конечно, и забавно звучит).
Почему же я так недоволен? Потому что задачи, которые перед нами ставит время, требуют не просто хороших мозгов, они требуют супермозгов.
Не раз я говорил, что очень люблю Стивена Пинкера – нейропсихолога, лингвиста. Он и в самом деле потрясающий умница и безусловный гений. Он читает лекции и пишет книги о том, что, мол, мы живём в суперское время, что, мол, никогда так хорошо человечество не жило.
И объективно он прав, это правда. Но я совершенно не могу ни читать его тексты на эту тему, ни смотреть эти его выступления. Может быть, потому что я ещё очень люблю и Нассима Талеба, и тот образ, который он нашёл для описания периодов максимального «успеха».
Нет, это вовсе не образ «чёрного лебедя» – птицы, по которой все узнают Талеба. Это образ индейки.
«Представим себе индейку, – говорит Талеб, – которую усердно кормят каждый день и которая убеждена в дружественном отношении к ней людей».
Представьте, правда: у индейки всё просто замечательно – красивая, откормленная, упитанная… У вас уже есть ощущение, что пахнет жареным?
