Эльф ничего не сказал, только коротко кивнул Белому Кролику. Тот не спеша развернулся и пошел к ощетинившейся драконше. Она, сообразив, что беседовать поздно, не стала терять время – грозно зарычала и, выпустив длинные когти, прыгнула травнику на грудь. Будучи слишком маленькой и легкой, Миния не смогла, как рассчитывала, опрокинуть врага навзничь. План разорвать ему горло провалился сразу. Рука в белой перчатке ухватила бывшую Королеву за глотку, а украшенные кольцами пальцы сжались, перекрывая дыхание. Миния конвульсивно защелкала челюстями, попыталась рвануть врага когтями, но все было тщетно. Белый Кролик с улыбкой заглянул в глаза драконьей предводительнице.
– Я не стану тебя убивать, ведь я не испытываю к тебе ненависти. Лишь жалость и сочувствие. Я искренне сочувствую, что ты такая безмозглая и жалкая. У тебя было все – Королевство, армия, связи. Сидела бы ты дома, да плела свои бабьи интрижки. Это место не для тебя, моя недальновидная подруга, здесь таким места нет, и жизни тоже. Ты уж на меня не сердись, но от тебя слишком много лишнего шума. Т-с-с-с…
Миния, как могла, попыталась возразить, но Белый Кролик смело прижал палец к ее раскрытой пасти, совершенно не боясь острых тонких зубов. Драконша скосила глаза, наблюдая, как взвились над темными ямами легкие фигурки фей. Они затрепетали в диком танце, и в нетерпеливых, ломаных движениях отчетливо читалось предвкушение.
– Нет, – в ужасе прохрипела Миния.
Судорожно вывернувшись из цепких пальцев, она ловко укусила ненавистного травника, но тот перехватил ее другой рукой и, не выжидая более, с размаху швырнул в одну из ям. Над водой с громким всплеском вскинулась чудовищная тварь. Перехватив огромными челюстями изящное тело драконши, она быстро ушла в глубину, оставив на бурой глади узор расходящихся кругов.
– Это место не для таких, как наша бедная Миния, – подытожил печальный финал драконьей предводительницы травник. – Жаль, что Королева так этого и не поняла, – он брезгливо отер друг о друга руки и нагнал Тианара, ожидающего поодаль. – Мы почти пришли, мой господин. Настало время попросить вас об одном одолжении.
– О чем же? – впервые за долгое время на лице принца появилась эмоция – удивление. – О каком одолжении ты собрался меня просить?
– Я много сделал для вас, господин. Я избавил вас от мук бессмертия, помог отыскать тайный град, дал вам армию, равной которой нет и не будет на этой земле. Я служил вам верой и правдой. Помощь вам больше не понадобится, да и людское тело стало меня тяготить. Я долго жил, и долго бы прожил еще, но усталость сделала свое дело.
– Чего ты хочешь, верный слуга?
– Отдохнуть, – травник извлек из складок одежды белый камень – символ того самого союза, что когда-то заключили они с Арданом, и положил его на ладонь. – Я прошу вас, мой господин, возьмите этот камень с собой, за стену и возложите его на алтарь.
– Что? – эльф непонимающе сдвинул брови. – О чем ты? Откуда знаешь про то, что находится за стеной?
Ответа не последовало. Камень мягко упал в мох. Светлая фигура стала прозрачной, потеряла четкость очертаний, заколыхалась бесцветными клубами, которые вмиг разнесло ветром. Только чуткий и зоркий эльф заметил, как тонкие ленты невесомого пара поползли к утопающему во мху камню и втянулись в него.
Хмыкнув, Ардан поднял таинственный предмет и спрятал его в одежде. Дальше он пошел один.
Перспектива лично поучаствовать в судьбоносной битве не слишком прельщала принца Кириэля. С гораздо большим удовольствием он отправился бы на очередную охоту или станцевал на балу. Подвел Тианар, ведь именно он отвечал при Высоком дворе за всевозможные военные вылазки, да и вообще – союз с Королевством был в большей мере именно его инициативой. И вот теперь, в самый ответственный момент названый братец слег. Болезнь его, видите ли, свалила – придраться не к чему.
Кириэль недовольно разгладил складки изумрудно-зеленого плаща, каскадом укрывшего бока и круп его боевой лошади. Подняв руку до уровня лица, эльф полюбовался собой, глядя в отполированный блестящий наруч. На парадном доспехе принца не было ни царапины – участвовать в битвах он никогда не любил и всячески их избегал.
– Где Королева? Позовите Королеву! – Кириэль нервно прикрикнул на адъютанта, наблюдая, как со стороны Кингсифора выступили парламентеры. – Этот треклятый поход – идея Минии, вот пусть она сама и разбирается с послами противника. Я этим заниматься не намерен, – пробурчал он себе под нос, искренне надеясь, что воинственная Королева-драконша в скором времени явится.
Только Миния не явилась. Искали ее долго и безуспешно. Сообразив, что Королевы нет, эльф в очередной раз разнервничался и попытался отыскать кого-нибудь из драконьего командования и выяснить суть происходящего.
Когда к эльфийской ставке явился запыхавшийся Тригор в сопровождении громилы Азамата, Кириэль с пренебрежением оглядел их и поинтересовался.
– Где ваша Предводительница?
Ответить что-либо вразумительное драконы так и не смогли. Тригор требовательно уставился на Азамата, тот, в свою очередь лишь плечами пожал:
– Нет ее. Госпожа куда-то отбыла.
– Куда-то отбыла? – непонимающе приподняв бровь, переспросил эльф. – Накануне решающей битвы, которую сама и затеяла? Да уж, хороша ваша Королева.
Кириэль уныло оглядел построившиеся войска, хмыкнул с иронией – отбыла по делам. Как политкорректно эти драконы означили обычное предательство. Все ведь гораздо проще – Королева сбежала. Сбежала, наплевав на договоры, союзы, планы. Сбежала, как крыса с корабля, бросив собственную армию на произвол судьбы.
Сообразив, что теперь отвечать за все происходящее придется ему одному, Кириэль вздохнул и отдал приказ подпустить вражеских парламентеров. Неожиданный поступок горе-союзницы насторожил эльфа. Такие побеги накануне решающего сражения обычно ни к чему хорошему не ведут.
Позволив представителям Северных приблизиться, Кириэль лично вступил с ними переговоры. Давать слабину он не намеревался, поэтому сразу предложил противникам сдаться:
– Вы ведь понимаете, что наша союзная армия больше и сильнее. К тому же, если вы надеетесь отсидеться в Кингсифоре – номер не пройдет, драконы умеют летать и крепостные стены им нипочем.
Принц старался выглядеть внушительным, решительным и грозным, только на Северного посла его слова почему-то не произвели должного впечатления. Миролюбивый повеса Кириэль оказался не слишком убедительным оратором, и как он не храбрился, сурового полководца из него не вышло.
– Мы не намерены сдаваться, – холоднокровно ответил посол, – и недооценивать нас тоже не следует. Поэтому, принц эльфов, мы предлагаем вам уйти с миром.
Кириэль замялся. Честно говоря, в тот миг он почти согласился пойти на поводу у Северянина и отказаться от битвы. В мечтах он представил родной дворец, уютные покои, переливчатую музыку и игристое вино, которые были ему гораздо желаннее, чем назревающие кровопролитие. Однако светлые грезы мгновенно разрушил проступивший из памяти образ Высокого Владыки, сурово грозящего ему пальцем. Да уж, отец такой сговорчивости точно не поймет…
