— Простите, что нарушаю ваше уединение. Нейтан, мне необходимо с тобой поговорить. Это очень важно.
— Элизабет, прости, но я сейчас очень занят. Мы поговорим позже. Обязательно.
Женщина грустно улыбнулась и почти вышла.
— Нет — нет, я пойду, а вы поговорите. — Стремительно поднявшись с кресла, я направилась к выходу.
— Эмма!
Нейтан не желал меня отпускать, но я не была готова продолжить наш разговор. Не сейчас.
— Договорим позже.
Я мягко улыбнулась, однако Нейтан смотрел на меня хмуро. Даже подходя к двери, я спиной чувствовала его тяжелый взгляд, а перед глазами стояло его лицо с холодными глазами и плотно сжатыми губами.
Он не хочет… что? Обижать меня? Ссориться со мной? Что же он хотел сказать? Если бы не приход Элизабет и мой побег, я бы знала, а не бродила по комнате в поисках подходящего варианта. Сколько можно бежать от разговора? Бояться услышать: «Не люблю. Мне не нужна жена. Мне не нужна ты»? Разве любить — это грех? Стыд? Тогда отчего я стыжусь собственных чувств? Мне необходимо признаться Нейтану, и пусть будет то, что будет.
— Помоги мне, великая Нирта!
Полная решимости, я приближалась к кабинету мужа. Мысли путались, когда я придумывала начало своей речи. Получались лишь обрывки фраз. Сердце бешено стучало в груди, но я не позволила себе отступить. Позабыв обо всех сомнениях, распахнула двери кабинета и обнаружила его пустым. Ни Нейтана, ни Элизабет, никого. Запал спал, и я, полностью опустошенная, пошла вдоль коридора.
Наверно, боги дали мне знак, что не стоит открывать свое сердце. Впервые я настолько поддалась порыву, забыв о страхе быть отвергнутой.
— Эмма, ты идешь к Милли? Его сиятельство и леди Элизабет уже там.
— Да, Марта. Именно туда я иду.
Я договорю с Нейтаном после того, как мы пожелаем Милли спокойной ночи. Я признаюсь ему в своих чувствах, скажу, что уже люблю его и хочу сохранить наш брак. Хватить надеяться и бояться. Я буду либо самой счастливой женщиной, либо самой увлеченный учебой адепткой.
Зайдя в комнату Милли, я замерла у дверей: на кровати малышки сидели Нейтан и Элизабет. Женщина улыбалась и поправляла одеяло дочери, а Нейтан сидел рядом. Их руки почти касались друг друга. Картина, стоящая у меня перед глазами, могла бы стать прекрасным пополнением семейной галереи. Щебетание Милли, всегда звучащее для меня мелодией, сейчас было гулом. Пошатнувшись, я схватилась за дверь.
— Эмма! — радостно окликнула меня малышка. — Представляешь, а мама останется с нами! — Ее глаза светились счастьем, а улыбка заполняла пол — лица, не улыбнуться в ответ было невозможно.
— Теперь мы можем втроем устраивать чаепитие на лужайке и плавать в озере с рыбками!
— Конечно, моя родная. — Я подошла к Милли и поцеловала ее в лобик. Малышка притянула меня к себе и, поцеловав в щеку, прошептала на ухо:
— Теперь я самая счастливая в мире! Нет, во всей вселенной. — Каждое слово причиняло боль. Ревность и страх терзали мое сердце, я сосредоточилась на дыхании. Вдох и выдох. Вдох. Выдох. Не знаю, как я сдержала слезы и выдавила улыбку.
— Милли, чтобы завтра хорошо погулять, сегодня тебе надо хорошо отдохнуть.
— Ты расскажешь мне сказку? Про фею и волшебную пыльцу? — Погладив Милли по голове, я уже хотела сказать ей, что расскажу и о фее, и о пыльце, и даже о волшебной пещере с драконом, но Элизабет меня опередила.
— А хочешь, я расскажу тебе сказку об отважной маленькой принцессе и злой колдунье, которая околдовала короля и отобрала его трон? — Услышав слова Элизабет, я отчетливо поняла, какая роль в этой сказке уготована мне. Не думала, что женщина начнет настраивать ребенка против меня. Зачем впутывать малышку? Сдерживая злость, я вцепилась руками в юбку платья.
— Думаю, сегодня сказочником буду я. — Улыбаясь, Нейтан сжал мою руку и подмигнул Милли. Малышка захлопала в ладоши, а я, поцеловав ее на прощание, поспешила уйти.
Спокойствие, сдержанность — все покинуло меня в ту минуту, когда я вышла в коридор. В моей голове крутилась лишь одна фраза: «Я здесь лишняя!» Отчаяние затопило меня с головы до ног. Пошатываясь, я дошла до лаборатории свекра и, закутавшись в плед, упала в кресло. Слез не было, только горечь и отчаяние. Я проиграла! Как я могу воевать за свою любовь, если Милли так счастлива? Я не смогу. Никогда. Значит, выход только один. Так больно мне еще не было никогда. Хотела бы я возненавидеть Элизабет или обвинить Нейтана. Но в чем? Нейтан предложил фиктивный брак, и я согласилась. Он не клялся мне в любви, напротив, сказал, что добьется развода. Сейчас у него есть причина. А мама Милли? Теперь, когда я знаю, что ее побег был действием приворота, могу ли я ее осуждать? Они семья. Я же никто. Чужая.
— Вот ты где? Почему не греешь кровать мужа? — Мисс Верон, подхватив юбку, присела на подлокотник кресла, не услышав от меня ответа, насупилась. — Эмилия. — Ее рука легла мне на плечо и немного тряхнула. Слезы, стоявшие в глазах, полились нескончаемым потоком.
Не знаю, сколько я рыдала в объятиях Арики, сколько она гладила меня по волосам, жалея и пытаясь заставить меня встать и бороться. Я очнулась, когда Нейтан подхватил меня на руки и, не обращая внимания на мисс Верон, понес в наши покои.
С каждым шагом мужа я все отчетливее понимала происходящее. Нейтан нашел меня рыдающей, возможно, даже стал случайным свидетелем моих признаний. Я перестала всхлипывать и вытерла почти все слезы, но смотреть в лицо мужу не решалась. Когда Нейтан внес меня в комнату, я вся сжалась. Меня страшило будущее.
Муж опустился в кресло со мной на руках и прижал меня к себе еще крепче. Наверно, побоялся, что я окажу сопротивление, захочу вырваться из его объятий. Глупый, я наслаждалась последними минутами близости.
Я чувствовала, как бьется его сердце, мое билось так же. Ладонь легла на его грудь, стараясь унять бешеный ритм. Полумрак и огонь в камине дарили иллюзию покоя.
— Ты постоянно от меня убегаешь, — мягко пожурил меня Нейтан, убирая непослушную прядь с моей щеки, — но сейчас я тебя поймал и не отпущу, пока не скажу то, что должен был сказать давным — давно.
Я удивленно посмотрела в серые глаза мужа и закусила губу от волнения. Мягкая улыбка и нежный взгляд мужа успокаивали и заставляли волноваться одновременно.
— Когда я увидел тебя в саду Императора, начал свой рассказ Нейтан, — я залюбовался, мое сердце дрогнуло, но я не прислушался к нему тогда. Я узнал тебя в числе невест у трона Императора, и во мне проснулось волнение и глупое желание, чтобы именно ты стала моей избранницей. Танцуя с тобой, я уже чувствовал, что не отпущу тебя, но обманывался сам и обманул тебя. Я сопротивлялся как мог, отдалялся от тебя, старался больше времени провести на работе, говорил, что это лишь влечение, страсть. Ревновал тебя и сходил с ума от одного твоего взгляда, улыбки.
В моих глазах опять стояли слезы. На этот раз слезы счастья, мне хотелось прижаться к мужу, сказать наконец о своей любви.
