Окончательно растерявшись в происходящем, Таша решительно двинулась к открытому проему и, желая понять хоть что-то, последняя заглянула внутрь. То, что лежало на дне каменной ямы не вызвало у нее почти никаких эмоций, кроме непонимания и любопытства. И правда, чем эта невзрачная штуковина могла так поразить? Ведь это просто какой-то старый железный цилиндр, похожий на каплю с четырьмя меленькими плоскими крыльями с тонкой стороны. Ни магии, ни силы – Таша предусмотрительно изучила предмет со всей возможной пристальностью. Чего в этой штуке такого поразительного? Принцесса вопросительно уставилась на Широ, но тот молчал, и Икшу дал ответ вместо него:
– Все – правда, – блистающие миллиардами звездных искр глаза с пониманием уставились на альбиноса. – Ты ведь догадался еще за Вратами Скорби. Увиденное за ними – это все, что осталось от твоего родного мира. Его давным-давно уничтожило то, что скрыто под моим алтарем. Ты мечтал вернуться домой? Ты дома. Добро пожаловать.
– Долбаное оружие! Будь оно проклято, – вмиг опустевшие, потерявшие яркость глаза альбиноса разочарованно уставились вдаль. – Я до последнего надеялся, что чертова девятиэтажка за Вратами Скорби – это просто случайное совпадение, только теперь, обнаружив древнюю боеголовку под божественным алтарем, я все понимаю… – последние слова он произнес совсем тихо, и никто из присутствующих, кроме Икшу, их не услышал, а если и услышал, то не понял…
Наступившую тишину тут же нарушил возмущенный вопль Ардана:
– Ты смеешься надо мной, Икшу! Ржавая железка не может уничтожать миры, – безумным голосом выкрикнул эльф. – Я не поверю, пока своими глазами не увижу мощь Света Богов.
– Ты хочешь увидеть, как неукротимая сила плавит камни, срывает лица с черепов и впечатывает в стены людей, обращая их в тени? Что ж, я покажу тебе, так и быть, но с одним условием – новой жертвой Света Богов будешь ты, и испытаешь всю его ярость на себе.
Когда Икшу произнес эти слова, от него, как от перекрытой плотинами реки, повеяло злым раздражением и растормошенной, потревоженной грозной мощью. Взглянув в потемневшие глаза бога, Таша осторожно попятилась к Фиро, который продолжал стоять на месте, не проявляя никакого интереса к перепалкам соратников. Он один был спокоен и уверен. Он выполнял долг – заканчивал дело, не пытаясь схватиться за скользкие грани уходящей в небытие истины. Ему хватало того, что присутствующие живы и находятся в безопасности, которую он всем естеством чуял, за которую мог поручиться. Безопасность и жизнь – это главное, а чужие надежды, амбиции и мечты волновали его в тот момент менее всего.
– Не бойтесь, – космические очи невероятного существа обвели взглядом лица присутствующих. – Я дам вам время, чтобы покинуть мою обитель, а потом Свет Богов испепелит тайный град. Я так решил. Настанет новое время, а память о прошлом пусть живет в легендах.
– Вы хотите разрушить тайный город? Зачем? – тут же задал вопрос Франц.
– Демон должен быть уничтожен, – ответил Икшу, раскрывая ладонь и показывая Аро лежащий на ней белый камень. – Да и я здесь больше не нужен. Так ведь? – он бросил неукоснительный взгляд сперва на Кагиру, а потом на Ташу. – Разумные существа уже научились обходиться без моего потока, все развивается, все идет своим чередом.
– Как же мы? Как же наш мир? – предусмотрительно поинтересовался сыщик. – Ваше оружие слишком разрушительно и опасно.
– Я смогу сдержать его ярость своей силой и волей, а стены тайного града помогут мне в этом. Не беспокойтесь. Свет Богов больше никому не причинит зла. Он исчезнет навсегда вместе со мной, моим врагом и верным сторожем моей тайны, – Икшу указал на Тианара.
Глаза эльфа восторженно горели, он будто не понимал сути происходящего, радуясь неминуемой гибели, словно ребенок праздничному торжеству.
– Разве можно уничтожить легенду? Что же будет, если лишить смертных мечты? – задумчиво хмыкнул Ану.
– Они отыщут новую, – прозвучало в ответ.
– А как же боги, те, что спят за Вратами Искушения? Ханара, Холивейра и другие? – Таша взволнованно прижала руки к груди.
– Я отпущу их. У них было достаточно времени, чтобы научиться нести ответственность за ваш мир. Теперь им придется жить самостоятельно. А ты, – Икшу медленно обернулся к отрешенному, потерянному Широ, – кажется, просился домой? Так ответь, что для тебя дом?
– Друзья, любовь – те, кто дорог, – бескровные губы слабо двинулись, выпуская наружу едва слышный шепот.
Глубокие глаза бога вспыхнули тысячами запечатанных внутри огней, упорно ввинтились в чужую память, в скрытый под шевелюрой платиновых волос мозг, после чего губы Икшу тронула едва заметная улыбка.
– Если так, зачем тебе твой изначальный мир, ведь все, о чем сказал, ты отыскал в другом?
– Я должен выполнить обещание.
– Что же ты обещал, и кому?
– Я обещал любимой женщине, что вернусь домой, отыщу ее ребенка, оставшегося там, и верну ей…
– Вот как, – тон бога стал мягче, а глаза устало сощурились, скрыв под тяжелыми веками темноту и свет. – Да будет так. У меня остался один телепортирующий камень, мощный, способный пробивать не только пространство, но и время. С его помощью ты сможешь вернуться в прошлое этого мира, а после отправиться туда, где тебя ждут. И еще кое-что, – тонкая рука вытянулась в сторону поднявшегося с земли альбиноса, пальцы изогнулись, вытягивая из него что-то невидимое, отчего тело Широ содрогнулось страшной судорогой. – Сила Цветка Забвения тебе больше не нужна. Иди домой и доживи свою жизнь так, как было отпущено изначально…
Восточная граница Королевства. Жара, пыль, скрипучие телеги, вездесущие мухи, вьющиеся над спинами тяглового скота, наглые, так и норовящие забиться в глаза. Уходящая к горизонту дорога казалась бесконечной. Длинная серая лента, режущая пополам кровавое поле цветущих маков – легендарная Сиур Парма.
Уже час Розовый Ветер плелся шагом. Нарбелия понимала – конь выложился полностью, спеша доставить ее сюда, к тому же, впервые в жизни пережил магическую телепортацию. После такого лучше отдохнуть, но время поджимало, поэтому скакуну и его всаднице пришлось сходу окунуться в душный зной, непривычный и мучительный для обоих.
Королева изо всех сил прислушивалась к голосу своего сердца, ведущего ее через все Королевство туда, где надежно спрятанное от вражеских рук и глаз в теплом мареве полудикого востока билось ответно нежное сердечко ее дочери. Второе сердце до сих пор оставалось беззвучным к ее зову, но интуиция Нарбелии подсказывала, что его обладатель тоже рядом – чтит былой договор.
Конь еле передвигал ноги. Королеве пришлось спешиться. Ступив на землю, она поплотнее закуталась в скрывающую лицо накидку с капюшоном. Белый лен не позволял безжалостному солнцу сжечь нежную кожу дочери Короля. Спустив рукава так, что не видно стало пальцев, она потянула верного жеребца за повод, и тот пошел, собрав последние силы, не желая подводить хозяйку.
Кое-как добравшись до пограничного города, она миновала его центральные улицы, одетые в раскаленный камень, густо пахнущие дымом жаровен и специями, потом заплутала в лабиринте трущоб на окраине. Местные жители смотрели на красивую незнакомку, как на призрак. Многие, пожалуй, так и решили: плывущая по пыльной улочке красавица с великолепным конем в поводу – просто мираж.
