Я подошел ближе к карте.
— Никогда больше не смей так разговаривать с моим другом, — сказал я.
Вероятно, стоило подкрепить эти слова чем-то более весомым, но едва ли хоть какая-то моя угроза напугала бы отца. Нифения оттащила меня в сторону. Очевидно, она решила, что пришло время дипломатии.
— Лорд Ке-хеопс, — начала она на удивление почтительным тоном, — вам не стоит задерживать нас. Мы нашли доказательства, что гитабрийцы…
Отец перебил ее:
— Механические драконы, да-да. В некотором роде — показуха, пожалуй, но от того они не менее опасны.
Более не обращая внимания на Нифению, отец снова переключился на меня.
— Теперь им нужно лишь найти способ вдохнуть жизнь в свои машины, и эта страна станет непобедимой.
— Но если ты уже знаешь, что мы нашли…
Я замолк, не докончив мысль, потому что мне в голову пришла следующая.
— Ты хотел, чтобы гитабрийцы нас поймали! В этом был твой план с самого начала!
— Что? — спросила Нифения. — Но почему?
— Он использовал нас, чтобы выяснить, что прячут гитабрийцы, — ответил я, глядя на отца. Тот явно был доволен. — А теперь ему нужна Завера и ее дуболомы, которые поймают нас… Нет, не просто поймают. Казнят. Они будут уверены, что их тайна не раскрыта.
Нифения ткнула пальцем в красного мага.
— А он при чем?
— Он здесь, чтобы не дать нам сбежать. Как только прибудет гитабрийский патруль — он убежит.
Текучие линии на карте зашевелились, цвета стали ярче. Отец почти гордился мной.
Почти.
— Теперь гитабрийцы знают, что их секретная фабрика обнаружена, — сказал он. — Они спрячут изобретательницу, запрут ее в тайном убежище, пока она не закончит эксперименты. Вы должны отвлечь тайную полицию от моих агентов, чтобы те разобрались с той женщиной. Подумай, Келлен! Ваша смерть спасет наш народ. Ваша жертва предотвратит катастрофу!
И тогда я сделал то, чего никогда не делал раньше: рассмеялся отцу в лицо.
— Видно, корона Верховного мага туговата для твоей головы, если ты в это веришь. Едва лишь гитабрийцы нас схватят, я им все расскажу. Все.
Я потянулся за картой.
— И вот это будет первым доказательством.
Красный маг поднял руку. Он сотворил магический жест, который я едва успел распознать, прежде чем яростный порыв ветра оттолкнул меня назад, не задев более никого. Какого черта он использует магию дыхания против меня?!
— Достаточно, — приказал отец. — Келлен нас не выдаст. И аргоси тоже.
— Ты сошел с ума? — спросил я, но тут увидел выражение лица Фериус. — Ты что, согласна с ним?..
— Она понимает, — сказал Ке-хеопс. — Аргоси, как и мы, боятся разрушительной силы железных драконов, которые могут уничтожить континент. И у них нет иных средств, чтобы противостоять гитабрийцам и помешать им воплотить в жизнь их грязные замыслы.
Отец наклонился вперед, словно намереваясь выйти из карты и пожать нам руки, скрепляя сделку.
— Так что аргоси промолчит и позволит мне делать то, что нужно, для всеобщего блага. — Черные дыры его глаз обратились ко мне. — И ты тоже, Келлен, ибо это твой долг — как сына дома Ке.
— Долг? — переспросила Нифения, ее глаза сверкнули. Видимо, с дипломатией было покончено. — Мой отец говорил о долге каждый раз, когда бил мою мать! Каждый раз, когда он…
— Замолчи, убийца. Ты для моих планов не нужна. И тебя гитабрийцы не найдут живой.
Он подал знак красному магу.
— Заклинание, которым она убила отца, сотвори теперь для нее. И навсегда привяжи их друг к другу в землях за Серой Пустошью.
Я так быстро выхватил порошки, что мог бы, пожалуй, переиграть красного мага. Но мне безумно хотелось взорвать не его — а проклятую карту!
— Стой! — сказал маг и выставил щит против моего заклятия. — Лорд Ке-хеопс, я свяжу девушку оковами разума, и она будет молчать. Свяжу их всех, если потребуется. Позвольте мне разобраться с этим вопросом и окончить мою миссию.
Отец явно был отнюдь не рад, что его приказу не подчинились.
— Ладно. Но сделай все быстро. — Он обернулся ко мне. — Ты всегда хотел стать героем, Келлен. С самого детства ты мечтал стать великим воином-магом, который жертвует всем, спасая тех, кого любит. Полагаю, в душе ты до сих пор тот маленький мальчик. Так пусть это будет моим тебе подарком. Оставайся там, где ты есть и прими свою судьбу. Так ты спасешь тысячи и тысячи жизней.
Он снял с головы корону и повесил ее на деревянные руки подставки. Линии на карте медленно видоизменялись, проседая, пока не замерли в неподвижности. Красный маг указал на карту — и та влетела в его руку.
— Ты меня не скуешь, — сказала Нифения, снимая перчатки.
При виде обрубков ее утраченных пальцев у меня заныло сердце. Но Нифения уже творила магические жесты.
— Может, мне и недоступны все заклятия, но кое-что осталось, — сказала она. — Я скорее умру, чем позволю сковать мой разум.
— Да, — эхом отозвалась Фериус, вертя в пальцах стальные карты. — Я тоже терпеть не могу всяческие оковы.
Красный маг поднял руки.
— Я никого из вас не скую, — сказал он.
— Да? — спросил я.
Он покачал головой.
— Есть другой способ. Ты и женщина-аргоси позволите захватить вас в плен. А я возьму девушку с собой. Ее жизнь будет залогом вашего молчания, когда гитабрийцы придут за вами. Заключим договор. Клянусь: когда дело будет сделано, я увезу ее из этой страны и освобожу.
— Думаешь, я оставлю своих друзей? — сказала Нифения.
— Если нет, то ты еще глупее, чем выглядишь в этом нелепом наряде.
Она сделала шаг к красному магу. Ее пальцы сотворили магический жест заклятия огня. Впрочем, я сомневался, что оно пробьет его щит.
— Ты уже не раз делала неправильный выбор, Нифения. Прошу: не повторяй ошибку в очередной раз.
— Не повторит, — сказала Фериус, вставая между ними. — Он прав, девочка.
— Перестаньте называть меня «девочкой»! Вы же не называете Келлена «мальчиком»!
Сейчас это было, пожалуй, наименее актуальной проблемой, однако Фериус кивнула.
— Ты права… детка. — Она положила руки на плечи Нифении. — Но теперь будь умничкой. Мы с Келленом… следуем своим путем. И здесь он заканчивается.
Она кивнула мне — и я знал, что должен сказать.
— Пожалуйста, Ниф. Если мне суждено умереть, я хочу знать что это было не напрасно. Кроме того, ты нужна Айшеку. Да и Рейчису тоже… Только по ночам прячь ценные вещи под подушку.
Несмотря на всю ее стойкость, которую я наблюдал за последние недели, Нифения, казалось, вот-вот сломается.
