Антонио цепким взглядом оглядел ее с ног до головы. Даже одетая в закрытое свободное платье, которое она носила как защитную броню, Эмма была намного привлекательнее, чем полуодетая Эмбер.
– Я как раз говорил Маркусу, как мне понравился сегодняшний вечер, – сказал Антонио как ни в чем не бывало. – Я решил удвоить сумму пожертвований на этот благотворительный вечер. Маркус, сделай, пожалуйста, объявление перед сменой блюд. Посмотрим, что из этого выйдет.
Эмма взглянула на Антонио расширенными от удивления глазами. Пора уже прекратить пялиться на своего ассистента и продолжить поиски подходящей невесты! Нельзя забывать, что он здесь исключительно в интересах сделки с Бартлеттом, а не ради благотворительности.
– Просто… замечательно, – пролепетала Эмма. – Спасибо вам огромное!
– Не стоит. В конце концов, это мой благотворительный фонд. И неплохой пиар для компании.
– Я не верю. – Эмма пристально посмотрела ему в глаза, казалось, ее взгляд проникал в его душу. – Вы делаете пожертвования не ради репутации компании. Я думаю, просто у вас доброе сердце, – порывисто добавила она.
– Эмма, не строй иллюзий на мой счет, – усмехнулся Антонио. – Во мне осталось мало хорошего.
– Значит, мне придется взращивать остатки вашей добродетели.
Эмма улыбнулась и присоединилась к остальным гостям. Интересно, что еще она может взрастить в нем? Черт! Антонио чуть не заскрежетал зубами, проклиная себя. Мысли об Эмме не давали ему покоя. Антонио оглянулся и увидел Димитрия, окруженного несколькими красотками. Димитрий неохотно распрощался с девушками и направился к Антонио.
– Развлекаешься? – спросил Антонио.
– Да! Ни за что не пропустил бы такой вечер, – засмеялся Димитрий.
– Рад, что тебе весело.
– Кстати, – Димитрий наполнил бокал шампанским, – ты уже присмотрел себе кого-нибудь на этом балу?
Антонио еще раз оглядел приглашенных, практически все женщины были увешаны драгоценностями, соответствующими званому вечеру. Антонио поймал себя на мысли, что вновь и вновь его взгляд устремляется к Эмме.
– Эмма показала мне список потенциальных невест, – продолжил Димитрий. – Должен сказать, Эмма грамотно подобрала тебе претенденток, за исключением Эмбер. Если тебе не по душе невеста номер один, то я сам с удовольствием приударю за ней.
– Димитрий, черт бы тебя побрал! – выругался Антонио и сурово взглянул на друга. – Это не ярмарка невест. Если Бартлетт захочет со мной встретиться, нужно, чтобы моя будущая невеста развеяла все негативные слухи о моих прошлых увлечениях. Дело действительно важное.
– Я знаю. – В глазах Димитрия промелькнуло сочувствие. – Но Антонио, ты ведь не можешь просто так познакомиться с девушкой, сразу сделать ей предложение и сказать, что она будет фиктивной невестой, а ты продемонстрируешь ее в подарочной упаковке с розовыми лентами этому Бартлетту. Трудно представить, что у невесты не будет никаких планов и определенных ожиданий.
Антонио нахмурился. Димитрий был прав. Антонио всегда четко мыслил, быстро принимая решения. Сейчас же его разум был как в тумане. Да, он видел явные пробелы в своем плане.
Он снова нашел глазами Эмму. Она задержалась у стеклянных дверей балкона, чтобы переговорить с одним из служащих отеля. Она сделала практически невозможное. Эмма безупречно справлялась со многими задачами одновременно, организовала беспрецедентный гала-вечер и при этом ни на минуту не забыла про свои обязанности личного ассистента. Одно слово – профессионал. Короче говоря, просто идеал.
– Мам, сейчас около часа ночи в Лондоне, – озадаченно проговорила в телефонную трубку Эмма. – Что случилось?
– Я решила порисовать и не заметила, как пролетело время. Когда взглянула на часы, была уже полночь.
Эмма посмотрела в окно на бесконечные небоскребы Нью-Йорка и представила себе свою мать в ее уютной квартире в Хэмпстеде. Когда ее родители разводились, то отец ушел из их дома и перебрался в квартиру недалеко от школы, где он работал. Его новое жилье находилось буквально за углом дома, где жили Эмма с матерью. Развод означал конец бесконечных ночных ссор. Родители выясняли отношения и не жалели жестоких слов, они были уверены, что дочь их не слышит. Эмма никогда не думала, что ей доведется быть свидетелем ужасных родительских ссор, они не могли решить, как лучше обращаться с их внезапно заболевшей дочерью.
Сперва Эмма испытала облегчение, когда отец ушел от них. Потом ее охватило чувство вины, ведь она знала, что ее отец до сих пор любит ее мать. Эмма во всем винила себя. Если бы не ее болезнь, то их семья не распалась бы. Мама придумала бы что-нибудь, чтобы они были вместе.
– Где Марк?
Эмме нравился новый мужчина ее матери. Он делал ее счастливой и был достаточно умен, чтобы давать ей немного свободы, чтобы она могла заняться творчеством, когда ей не хотелось общаться. Эмма знала лучше, чем кто-либо другой, если ее мать слишком увлекалась рисованием, то это могло длиться дни напролет. Эмма любила картины своей матери. Одну из своих любимых картин она привезла в квартиру в Бруклине.
– Он спит, – ответила Луиза. – Я просто хотела узнать, как прошел гала-вечер.
– Вечер еще не закончился, но все идет хорошо. Антонио даже предложил удвоить пожертвования.
– Дорогая, это просто замечательно!
Луиза была за нее рада, но даже сквозь слова одобрения Эмма почувствовала отстраненность матери. Скорее всего, она сейчас оглядывает картину критическим взглядом, прикидывая, какой мазок еще можно добавить.
– Мне нужно идти, люблю тебя! – попрощалась Эмма и положила телефон в маленькую сумочку.
Она глубоко вздохнула и собралась. Эмма знала, что не может в таком виде показаться перед боссом. Она стояла на балконе и вдруг почувствовала, как холодок пробежал по ее спине, а кожа покрылась мурашками. Она тщетно пыталась убедить себя, что причиной всему прохладный вечерний ветер, а вовсе не появление Антонио, который решил отыскать ее.
Почему он здесь? Он должен быть сейчас с остальными гостями и есть горячее. Наверное, он пришел сказать ей, что нашел идеальную невесту. Эмма горько усмехнулась. Она сможет найти общий язык с невестой Антонио и поладить с ней так же, как она научилась общаться с Антонио. От одной мысли о своем боссе Эмма пришла в замешательство, но быстро справилась с собой. Улыбнувшись, она обернулась к Антонио.
Он стоял в тени, но Эмма каждой клеточкой своего тела чувствовала его обжигающий взгляд. Его темные глаза буквально прожигали ее насквозь. Казалось, Антонио сдерживает рвущуюся наружу энергию. Эта энергия переполняла его, Эмма ощущала это, даже находясь на противоположной стороне балкона.
– С кем ты разговаривала? – спросил он. – Что?
– Кому призналась в любви? – Итальянский акцент Антонио прозвучал еще резче.
Эмма нахмурилась, ей не понравилось, что разговор принимает столь личный характер. Эмма очень уважала и ценила Антонио за то, что он не лез в ее личные дела. В глубине души она была благодарна ему за это.
