Не просто придумать и сказать, в чём её суть, не просто увидеть в ней рациональное основание и развитие сюжета, а именно увидеть – в картинках, с эмоциональной окраской, в декорациях, с действующими лицами, которые буквально что-то говорят или делают у вас в голове.
Если да, то, скорее всего, ваше мышление в значительной степени – мышление «рефлектора».
Как показал ещё в 2007 году нейробиолог Демил Хассабис
[35] с группой исследователей, наша дефолт-система мозга – прекрасная рассказчица, складывая интеллектуальные объекты один с другим, она производит на свет удивительные истории.
И лучшим образом это так работает именно у «рефлекторов».
Если «центристам» и «конструкторам» надо намеренно, через-сознательно, так сказать, придумывать истории, побуждать свою дефолт-систему к сторителлингу, то у «рефлекторов» этот процесс идёт спонтанно (недаром Иван Петрович Павлов называл их «художниками»).
Им достаточно какого-то небольшого эмоционального всплеска из подкорки, и элементы в их дефолт-системе тут же выстраиваются в нарративый ряд, который становится для самих «рефлекторов» буквально видимым, ощущаемым.
«Рефлекторы» переживают возникающую в них историю, словно бы она происходит с ними прямо сейчас. Причём, часто именно сейчас она и происходит, потому что они её на ходу и придумывают (даже если рассказывают о том, что случилось с ними когда-то в прошлом).
ГЕНИАЛЬНОЕ СОЧЕТАНИЕ
Показательно, как «рефлекторы» вербализируют возникающие в них истории (нарративы). Если перед нами чистый «рефлектор» («рефлектор», так сказать, по преимуществу), то мы услышим пересказ серии образов.
Они складываются для «рефлектора» в некую картину, диораму, но в речи это будет лишь набор прилагательных – «яркий», «пугающий», «страстный», «огромный», «загадочный» и т. д., и т. п., отражающих состояние его подкорковых структур.
Если же у «рефлектора» силён, плюс к этому, и «конструкторский» вектор, то его история приобретёт структурный вид.
В ней появится развитие сюжета, драматургические арки, взаимосвязь отдельных линий повествования, а возникающие в рассказе образы будут подчёркивать и дополнительно высвечивать суть происходящего.
Впрочем, сама «суть» появится только в том случае, если в нашем «рефлекторе-конструкторе» живёт также и «центрист», способный придать рассказываемой истории смысл, целостность, внутреннюю завершённость, связь с социальной реальностью (то есть, социальную актуальность) и полноту.
В таком виде «рефлектор-конструктор-центрист» – это уже настоящий литературный гений, если, конечно, он владеет ещё чувством языка, за которое отвечают уже другие, специализированные под эту функцию отделы мозга. Если же языковая функция недостаточна, то у такого смешанного типа открываются перспективы в области режиссуры или продюсирования.
Ведущим типом мышления в научной области является «конструкторский», позволяющий человеку организовывать эмпирические знания. Если же этот тип мышления будет органично дополнен мышлением «центриста» и чуть-чуть «рефлектора», то научное исследование, проведенное таким человеком, будет ухватывать некую сущность в реальности, которая прежде оставалась незамеченной – например, постоянная Макса Планка, гипотеза Анри Пуанкаре или специальная теория относительности Альберта Эйнштейна.
Если же мы говорим про выдающихся специалистов в области социального управления и бизнеса, то для них приоритетным типом мышления является мышление «центриста», но социальная организация не пойдёт без «конструкторского» дополнения, а «бизнес» – без значительной доли «рефлектора» с его жадностью в достижении усмотренной в реальности цели.
Если бы Махатма Ганди, Нельсон Мандела, Вацлав Гавел и Михаил Горбачёв были бы лишь «центристами», они бы, рано или поздно, встроились в диктуемые обществом правила игры.
Им была необходима «конструкторская» нота, чтобы продолжать настаивать на существовании «закономерностей», которых в соответствующих обществах, которые они взялись реформировать, на момент начала их политической деятельности не существовало.
Конечно, и среди бизнесменов вы найдёте и мощных «конструкторов», таких, например, как Уоррен Баффетт или Билл Гейтс, но эти люди и стали-то бизнесменами не потому, что хотели заниматься «бизнесом».
Баффетту просто с детства очень нравилось производить деньги из денег (в этом есть своя «конструкторская» красота), а Гейтсу программировать компьютеры, но потом, как говорится, закрутилось и понеслось на первые места списка Forbes.
Однако же, куда более бизнесовыми – склонными к риску и провокации, страстными и эгоцентричными бизнесменами являются, конечно, «рефлекторы».
Вспомните экстравагантных и даже взбалмошных, на первый взгляд, Стива Джобса, Дональда Трампа, Амансио Ортега (основателя Zara) или Джеффа Безоса (основателя Amazom). Это существа с бегущим впереди них самих «рефлекторством».
Так или иначе, все типы мышления являются взаимосвязанными, каждый вносит свой вклад в конечный результат. И что можно сказать с абсолютной уверенностью: если бы не способ мышления «рефлектора», раз уж о нём сейчас речь, то вряд ли результаты нашей деятельности могли бы обретать свойство ценности, значимости.
Без яркой подачи даже великие идеи погибают, к сожалению, без следа.
Вместо заключения
Три в одном
В реальном употреблении выражений мы движемся как бы окольным путём, идём переулками; при этом, возможно, мы видим перед собой прямую улицу, однако не можем ею воспользоваться, потому что она постоянно перекрыта.
ЛЮДВИГ ВИТГЕНШТЕЙН
Читая эту книгу, вы познакомились с тремя типами мышления, тремя способами сборки интеллектуальных объектов, с теми тремя видами моделей реальности, которые производит наш мозг.
Логику этих способов легче понять, анализируя поведение людей, поэтому я столь подробно объяснял, чем «невротик» отличается от «шизоида», «шизоид» от «истероида», а «истероид» от «невротика».
В каждом из нас есть по толике от каждого из типов, но какой-то один всегда вырывается вперёд и диктует остальным свои правила.
Хорошо это или плохо? В чём-то, наверное, хорошо. По крайней мере, мы более предсказуемы для окружающих. Но лучше, конечно, если бы могли использовать ресурс своего мозга на полную катушку.
А для этого наша дефолт-система мозга должна научиться собирать интеллектуальные объекты трёх разных типов, а затем – одну и ту же реальность тремя разными способами.
