Довольная удачным утром и новым нарядом, Таша спустилась в таверну. Купчиха ждала ее за столом, полным еды.
— Долго спишь, дорогая, — строго обратилась она к Таше, — следует хорошенько подкрепиться перед выездом. Жан предложил срезать путь по западной дороге. Главный тракт переполнен каретами и повозками, к тому же, по слухам, нам навстречу из Сибра идут три купеческих каравана. Встреча с ними, знаешь ли, не самая большая удача — перекроют дорогу своими верблюдами, а мы потеряем в пути несколько суток.
— В обход, так в обход, — беззаботно пожала плечами Таша, — вам ведь виднее.
— Ну, вот и ладно, — ласково улыбнулась Эллавия; достав откуда-то из складок одежды небольшой мешок, она быстро сгребла в него остатки завтрака и сунула принцессе, — это наш обед и ужин, береги его как зеницу ока, милая…
Проводив глазами яркую вывеску «Бриллиантового шмеля» Таша вспомнила, что забыла поблагодарить Эллавию за щедрый подарок. В ответ та лишь благосклонно махнула веером:
— Не стоит, милая. Мне гораздо приятнее ехать в компании нарядной девушки, чем бедной замарашки — уж, прости мне мою прямоту…
Между тем скудные поселения, мелькающие за окнами, сменились кустистым подлеском, а вскоре дорогу окружили высокие лохматые ели. Под их длинными развесистыми лапами таилась тьма, а Таша искренне надеялась, что в ближайшее время они минуют этот старый угрюмый лес.
День клонился к вечеру, а лес не кончался. Потяжелевшее усталое солнце лениво цеплялось за остроконечные верхушки деревьев, а вскоре и вовсе исчезло за темной еловой стеной. Мрак выполз из-под пригнутых к земле ветвей и растекся вокруг, превратив корявые пни и замшелые камни в силуэты невиданных чудищ.
Таша поежилась, она искренне надеялась, что вскоре они достигнут какого-нибудь постоялого двора с горячим очагом, сытной едой и уютной кроватью, но время шло, тьма сгущалась, а лес обступал дорогу плотнее и плотнее.
— Ох, не нравится мне все это, — встревожено пробормотала Эллавия и, постучав в стенку, громко окликнула. — Эй, Жан, что там видно впереди?
— Ничего, госпожа, только этот проклятый лес, — раздался снаружи глухой голос, — хотя, подождите, впереди заметен какой-то свет.
Таша осторожно выглянула в окно и увидела, как из-за могучих темных елей пробивается слабый огонь.
— Далековато от дороги, — настороженно произнесла Эллавия.
Жан остановил лошадей и спрыгнул на землю:
— Скоро ночь, а другого ночлега нам пока не встретилось. Странно, ведь я не раз ездил этой дорогой. По моим расчетам мы уже час как должны были быть на постоялом дворе.
— Похоже, мы сбились с пути, — негромко сказала Эллавия, с кряхтением выбираясь из кареты и опасливо оглядываясь по сторонам.
— Невозможно, — категорично помотал головой Жан, — после «Шмеля» на пути не было ни одной развилки.
— Это и странно, — тяжело вздохнула купчиха, присматриваясь к мерцанию вдали, — выбора нет, придется идти туда, — она кивнула на огонь, — скорее всего там какая-то лесная сторожка или охотничий дом. Вот только кто ждет нас в нем? Будем надеяться, что не разбойники.
— Я пойду первым, — решил Жан, вытаскивая из-за пояса нож, и двинулся прочь от дороги.
Таша и Эллавия поспешили за ним, не желая оставаться в одиночестве. Лошади тревожно заржали им вслед, словно пытаясь отговорить от необдуманного похода.
Голубой пышный мох пугающе пружинил под ногами. Каждый шаг был шагом в неизвестность. Таше казалось, что ноги вот-вот провалятся в податливую, мягкую почву, на «дно» этого страшного леса, туда, где в рыхлой земле ползают черви и ветвятся бесчисленные корни могучих елей…
Свет все приближался. Пара шагов и стало заметно, что источник его раскачивается из стороны в сторону. Еще пара — и удалось разглядеть очертания небольшой прямоугольной постройки, наполовину скрытой замшелыми стволами.
— Что это? — испуганно прижимаясь к широкому боку Эллавии, спросила принцесса.
— Не знаю, милая, похоже на какую-то землянку…
Они приблизились вплотную и замерли, пораженные увиденным. Деревья расступились, открывая взгляду небольшую круглую поляну, сплошь покрытую серебристым воздушным мхом. Посреди нее находилась вовсе не землянка, то была перевернутая на бок огромная карета из дорогого черного дерева. Один из двух фонарей, располагающихся возле сиденья кучера, продолжал гореть, слабо раскачиваясь из стороны в сторону. Ни лошадей, ни людей рядом не было, упряжь висела на оглоблях, и с нее стекала какая-то прозрачная слизь. Такая же слизь в изобилии виднелась на раскрытой двери и подножке кареты.
Таша испуганно оглядывалась по сторонам. Сердце предательски стучало, руки похолодели, скованные ледяными путами наползающего страха.
— Есть кто живой? — неуверенно спросил Жан, осторожно заглядывая внутрь, — никого… Проклятье!
Кучер отпрянул назад: из темноты на подножку выползла большая белая улитка с кулак величиной, заинтересованно поводила усиками и не спеша уползла по днищу вниз. Таша вздрогнула всем телам, теряя остатки самообладания.
— Гадость, — брезгливо поморщилась Эллавия, которая держалась браво, хоть и тревожилась, — а это что? — купчиха указала на массивный светлый камень, лежащий в стороне.
— Валун… — начала говорить Таша, но тут же вцепилась в руку Эллавии, потому что «валун» двинулся и пополз в темноту, оказавшись еще одной улиткой, гораздо более внушительной чем та, что минуту назад покинула загадочную карету. Огромное существо бесшумно исчезло во мраке, оставив за собой слизистый след, в котором что-то блеснуло. Набравшись храбрости, Таша шагнула туда, чтобы разглядеть находку: в скользкой луже лежали стальные удила и несколько лошадиных зубов.
— Что здесь произошло? — испуганно шепнула принцесса, пятясь к купчихе и кучеру.
Странная карета и жуткие улитки породили в душе забытые страхи перед неизвестностью, таинственной угрозой, что кроется в темноте. Отсутствие Учителя лишило ее последних остатков храбрости. Когда он находился рядом, все было проще: казалось, что Кагира всегда за спиной и в любой момент придет на помощь — это придавало сил и смелости. К тому же, встреться на их пути мертвяк, Таша не испугалась бы, порадовавшись возможности попрактиковаться в своем мастерстве, но здесь, в этом зловещем, угрюмом лесу все обстояло иначе.
— Уходим отсюда, скорее, — прошептала Эллавия, утягивая за собой принцессу и подталкивая в спину остолбеневшего Жана, — быстрее!
— Что это было? — сбивающимся голосом спросила Таша у кучера, — вы сказали, что знаете эту дорогу…
— Наверное, у этой кареты ось сломалась. Путники попробовали починить ее, но не смогли, и поехали дальше верхом. Такое бывает, госпожа…
Пока они спешили к дороге, Таша раздумывала над словами Жана, понимая, что прозвучали они не слишком уверенно, хотя, и походили на правду. «Ночью и пень напугает» — успокоила себя девушка, вспоминая народную поговорку.
