– Мисс, это не лучшее решение.
– Если ему действительно нужно увидеться со мной, пусть приходит в сад.
Женщина побледнела.
– Мистер Коста никогда не ходит в сад.
Шарлотта оставалась непреклонна.
– Значит, мистер Коста подождет.
Женщина открыла одну дверь. Да, ею действительно редко пользовались. Это нисколько не смутило Шарлотту.
Пусть Рафе и заточил ее здесь, однако он не сможет сделать из нее покорную пленницу. Она слишком долго играла эту роль. И не важно, что у него больше общего с ее покойным отцом, чем с ней. Она уверена, что он не причинит ей вреда.
Прикрыв за собой дверь, Шарлотта вдохнула прохладный осенний воздух.
За садом давно перестали ухаживать.
Многие растения выродились, вокруг царил беспорядок. Изящные статуи были оплетены вьющимися растениями. Они словно пытались увлечь обратно в землю, снова обратить в бесформенный камень, а затем и в пыль.
Изо рта вырвалось облачко пара. Снаружи было так тихо. Шуршание листвы – единственный звук, нарушавший тишину, да еще пара птиц, перекликающихся друг с другом.
Шарлотта часто обретала покой, созерцая природу, и сейчас вспомнила, как впервые оказалась в лесу, сбежав от людей своего отца. Они даже не предполагали, что она решит укрыться в лесу, так как считали ее избалованной наследницей. Они не могли знать, что лишь природа помогает ей не сойти с ума, пока она живет в доме отца, как пленница.
Она много гуляла в прилежащих угодьях, где за ней не наблюдали так пристально.
Сейчас Шарлотта пошла вглубь сада по едва различимой дорожке, обнаружила скамейку, прикрыла глаза и позволила ветру играть с ее волосами, убранными в пучок, как обычно.
Ей еще не выпадала возможность что-то с ними сделать. Она даже подумывала о том, чтобы обрезать их.
Шарлотта собиралась сделать это после ночи, которую провела с Рафе, но… Словом, ничего не вышло. У нее было много дел: завещание, квартира. Она не думала о волосах. Потом у нее начались подозрительные недомогания, природу которых следовало выяснить.
Затем тесты на беременность. Врач. Рафе. Да, все в ее жизни, так или иначе, возвращалось к этому мужчине.
Она позволила векам сомкнуться. На нее вдруг накатила небывалая усталость. Несмотря на то что совсем недавно проснулась, Шарлотта успела утомиться. Беременность давалась ей непросто.
Голова начинала идти кругом всякий раз, когда она вспоминала о беременности. У нее будет ребенок. Точнее, сразу два.
Она прислонилась головой к прохладной каменной спинке скамьи. Ее переполняло волнение. Просто нужно отдохнуть минутку, вздремнуть. Возможно, когда она очнется, ей станет чуточку легче.
– Где она?
Рафе допрашивал Деллу.
– Вышла на улицу примерно час назад. С тех пор ее никто не видел.
Рафе был в гневе. Шарлотта бросила ему вызов, но он решил вести себя с ней демократичнее, планируя соблазнить ее. Когда у нее проснутся чувства к нему, станет легче ее контролировать.
Однако подобного он не терпел.
– Вам стоило прийти и рассказать мне об этом как можно раньше.
– Прошу прощения, мистер Коста. – Делла говорила с нажимом, ей вовсе не было совестно. – Меня не проинформировали о том, что наша гостья – пленница. Мне также не сообщили, что ее надобно удерживать в доме, не давая возможности выходить на свежий воздух.
Рафе посуровел.
– Она может попробовать сбежать. А она беременна от меня. Ее местонахождение и безопасность – главная ваша забота.
Делла сделала судорожный вдох. А ему все еще удается шокировать ее.
– Она вышла в сад?
– Да, сэр.
Он мог бы отправить кого-нибудь за ней, но не хотел. Шарлотта бросала ему вызов. Ничего, ей придется понять, что он привез ее сюда не для того, чтобы играть в кошки-мышки.
Рафе призвал себя к спокойствию. Можно взять ее хитростью. Он соблазнит ее телесно и душевно.
Он привез ее в свой замок, в котором ориентировался лучше всего, а ей все равно удалось скрыться от него в том месте, которое знакомо ему меньше всего.
Рафе направился в павильон и безошибочно нашел вход в сад – третья и четвертая панели от стены. Снаружи он прислушался. Вокруг царила тишина, которую нарушал только ветер, играющий с кронами деревьев.
Нет, Шарлотта не могла сбежать. У нее просто не было такой возможности. Цивилизация далеко отсюда. Складывалось впечатление, что ей нездоровится. Конечно, она слаба и страдает от дурноты по утрам. Типичная для ранних сроков беременности проблема.
К тому же она не может знать, в каком направлении находился ближайший город. Все вокруг ей незнакомо. Впрочем, как и в тот раз, когда она буквально сбежала из-под венца.
Он сжал кулаки. Разве можно сравнивать ее бегство тогда, с тем, как она живет сейчас?
Ведь он-то не собирается ее принуждать.
Он просто сделает так, чтобы она сама захотела пойти на его условия.
Ухмыльнувшись, Рафе двинулся дальше, путь ему указывала трость, которая в какой-то момент внезапно со стуком приземлилась на что-то, растущее из земли. Камень? Кирпич? Ограда?
Рафе мог бы позвать ее по имени. Шарлотта ответила бы на призыв. Правда, это сработало бы только в том случае, если бы она не пряталась от него. Он же уверен в обратном. Его охватила беспомощная ярость. Он был не в состоянии ничего предпринять, стало быть, придется вернуться обратно. Это в его силах.
Замерев на месте, Рафе прикинул расстояние, которое успел преодолеть. Налетел легкий ветерок. Он почувствовал, что из-за облаков выглянуло солнце. Погода менялась.
Конечно, это не поможет найти Шарлотту. С ней вообще все непросто.
Рафе зашагал дальше по тропе, и его трость снова наткнулась на что-то. Он принялся измерять масштабы препятствия.
Как вдруг кто-то отвел трость в сторону.
– Осторожно!
Он тотчас же узнал недовольный голос девушки.
– Шарлотта?
Он услышал, как кто-то зашевелился, потом зашуршали листья.
– Я уснула. Как ты меня нашел?
Рафе был так рад тому, что она нашлась, что почувствовал слабость в коленях. Она жива и здорова и не бродит где-то по лесу, беременная и одинокая.
– Я нашел тебя по запаху, – сухо пояснил он. – Знаешь же, когда теряешь какое-то чувство, обостряются другие.
– Я не верю тебе.
Он пожал плечами.
– Этот факт доказан научно.
– Нет, ты не понял. Я не верю в то, что ты действительно нашел меня по запаху.
Шарлотта беспокойно заерзала на месте, очевидно желая убедиться в том, что от нее не пахнет чем-то неприятным. Рафе едва заметно улыбнулся. Наверняка это выглядело комично.
