Эмма так боялась, что ее особенность способна оттолкнуть любого мужчину, но она оказалась не права. Антонио не избегал прикосновений к ее груди, наоборот. Но она все равно вдруг смутилась и попыталась прикрыться.
– Не прячься от меня, Эмма. Ты сказала, что хочешь именно этого. У тебя хватило смелости попросить о том, чего ты хочешь, пришло время получить желаемое. Хватит прятаться в тени. Ты прекрасна, Эмма…
Эмма почувствовала, как слезы наполняют ее глаза.
– Я хочу, чтобы ты сказала это вслух, – попросил он, но Эмма отвернулась. Горло ее перехватило от эмоций, она не могла вымолвить ни слова. Она не хотела этого говорить, но в глазах Антонио она видела лишь искреннее понимание.
– Я прекрасна… – прошептала она.
– Еще.
– Я прекрасна, – на этот раз громче повторила Эмма. – Я прекрасна, – наконец почти выкрикнула она.
Антонио подхватил ее на руки, перенес в спальню и осторожно уложил на постель. Антонио был готов овладеть ею, достичь скорее высвобождения, но он также хотел, чтобы Эмма прочувствовала все то, что чувствует он сам.
Он рванул полы своей рубашки с такой силой, что пуговицы разлетелись по всей комнате. Глаза Эммы расширились от шока и возбуждения. Когда он начал расстегивать брюки, руки Эммы потянулись к боковой молнии ее платья.
– Подожди, – попросил он и наклонился к ней. – Позволь мне сделать это.
Он расстегнул молнию на брюках, и Эмма, как зачарованная, наблюдала, как он их снимает. Он шагнул к ней и развел ее ноги в стороны, положив ладонь на ее жаждущую ласк плоть. Антонио сел на кровать рядом с ней и свободной рукой мучительно медленно потянул вниз молнию ее платья. Он стянул с Эммы платье через голову и отбросил смятый шелк на пол.
Антонио провел ладонями по внутренней стороне ее бедер и развел их в стороны, устраиваясь между ее ног. Эмме казалось, что ласки, которыми он щедро осыпал ее тело, продолжаются уже несколько часов, желание накрывало ее волна за волной.
Он наклонился к прикроватной тумбочке и достал из ящика презерватив, разорвал фольгу и надел защиту. Он смотрел на Эмму, молча умоляя ее… он даже сам не знал, о чем безмолвно ее просит.
Эмма обхватила ладонями его бедра и медленно потянула к себе. Антонио подался вперед и вошел в нее так осторожно, что это было почти пыткой. Но это была не пытка, а настоящее блаженство. Антонио глубоко погрузился в ее влажный жар, позволяя ее телу полностью принять его.
Никогда прежде ни с кем он не ощущал столь глубокой связи. Что-то, казалось, изменилось в нем самом, но он не разрешил себе даже думать об этом.
Он слегка подался вперед, выжидая, чтобы Эмма привыкла к нему. Когда он увидел, что это произошло, Антонио начал медленно и глубоко двигаться в ней. Невероятное ощущение переполняло его, и он знал: то, что происходит сейчас, – не просто секс. Антонио почувствовал, что Эмма приближается к оргазму, он тоже больше не мог сдерживаться. Эмма вскрикнула в экстазе, и он сделал последнее движение, присоединившись к ней на пике наслаждения.
Антонио проснулся в холодном поту. Его сердце бешено стучало, руки слегка тряслись, а в мыслях была настоящая паника: ему все еще казалось, что отец безжалостно вырывает его из сонных объятий Эммы.
Ему потребовалось какое-то время, чтобы осознать, где он находится. Такое случилось с Антонио впервые в жизни. Но страх не отступал. Антонио никак не мог избавиться от гнетущего ощущения, что на горизонте маячит что-то ужасное.
Эмма повернулась во сне, и Антонио осторожно выбрался из постели, чтобы не потревожить ее. Подобрав с пола брюки, он быстро надел их и прошел в гостиную, осторожно закрыв за собой дверь спальни.
Антонио нервно мерил шагами комнату, он никак не мог избавиться от ощущения надвигающейся беды. У его отца, по всей видимости, было что-то на Бартлетта, слишком уж самоуверенным для человека на грани разорения выглядел Майкл. Именно это так сильно беспокоило Антонио: да, он видел отчаяние отца, но он видел и триумф в его глазах.
А потом Антонио сделал то, на что, как ему самому казалось, он не способен. Найдя среди царившего в номере хаоса свой мобильный телефон, он набрал номер частного детектива. Не заботясь о том, сколько сейчас времени в Америке, он кратко и четко обрисовал свои требования, в общих чертах описав необходимость откопать на Бартлетта и его семью любой компромат. Несколько дней назад Эмма вскользь упомянула, что его дочь – известная тусовщица, возможно, она и замешана в какой-нибудь некрасивой истории.
Если Антонио и чувствовал вину, он отбросил это неуместное сейчас чувство. Единственный способ сразиться с монстром – самому стать им. Его отец заплатит за то, что сделал. И если это означает, что Антонио придется опуститься до уровня Майкла, значит, он это сделает.
Глава 8
«Битва Титанов. Аркури против Стила, сын против отца, кто же победит? Кажется, неожиданная помолвка Аркури была лишь началом. Деловой мир затаил дыхание: отец и сын нацелены на одну и ту же сделку. Источники, близкие к ним, считают, что настало время решающей битвы.
В течение многих лет Аркури вмешивался во все деловые отношения Стила, и теперь делает все возможное, чтобы раздавить – ни много ни мало – собственного отца! И в то время, как женщины льют слезы по холостяку Аркури, мужчины делают ставки – кто же победит в этом противостоянии. И Аркури, и Стил многое поставили на карту, так что сражение предстоит действительно колоссальное».
Греческий акцент Димитрия поднялся над шумом толпы, когда он читал статью.
– По крайней мере, они не упомянули Бартлетта, – отметил он.
– Чувствую, здесь не обошлось без отца, – сухо заметил Антонио.
– Он, должно быть, в отчаянии, раз готов так рискнуть, учитывая, насколько Бартлетт закрытый человек, – задумчиво проговорил Данил, глядя на ипподром с балкона роскошного номера, предоставленного для «Круга победителей».
Молчаливые прекрасно вышколенные официанты расставили подносы с напитками и изысканными закусками, но у Антонио совершенно не было аппетита. Он нахмурился и надел солнцезащитные очки.
– Тебе есть что скрывать? – Данил повернулся к Антонио и пристально посмотрел на него.
– Нет, – коротко ответил Антонио.
Данил в ответ лишь ухмыльнулся и взял со стола бокал с «Кровавой Мэри».
– Здоровье твоей невесты, – отсалютовал своим коктейлем Данил.
Антонио проигнорировал издевку и глотнул густого, щедро приправленного томатного сока. Толпа на ипподроме взревела.
– Кто-нибудь видел Мейсон сегодня? – спросил Антонио, хотя на самом деле ему хотелось спросить об Эмме, которую он оставил одну в гостиничном номере, прокравшись, словно вор, пока она спала.
– Джон охраняет ее, как сторожевой пес. Он никого к ней сегодня не подпустит, говорит, что мы выводим ее из равновесия или что-то в этом роде.
