— Чтобы предотвратить очередное преступление. Кстати, а как ты собирался давить на Серафимовича, если знал, что его нет в стране?
— Испытать судьбу можно в любой точке земного шара. Там, где он находится, даже больше экстремальных развлечений, чем здесь. Разница только в том, что тут я оплатил ему роут-джампинг, а там ему пришлось бы раскошелиться самому. Я все продумал.
Дэн не успел поделиться своими планами, потому что на склад ворвались парни из группы быстрого реагирования. К этому моменту Маша успела распутаться и уже стояла на ногах, поправляя свой халат.
Двое бойцов наставили на Дэна автоматы, третий заломил мне руку за спину. Я позволила ему это сделать, потому что понимала — в такой ситуации лучше не сопротивляться, иначе можно пострадать. Когда вооруженные парни выполняют задачу по захвату преступников, они хватают всех без разбора, в случае сопротивления могут выстрелить. Я запоздало заметила, что медсестре тоже заломили руку за спину. Девчонка только развязалась, и снова ее свобода оказалась ограниченной.
Бойцы вневедомственной охраны застыли, как сторожевые псы в ожидании команды своего хозяина. На склад зашел их командир, огляделся, оценил обстановку, потом скомандовал:
— Женщин отпустить!
Бойцы повиновались. Майор подошел ко мне практически вплотную и спросил:
— Что здесь произошло? Коротко и без соплей.
— Маньяк взял в заложники медсестру. Я ему помешала.
— А ты кто? — поинтересовался майор.
— Телохранитель.
— Чей?
— Коротко объяснить не получится.
— Документы есть? — спросил старший по званию.
— В сумке.
Майор наклонился, поднял сумку и извлек из нее мой смартфон, из которого доносился голос Наумченко:
— Алло! Это старший следователь юстиции… Алло! Меня кто-нибудь слышит?
— Алло! С вами говорит майор Дыбов. А вы кого рассчитывали услышать?
Ответа не последовало, потому что мой смартфон разрядился. Дыбов пожелал услышать от меня, что все-таки произошло.
— Этот человек, Ставрогин Денис Денисович, мстил за смерть своего отца, который погиб еще до его рождения в результате несчастного случая. На его счету как минимум шесть трупов. — В тот момент, когда я это произнесла, Дэн ухмыльнулся, значит, я занизила число жертв. — Сам он числится погибшим в Чечне и, по всей видимости, живет под чужим именем.
Дыбов дал команду своим бойцам, и те стали профессионально, больно и при этом не оставляя на теле следов, избивать его.
— Довольно, — сказал майор, когда Ставрогин потерял сознание.
— Я пойду? — робко спросила медсестричка.
— Назовите свою фамилию и можете быть свободны.
— Смирнитская.
— Ваша фамилия? — обратился ко мне Дыбов.
— Охотникова.
— Тоже можете быть пока свободны.
Уже на выходе я увидела охранника, которого мне пришлось вырубить.
— Извините, — сказала я ему, — у меня просто не было другого выхода.
— Да чего уж там, — сказал тот, — я сам виноват, надо было выслушать вас.
* * *
В андреевскую усадьбу я вернулась часа в три. Лизаветы в ее комнате не оказалось, и я спустилась на кухню. Надя мыла посуду. Увидев меня, она спросила:
— Женя, обедать будешь?
— Не откажусь. А где Елизавета Константиновна?
— Гуляет по парку, должно быть.
Я вышла на свежий воздух, огляделась — Андреевой нигде не было видно. Пока Надя накрывала на стол, я решила прогуляться до беседки. Подойдя ближе, я услышала женский голос и заглянула туда. Клавдия со Степаном сразу же отодвинулись друг от друга.
— Простите, что помешала, но я думала, что здесь Лизавета.
— А разве ее нет в доме? — удивилась Клава, при этом она упорно не смотрела мне в глаза, как и Степан.
— Мне интересно, кто еще должен вас укусить — пчела, змея, скорпион, чтобы вы мне рассказали правду? — Я напомнила о событиях, произошедших в первое утро моего пребывания в этом доме.
— Какую правду? — уточнил садовник.
— Где Елизавета Константиновна? Она снова уехала в город?
Клавдия со Степаном непонимающе воззрились на меня.
— Меня кто-то искал, или мне послышалось? — раздалось за моей спиной.
Я оглянулась. Позади меня стояла Лизавета. Я, конечно, уже привыкла к ее внешним трансформациям, но сейчас она снова смогла меня удивить.
— Вы покрасили волосы?
— Да, захотелось что-то изменить в своей жизни. Я еще никогда не была брюнеткой.
— Значит, вы все-таки ездили без меня в город?
— Нет, мне Надя помогла покраситься. А ты как съездила?
— Удачно.
Пока мы шли от беседки к дому, я успела коротко рассказать о том, что произошло в поликлинике. Подробности мы оставили на послеобеденное время.
* * *
Вечером мне позвонила тетушка.
— Женя, наконец-то я до тебя дозвонилась, — сказала она с легким раздражением. — То у тебя номер занят, то ты недоступна…
— Да, у меня был очень важный длинный разговор, а потом смартфон разрядился. А ты чего звонила? Что-то случилось?
— Я хотела сказать тебе, Женя, что испекла торт, — в голосе моей тетушки прозвучали нотки торжественности и даже хвастовства.
Я не могла взять в толк, с какой стати тетя Мила решила сообщить мне о таком рядовом событии. Торты она пекла часто — и для того, чтобы меня побаловать, и в подарок своим приятельницам.
— Бисквитный или песочный? — спросила я, чтобы поддержать разговор.
— Готический, — с придыханием ответила тетушка.
— Какой? Готический? Я не ослышалась?
— Нет, Женя, ты все правильно услышала. Я долго думала над твоей просьбой. То, что мы учились с Петей Калистратовым в параллельной группе, не давало мне никаких привилегий в общении с этим чиновником. Но потом я вспомнила одну деталь — он большой любитель сладкого. У меня возникла идея, что можно задобрить его тортиком, изготовленным в готическом стиле. Честно говоря, мне давно хотелось попробовать новомодный рецепт сливочного крема с активированным углем, а тут подвернулся подходящий случай. Коржи шоколадные, а вот крем и глазурь — черные. Женя, это надо было видеть! — восторженно говорила тетя Мила. — Я сверху еще паутину и черепа нарисовала. В общем, с таким тортиком только Хэллоуин отмечать, впрочем, для рядового готического чаепития тоже подойдет. Вот я и звонила тебе, чтобы ты передала этот торт проштрафившемуся готу, дабы он подмаслил Калигулу.
— Тетя Мила, ты прелесть! Я сейчас заеду к тебе за этим тортиком.
