— Я покажу тебе, кого засунут в клетку! — раздался сверху трескучий голосок.
Для всех остальных это звучало бы как повизгивание какого-то животного, ползающего по верхним галереям амфитеатра. Поэтому никто, кроме меня, не посмотрел вверх и не увидел двухфутового белкокота. Раскинув лапы и натянув перепонки, он ловил воздушные потоки, выписывая круги в воздухе.
Рейчис врезался в моего охранника с силой… ну, с силой маленького, но очень злобного животного. Когти белкокота рванули щеку мужчины, выдирая куски кожи и мяса. Охранник вскрикнул. Я бросился на охранницу, которая целилась в Рейчиса. Мы с ней повалились на пол, но она была быстрее и ловчее: вывернулась и ударила меня локтем в висок. Я пытался подняться; от удара перед глазами плыли круги. А к тому времени, как взгляд прояснился, все уже закончилось.
Рейчис сделал почти невозможное: раненый, он пробежал весь путь до города из леса под Казараном, взобрался по стене амфитеатра и, прыгнув с верхней галереи, напал на моего врага. Он свалил одного из охранников и выдрал у Алтариста недурственный клок волос. Если б жизнь была справедлива, такое мужество принесло бы нам победу.
Увы. Первое, что вы узнаете, становясь изгнанником: жизнь никогда не бывает справедлива.
Остались лишь двое солдат из тайной полиции, но один из них носил плотные перчатки и был сильным как бык. Он крепко держал Рейчиса, и тот даже извиваться толком не мог — не то что вырваться из хватки. С паскудной ухмылкой на губах солдат медленно сдавливал Рейчиса. Я кинулся к нему, намереваясь свалить на пол, но второй охранник ударил меня по ногам своим огненным копьем.
— Пожалуйста! — сказал я Алтаристу. — Не позволяй причинять ему боль.
Изобретатель, казалось, не слышал меня. Он широко раскрытыми глазами смотрел на Рейчиса.
— Невероятно!
Он сделал знак охраннику. Тот ослабил хватку, и белкокот с облегчением вздохнул. Из ссадины на голове Алтариста все еще сочилась кровь. Изобретатель наклонился к Рейчису.
— Он пришел, чтобы спасти тебя, так? Это существо… когда ты впервые привел его в наш дом, я подумал, что это просто ручной зверек.
— Ручной зверек?! — прохрипел Рейчис. — Да я убью тебя дважды, как только выдерусь от этого жирного олуха.
— И зверь разговаривает, не так ли? — спросил Алтарист. — Что он говорит?
Холод пронзил меня, когда я понял, почему изобретатель так интересуется Рейчисом.
— Это просто неразумное животное, вот и все, — сказал я.
Изобретатель протянул руку и погладил Рейчиса по голове.
— Он целиком и полностью разумен, теперь я это вижу. — Алтарист улыбнулся. — Если бы я верил в высшие силы, то решил бы, что это добрый знак, посланный нам.
Он обернулся к Джануче.
— Разве ты не понимаешь, моя любовь? Связь между Келленом и этим животным означает, что оно тоже подойдет. Больше нет нужды жертвовать мальчиком.
— Нет, — сказал я. — Не делай этого!
Мужчина, державший Рейчиса, подошел к клетке и бросил его внутрь, захлопнув дверь позади него. Молния, пробегающая по металлическим прутьям, добралась до Рейчиса, и он закричал.
Белкокот звал меня.
Глава 60
МЕХАНИЧЕСКИЙ ДРАКОН
Я вскочил и кинулся к клетке, прежде чем кто-нибудь успел меня остановить. Если б я подумал получше, то понял бы, что это плохая идея. Едва мои пальцы коснулись решетки, удар отбросил меня назад. Я приземлился на пол. Охранник направил на меня огненное копье… За всей этой суматохой никто не обращал внимания на Джанучу и Крессию.
Изобретательница вытащила из кармана фартука длинную отвертку и хладнокровно воткнул ее в плечо охранника. Крессия же ухватила огненное копье и направила его на солдата, бросившего Рейчиса в клетку. Солдат приобрел задумчивый вид, словно пытаясь решить, успеет ли он допрыгнуть до Крессии, прежде чем она выстрелит. Видимо, его расчеты оказались неверны: миг спустя он рухнул с дырой в ноге.
Я снова подскочил к клетке. Никто не удосужился отобрать мои порошки, и я кинул их, произнеся заклинание. Взрыв я направил на запертую дверь. Грохнуло. Сдвоенный черно-красный огонь врезался в прутья… и исчез.
Рейчис снова завопил. Мех на всем его теле стоял торчком. Я сделал вторую попытку, взяв больше порошка и обжегши пальцы, но все тщетно. Охранник с отверткой Джанучи в плече, явно оскорбленный моими действиями, схватил огненное копье и прицелился в меня. Я выхватил пару стальных карт, которые дала мне Фериус, и отправил их в полет. Первая угодила солдату в плечо, а вторая прочертила кровавую линию на его щеке. Он еще не успел опомниться, когда я подскочил и выдернул огненное копье из его рук. А потом врезал солдату по голове. Он рухнул на пол, а я в третий раз взялся за порошки.
— Сила молнии создает энергетическое поле, сквозь которое не может проникнуть огонь, — объяснила Джануча и положила мне руку на плечо. — Прости, Келлен. Это скоро закончится.
— Да поглядите же вы! — крикнул Алтарист, подбегая к своему механическому дракону, поглаживая мерцающие металлические пластины на крыле. — Это не убийца! Это творец!
— Келлен! — крикнул Рейчис, изо всех сил пытаясь подняться и отчаянно тычась в закрытую дверь. — Келлен, пожалуйста! Обещаю, я больше не буду воровать. Я обещаю!
Я подошел и схватил Алтариста за воротник. Он был тяжелее меня, но мне удалось развернуть его к себе.
— Скажи, как остановить процесс!
— Ты не можешь, — ответил он с гордостью. — И никто не может. Больше никто не встанет на моем пути.
Я ударил его по лицу и толкнул на пол. А потом повернулся к Джануче.
— Должен быть способ! Пожалуйста!
У нее был такой же взгляд, как в тот момент, когда маги пытали Крессию. Джануча отринула все эмоции, чтобы решить задачу.
— Поле — это результат взаимодействия молнии со сплавами на пластинах внутри клетки. Чтобы разорвать контакт, нужно изменить геометрию… Ах, боюсь, для тебя это слишком…
— Вообще-то, я отлично разбираюсь в геометрии, — сказал я, кинувшись к своему плащу.
Я достал пять монет, которые дал мне Савир. Кастрадази сказал: секрет в том, чтобы заставить монеты танцевать. Я кинул одну монету в энергетическое поле. Она отлетела обратно, и я поймал ее в воздухе. А потом посмотрел на пять монет, лежавшие на моей ладони.
— Сплава недостаточно, — сказал Джануча. — Это вопрос дистанционных и пространственных взаимодействий. Требуется идеальный расчет…
— Замолчи, прошу тебя, — сказал я, все еще созерцая монеты.
Она ошибалась. Конечно, можно долго выводить сложные математические формулы, но был и другой способ. Тот, что показал мне Савир. Я прикоснулся монетами ко лбу, потом к сердцу и, наконец, к руке. Что-то вроде молитвы, наверное. Хотя странно. Я никогда не был религиозен.
