Эмма обняла Антонио за шею и притянула к себе, наслаждаясь чувственной силой, которой обладала в эту минуту. Она не думала ни о ком, ее совершенно не беспокоило, что о ней могут подумать, это возбуждало и одновременно пугало ее. Антонио превратил ее в совершенно безрассудную женщину, и она хотела взять от него все, что только могла, и запечатлеть себя в его жизни, стараясь стереть из его памяти всех, кто был до нее. Она мечтала быть единственной, в ком он нуждался.
– Эй, вы, двое, может, хватит уже? – Веселый голос Димитрия вернул ее в настоящее.
Эмма медленно отстранилась и увидела, что Антонио совершенно ошеломлен ее натиском.
– Нет, не хватит, – прошептала она так, чтобы только Антонио ее услышал. Она повернулась к Димитрию и высвободилась из объятий Антонио, чтобы взять бокал шампанского: – Джентльмены, мои поздравления, – сказала она на удивление спокойным голосом.
Три часа спустя обещанная буря заволокла небо, окрасив его в темно-лиловый цвет, но гроза так и не пролилась. Ветер с шумом гнул деревья, напоминая Антонио о гуле неистовствовавшей на ипподроме толпы. Пресса обрушилась на них градом вспышек и вопросов.
Мейсон Маколти, женщина-жокей, чье имя теперь было у всех на устах, незаметно ушла вместе с Джоном, чтобы начать подготовку к следующим скачкам в Ирландии. Данил, молча наблюдавший за тем, как она уходит, никак не прокомментировал победу и просто ушел в сторону банкетного зала, подготовленного к заключительному событию Кубка Хэнли.
В роскошном зале присутствовали и члены королевских семей, и представители международных синдикатов, конезаводчики и владельцы конюшен, но Антонио ни на кого не обращал внимания. Он все еще чувствовал на кончике языка вкус губ Эммы.
Антонио подошел к бару. Он знал, что Бартлетт сегодня будет здесь, чтобы отпраздновать успех «Круга победителей», но помимо этого он должен вынести окончательное решение, выбрав либо Антонио, либо его отца. Но Антонио был абсолютно уверен, что в конце концов Бартлетт выберет именно его.
В баре сидел Димитрий, его мрачно-задумчивого вида оказалось достаточно, чтобы вокруг него образовалось безлюдное пространство. Данил смотрел на ипподром сквозь окно, когда с неба наконец упала первая капля дождя. В отличие от гостей, находившихся в праздничном настроении, члены «Круга победителей», казалось, поглощены своими демонами.
Димитрий протянул руку за барную стойку и, не обращая внимания на недовольного бармена, занятого другим клиентом, взял бутылку непомерно дорогого виски и налил Антонио в бокал. Димитрий бросил на стойку пачку песо, успокоив тем самым бармена.
– Почему это больше похоже на поминки, чем на победу? – нахмурился Димитрий. – Эй, мы празднуем!
– Жаль, что я не могу остаться, – покачал головой Данил. – Я должен лететь домой. Мама опять завела разговор про невест и детей.
Димитрий закашлялся, поперхнувшись виски.
– Никто и ничто не заставит меня жениться, а тем более – завести детей. Но, похоже, об Антонио этого не скажешь.
Антонио чувствовал на себе пристальные взгляды друзей.
– Это просто спектакль. Бартлетту была нужна уверенность в моей репутации, чтобы начать переговоры, и он ее получил благодаря Эмме.
– Кажется, репутация – не единственное, что она может предложить, – задумчиво проговорил Димитрий, глядя куда-то поверх плеча Антонио.
Антонио почувствовал присутствие Эммы еще до того, как увидел ее. Он медленно повернулся в сторону входа.
– Ты чертов дурак, – покачал головой Данил.
– О чем ты?
– Ты с ней переспал, – сказал Димитрий. Антонио молча смотрел, как она входит в бар.
На Эмме было темно-синее кружевное платье, казалось, изысканный узор будто нарисован на ее коже, но при этом она не выглядела вызывающе.
У Антонио было довольно много женщин, но ни одна из них до этого момента не вызывала у него желания утащить ее в ближайшую комнату и сорвать с нее одежду. Она словно насмехалась над ним, заставляя взять обратно данное им обещание лишь одной ночи. Потому что он хотел снова и снова переживать эту ночь.
Он наблюдал, как Эмма подходит к Бартлетту. Антонио едва не вздрогнул, когда она положила ладонь на его руку и улыбнулась. Когда Эмма наклонилась к Бартлетту и что-то прошептала ему на ухо, вызвав ответную улыбку, Антонио чуть не сломал себе зуб, так крепко были стиснуты его челюсти.
Антонио не мог отвести взгляд от Эммы, когда она начала двигаться в их направлении. Она тоже не отводила от него глаз до тех самых пор, пока не остановилась в паре шагов от него. А потом повернулась с улыбкой к его друзьям.
– Джентльмены, – обратилась к ним Эмма, – как далеко вы успели продвинуться в праздновании? Вы у стартовых ворот или ближе к финишу?
– Примерно посередине. Эмма, ты выглядишь просто восхитительно!
– Спасибо, Димитрий. Должна сказать, ты, как всегда, сногсшибательно элегантен.
– Осторожно! Если ты и дальше будешь такой же очаровательной, мне придется украсть тебя у Антонио.
Эмма звонко рассмеялась, услышав, как тихо рыкнул в ответ Антонио.
– Что будешь пить, Эмма? – спросил Димитрий, и в его взгляде она, пожалуй, впервые увидела что-то доброе по отношению к себе.
– Просекко, пожалуйста.
Бармен молча кивнул и поставил перед ней полный бокал с игристым вином.
– Ваше высочество. – Она слегка склонила голову, обратившись к Данилу. Она знала, что, несмотря на свой публичный титул, шейх Террена – довольно закрытый человек.
– Мой помощник передает свои поздравления, – сказал Данил. – Он с огромным нетерпением ждет того момента, когда ему больше не придется с тобой сражаться. Ты заметно пошатнула его уверенность в собственных способностях.
Эмме была приятна эта легкая лесть, ей нравилось находиться в кругу друзей Антонио. Нечасто она видела его с этой стороны. Эмма больше не могла относиться к Антонио как к своему боссу. Прошлая ночь все изменила и оплела ее тонкими нитями надежды на то, что между ними может быть что-то большее.
Она повернулась, чтобы что-то сказать Антонио, но слова застряли у нее в горле. Он выглядел таким сексуальным, таким сильным. Ей не нужно было спрашивать, что он думает о ее платье, она видела ответ в его глазах. А ведь всего полчаса назад, глядя на себя в зеркало, Эмма сомневалась, что осмелится появиться в нем на публике. Она не была уверена, что ей хватит духу взять то, чего хочет, не боясь последствий.
Антонио наклонился к ее уху, и его теплое дыхание обожгло ее кожу.
– Ты поплатишься за то, что надела это платье, – мрачно предупредил он, слегка коснувшись губами ее уха.
– Это обещание? – поинтересовалась она совершенно невинным голосом.
– Более чем.
Антонио снова повернулся к своим друзьям, а в сердце Эммы расцветала радость. Она была уверена: все будет хорошо. Когда Димитрий подвинулся, чтобы освободить для нее место за барной стойкой, она решила, что все будет просто отлично.
