— Каковы гарантии? — спросил, наконец, поднимаясь с кресла и направляясь к выходу.
— Мое слово. У тебя есть неделя на раздумья, — отрезал Франц не терпящим возражений тоном, и Йоза смирился, — пропусти его, — велел сыщик Эмбли.
— К-к-ккак? Он же уб-бб… — удивился тот, но поймав прямой взгляд Франца, осекся и выпустил эльфа из кабинета.
— Не убежит. Вернется за наградой, вряд ли кто-то еще предложит ему подобное, — произнес Аро, провожая взглядом гостя-пленника.
Сыщик не ошибся. Эльф исчез на некоторое время, но потом вернулся, одной ненастной ночью, самолично постучавшись в кабинет Франца. Явился он не с пустыми руками: принес с собой большой деревянный ящик, который и положил на дубовый стол перед Аро. Франц открыл ящик и вынул потемневшую от постоянной мойки деревянную кружку. Рядом на соломе лежал еще десяток таких же кружек.
— Что это? — спросил Аро выжидающе.
— Отсыпь мне лошадиную голову золота и дай сопроводительную грамоту неприкосновенности, как гонцу, тогда узнаешь.
— Так мы, вроде бы, уже сторговались? — нахмурился Франц, заинтересованно крутя в пальцах принесенный эльфом предмет.
— Свобода за «ласточек», а это — другое.
— Другого я не просил, — строго произнес сыщик, стараясь не показывать зародившийся интерес.
— Ты ведь не «ласточек» ищешь, — Йоза сделал несколько шагов вперед, нагнулся над столом, закашлялся, понижая голос, и продолжил, — я нашел их следы в столице Королевства, там, на задворках великого города, в дешевой таверне эльф из Волдэя встречался с кем-то, с каким-то человеком очень высокого роста в светлой одежде, украшенной изображениями цветов, — тут Йоза замолчал.
Франц, сжав в руках кружку, смотрел на него, не отрываясь. Эльф отступил от сыщика, ожидая:
— Продолжай, Йоза, ты получишь свое золото, — напряженно, словно боясь, что гость замолчит навсегда, произнес Аро, — я дам тебе полторы лошадиные головы драгоценностей и все документы, чтобы обрести неприкосновенность гонца.
Тогда, выдержав паузу, эльф сказал, кивая на ящик:
— Тот человек, что был с волдэйцем, прикладывал свои губы к одной из этих кружек…
* * *
Когда Таша вернулась в дом Коры, дверь оказалось открытой, но хозяйки не было. На столе стояли миска с лепешками и укрытая льняным полотенцем крынка с молоком. Мысленно поблагодарив женщину за еду, принцесса села за стол в раздумьях. Взяв одну лепешку, она откусила кусок и, медленно жуя, принялась чертить пальцем по столу, повторяя тот знак, что изобразила на запотевшем стекле мертвячка.
— Здравствуй, — прозвучало за спиной.
Услышав незнакомый голос, Таша поспешно обернулась. Возле большой закопченной печи стояла девочка лет десяти в светлом платье, запачканном на груди едой, босая, с заплетенными в две тонкие косицы волосами.
— Здравствуй, — поприветствовала ее принцесса, — ты, наверное, Лона, дочь Коры?
— Лона, — кивнула девочка и улыбнулась, — а ты — Таша. Я на печи сидела и все слышала. Я обычно к чужим не выхожу, но очень уж прятаться надоело.
— Ты от «нее» прячешься? — уже зная ответ, спросила принцесса.
— Да, — кивнула Лона, отчего ее косички, как тоненькие змейки поползли по плечам, — мама говорит, надо тихо сидеть и ждать.
— Чего ждать?
— Ждать, когда «она» упокоится.
— Сам собой никто не упокаивается, — огорчила свою собеседницу Таша.
— Как же быть?
Лона испуганно приблизилась, села напротив, взяла из миски одну лепешку и моментально сжевала ее. Внимательно осмотрев Ташу вблизи, девочка изумилась:
— Какие у тебя страшные руки, совсем как у старухи.
— Так получилось, — пожала плечами Таша, натягивая на кисти рукава платья, а потом, желая переменить тему, спросила, — расскажи мне, кто такая «она»?
— Ее звали Нара, — шепотом, словно боясь, что кто-то будет их подслушивать, начала Лона.
История, которую она поведала принцессе, не отличалась оригинальностью. Нара, дальняя родственница Коры, жила в их деревне вместе со своей старшей сестрой Мирикой. Жили они бедно, едва сводили концы с концами, и Кора, как единственная родственница помогала им, чем могла. Замуж сестер никто не брал — кому нужны безродные нищенки, не знающие даже своего отца? Но однажды все изменилась. В один прекрасный день в дверь к сестрам постучался солдат-наемник. Он сказал, что прислан отцом Мирики и Нары, храбрым генералом из знатного рода, который получил в битве роковую рану и, будучи на смертном одре, отправил своим дочерям прощальный подарок — ларец, полный золота и драгоценностей.
Так сестры нежданно-негаданно получили целое состояние. Жизнь их изменилась — теперь у них было вдоволь еды, они починили дом, купили коров и овец. К ним начали свататься женихи. Мирика согласилась выйти замуж за сына старосты из далекой деревни — красавца Сила. Соседи радовались за Мирику, поздравляли ее со скорой свадьбой, только Нара ходила чернее тучи и все отговаривала сестру от будущего замужества. Селяне посмеивались, осуждали девушку, решив, что она позавидовала счастью старшей сестры и сама влюбилась в красавца-жениха.
Настал день свадьбы. Праздничный караван из нескольких наряженных повозок отправился на родину Сила. Там молодые планировали жить дальше — по слухам, отец жениха подарил сыну новый дом с наделом земли. Провожать невесту отправились самые влиятельные и важные земляки, Кору с Лоной на праздник, конечно, не позвали.
Караван тронулся. Весело ржали кони с увитыми лентами и цветами гривами, звенели колокольчики на сбруях, за повозками струились гирлянды цветов. Жених был хорош и невеста прекрасна, как весна. Радовались гости, и одна лишь Нара, хмурая и печальная, сидела возле сестры, словно надеясь, что та передумает и отменит свадьбу. Этого, конечно, не произошло.
Через несколько дней провожающие вернулись с гулянья, они поведали печальную новость — когда свадьба проезжала реку, неуемная Нара бросилась с моста и утонула. Никто не пожалел ревнивицу и завистницу, все решили — пусть это будет ей уроком.
Таша слушала девочку внимательно, стараясь запомнить все до мельчайших деталей. История выглядела банально, но, все же, было в ней что-то настораживающее. «То, что не подчинено правилам, имеет свою причину» — говорил Кагира. Таша вздохнула, пока даже намека на эту самую причину углядеть она не смогла. Она, молча, сжала голову ладонями и сидела так, пока Лона не окликнула ее:
— Ну что? Что ты про это все думаешь?
— Думаю, что единственное верное решение — отправиться к Мирике и расспросить ее про подробности гибели сестры, — выдохнула принцесса.
— Не получится, — невозмутимо зевнула Лона, отправляя в рот новую лепешку, — Мирика теперь живет в другой деревне далеко отсюда.
— Подумаешь, пара дней пути, — возмутилась Таша, — у вас есть лошадь?
