— Это правда так, — грустно кивнул парень, — я совсем ничего не помню. И кажется, что мне иногда трудно жить дальше. Ощущать себя, будто родился на свет восьмилетним. Но это сложно до конца объяснить, понимаешь, моя память не абсолютно белый лист. Иногда, особенно во сне или в глубоких грезах, в моем сознании роятся зыбкие образы. Они движутся, перемещаются, как картинки в калейдоскопе. И мне кажется, что я вот-вот уловлю суть или ухвачу некое забытое воспоминание. Но образы ускользают, словно пугливые яркие птицы, так и не успев до конца сформироваться.
— А что говорят врачи об этом? Твой случай, без сомнения, неординарный. Но кажется, не безнадежный. А в Европе есть масса замечательных специалистов в этой области, которые достигли в лечении амнезии потрясающих результатов. Особенно в наши дни. Ведь медицина не стоит на месте, появляются новые методы и препараты, которые могут помочь тебе разгадать все загадки. И, возможно, многое вспомнить и избавить от мучений.
— Мы не обращались к врачам, — обреченно сказал Марек, — Ядвига говорит, что это все невероятно дорого и у нас нет на это средств.
— Нет средств? Это странно, кажется, все вокруг говорили, что ты сейчас очень неплохо зарабатываешь? — озадачилась я.
— Вроде бы да, — растерянно пожал он плечами, — деньги меня никогда особо не интересовали. Тетка говорит, что это правильно, творческие люди всегда лишены практичности. И еще все время повторяет, что сначала, прежде чем накопить собственный капитал, я должен погасить все долги.
— Ты столь юн и так умерен в тратах. Откуда же вообще взялись эти долги?
— Семья дяди небогата. А денег на мое содержание и образование ушло слишком много. А еще, говорят, отец оставил свои дела в полнейшем беспорядке. И за эти годы по его долгам наросли проценты. Сначала, когда я был маленьким, дядя брался их гасить. Но теперь это моя обязанность.
Честно говоря, история, рассказанная Мареком, показалась мне несколько странной. Допустим, парень, как человек творческий, действительно не интересовался своим доходом. И на фирме внезапно погибшего отца могли остаться долги. Но как могло статься, что их до сих пор не реорганизовали, не выплатили или не погасили? А тот факт, что опекуны заставляют Марека платить долги за свое содержание, вообще показался мне вопиющим.
Поэтому я решила навести более подробные справки о финансовых делах семьи Збигневых. И о той страшной аварии, что унесла жизни родителей Марека. Итак, я уже знала, что Марек сын польского бизнесмена. Когда удалось раздобыть дополнительные сведения, выяснились и подробности аварии. В тот день Збигневы вместе с сыном ездили на пикник и возвращались в город поздним вечером. На трассе их машину сбил грузовик. В результате аварии легковой автомобиль загорелся, и родители Марека погибли в пожаре. Как выжил ребенок, оставалось загадкой, его без сознания нашли спасатели рядом с тем, что осталось от машины и людей в ней. Водитель грузовика покинул место аварии. Позже выяснилось, что сам грузовик числился в угоне. Виновных так и не нашли.
По мне, так классическое заказное убийство, замаскированное под несчастный случай. В пользу этой версии говорит тот факт, что киллер оставил в живых ребенка, например. Что касаемо слухов о долгах, которые Збигнев-старший оставил сыну, так это оказалось полнейшей ложью, которую непрактичному пареньку скармливали жадные родственники.
Ибо выяснилось, что бизнес Збигнева приносил стабильный доход. И после смерти родителей и само предприятие, и все состояние досталось Мареку. Дядя, брат отца, оформил над мальчиком опекунство. Он же стал управлять делами компании и, вероятно, спокойно клал в собственный карман все доходы. А когда Марек достиг совершеннолетия, родственники объявили его недееспособным и все осталось по-прежнему. Вернее, нет, далеко не все! Теперь Марек и сам довольно прилично зарабатывал, потому как стал известным музыкантом и не менее известным композитором. И родственники продолжили обкрадывать молодого человека, присваивая его доходы. Ведь именно за этим его повсюду сопровождала тетка Ядвига.
Инстинкт детектива говорил мне, что во всей этой истории нужно срочно разобраться. Конечно, расследовать ДТП более чем десятилетней давности очень сложно. Ведь успеха легче добиться, если работать по горячим следам. Это касается любого преступления. Но я была уверена, что расследование провели спустя рукава, и если поднять все материалы и приложить усилия, получится выяснить много интересного. Что до заказчиков убийства, то у меня уже была готова версия. Ведь, по сути, она полностью лежала на поверхности. Жадные родственнички Марека получили в этой истории явную материальную выгоду. И продолжали получать, если на то пошло. Притом пострадавшему парню никто не оказывал толковой медицинской помощи. Может, из опасений, что он сможет что-то вспомнить. А может, что подлечится, докажет свою психическую нормальность и отберет свои доходы. Да и еще наследство отца потребует.
Меня распирало от возмущения! Человеческая наглость и жадность порою не знают границ. Ведь если родственники Марека и непричастны к гибели его родителей, то, что они годами обкрадывали паренька, можно считать выясненным фактом. У меня просто руки чесались взяться за это дело немедленно. Но сейчас на меня была возложена другая, не менее важная задача. Не стоило забывать, что Алекс все еще не вернулся домой. И нам обоим все еще грозила нешуточная опасность.
Тем не менее я решила при случае поговорить об этом с Мареком. И по завершении задания встретиться с ним в Польше. И заняться новым расследованием. Похоже, наш с тетей Милой отпуск снова откладывался. Но это ведь мелочи, если хорошему человеку нужна помощь. Тетушка поймет меня и, полагаю, не станет сердиться.
* * *
Утром следующего дня, когда Алекс по моей просьбе осторожно переносил вещи в машину, на всякий случай, чтобы, если доведется, мы могли быстро покинуть отель, я столкнулась в фойе с Ядвигой. Первым моим порывом было, кивнув, пройти мимо. Но женщина, сверкая глазами, ринулась мне навстречу.
— Опять ты?! — выкрикнула она, но потом, видимо, вспомнила, что я отлично говорю по-польски, и слегка сбавила тон. — Эжени? Вы снова здесь? Что вы делаете в этом отеле?
— Мы проездом, — сдержанно ответила я.
— Понятно. А я смотрю, с Мареком что-то странное происходит. Стал скрытным, задумчивым, постоянно убегает куда-то. Снова витает в своих фантазиях и грезах. Заявил, что готов остаться в этом отеле, хотя раньше капризничал и порывался уехать. Теперь, пожалуй, все ясно.
— Раз уж вы сами заговорили о своем племяннике, я полагаю, что у Марека нет никакого нервного расстройства. Парень просто обладает яркой фантазией. А еще страдает амнезией, которая в наши дни успешно лечится. Скажите, почему ему не оказывают совершенно никакой медицинской помощи? Ведь это неслыханно!
— Все медики, без исключения, мошенники и шарлатаны! — зло вспыхнула женщина. — они могут лишь деньги тянуть да кормить обещаниями пациентов и их несчастных родственников! Мы годами тратились на психологов, психоаналитиков, терапевтов, и прочую братию. Да все без толку! И я бы посоветовала вам, Эжени, заниматься исключительно своими делами. И не лезть в чужие! Мы в своей семье сами разберемся.
