Предположив, что где-то рядом находится кладбище, Анна перешла с бега на шаг.
«Лучше бы вернуться назад», — подумала она, однако любопытство влекло ее дальше.
Дорожка закончилась у чугунной ограды, увитой остролистым плющом. Через нее виднелся полуразрушенный дом с колоннами. Здание было невысоким, имело прекрасные пропорции и продолговатый фронтон с одним круглым окном. Отсутствие хозяйской заботы и время не пощадили это строение: крыша провалилась, фасадная штукатурка осыпалась, окна разбились.
Через витые ворота Анна вошла во двор, засыпанный смесью белого песка и синей гранитной крошки. Ощущение, возникшее в этот момент, было похоже на ожидание страшной сказки. Сначала она слышала только шелест листвы и скрип песка под ногами, потом уловила негромкое бормотание.
Свернув за угол и сделав по инерции шаг, Анна увидела женщину с распущенными длинными волосами. Она стояла у разбитого окна, смотрела в темную комнату и что-то бормотала.
Мало-помалу Анна различила слова.
— Открывались шумно двери… Поползли по стенам тени… Открывались двери… Тени…
Размеренно покачиваясь, будто молясь, женщина повторяла одно и то же, и было в ней что-то такое, что заставило Анну попятиться и со всех ног броситься по дорожке обратно.
Пробежка получилась короткой, но желания продолжать ее не было.
Вернувшись в номер, Анна взяла сарафан, подошла к двери и отыскала на эвакуационном плане, где находится душевая. Прихватив с собой полотенце, она отправилась туда по длинному коридору.
В коридор выходило с десяток приоткрытых дверей. Из любопытства, Анна заглянула в одну. Номер, безусловно, мог бы использоваться, однако непорядок и застарелая пыль скорее подтверждали обратное.
Душ оказался простеньким, всего несколько леек с перегородками, как в школьном бассейне. Помыться ей удалось, вода была теплой. Отдавшись струям воды, она мысленно вернулась к дому с колоннами. Сумбурные слова странной женщины давали волю фантазии. Придумалось многое, и все из области мистики. Потом в голову полезли вопросы. Кто эта женщина? Зачем она смотрела в окно и повторяла одни и те же слова? В конце концов, Анна решила расспросить об этом работников санатория.
К выходу на ужин она надела платье и туфли, но вскоре пожалела об этом — каблук мешал идти по кирпичной крошке. Добравшись до главного корпуса, она вошла в тот же холл, теперь уже заполненный отдыхающими.
Знакомой администраторши не было, на ее месте сидела бойкая «селянка» с бейджиком «Валентина».
— А где Виталина Лаврентьевна? — спросила Анна.
— Сменилась в восемь утра. Могу чем-то помочь?
— Я из первого корпуса…
— Мы не заселяем туда отдыхающих. Здание старое, там нет никаких удобств.
— Дело в том, что я приехала раньше, — продолжила Анна. — Номер занят, и Виталина Лаврентьевна любезно предложила мне комнату всего на одни сутки.
— Ваша фамилия? — Девушка «нырнула» в компьютер.
— Стерхова Анна Сергеевна.
— Ага… Вижу… — Она подняла голову: — Как вы устроились?
— Нормально. Однако у меня есть вопрос.
— Слушаю вас.
— В первом корпусе еще кто-то живет?
— А что такое? Что-нибудь пропало? У нас воровства нет. — В голосе Валентины не прозвучала уверенность, и Анна поспешила ее уверить:
— Дело не в воровстве.
— А в чем же?
— Мне там немного не по себе, — она начала издали, решив не углубляться в подробности своих ощущений.
— Бояться вам нечего, — сказала Валентина — У нас здесь спокойно.
Ее категоричность и склонность к обобщениям ничуть не успокоили Анну, и она немного присочинила:
— Я слышала голоса.
— На первом этаже, возле душевой, жили сезонные рабочие, но этим утром они съехали. Другую смену привезут только завтра. Так что ночевать вы будете в одиночестве. На ночь заприте центральный вход на щеколду. Мало ли что, хотя у нас тут спокойно.
— Хотела еще спросить… — начала Анна, однако Валентине кто-то позвонил.
Она ответила на звонок и вскоре вернулась к их разговору:
— Так что там у вас?
Анна продолжила:
— Днем, когда я была на пробежке… — Договорить ей было не суждено, у регистрационной стойки появилась взволнованная горничная:
— Валентина Ивановна, у нас чэпэ!
— Что такое?!
— В четыреста семнадцатом прожгли дыру в ковролине!
— Большую?
— Вот такую! — Горничная показала свою пятерню.
— Кто прожег?
— Отдыхающий.
— Чем?
— Думаю, сигаретой.
— Он еще и курил в номере?! — Валентина покинула стойку и, прежде чем удалиться, бросила Анне: — Я скоро вернусь.
Скоро она не вернулась, а дело шло к ужину. Самым простым для Анны было бы поужинать в санаторской столовой, но для этого было нужно дожидаться администраторшу. Ждать не хотелось, и Анна вышла на улицу.
Выйдя за ворота, она отправилась исследовать многолюдную, сверкающую огнями набережную Придивного.
Море было спокойным, но неуютным. В темноте рабочие чистили пляж, закидывая в трактор-«попрошайку» ветки и мусор. Отдыхающие бродили вдоль берега, высматривая местечко почище, и когда такое находилось, тащили туда лежаки, чтобы устроить вечерний пикник.
На протяжении всей придивинской набережной царила неуемная курортная атмосфера, присущая исключительно отечественным черноморским курортам. В одном из ресторанов давали форель на гриле с картофельным пюре и свежей, только что сорванной зеленью. У стены, за которой пряталась кухня, гремела живая музыка. Живой была только певица и пьяный тип с синтезатором.
Анна села за столик и заказала себе рыбу. Когда ее принесли, на стол вместе с тарелкой поставили бутылку шампанского.
— Я не просила. — Она удивленно посмотрела на официанта.
Он улыбнулся:
— Велели передать с соседнего столика.
— Мне это не нужно. Унесите обратно.
— Как скажете, — официант забрал бутылку и унес ее туда, откуда она прибыла.
Проследив за траекторией его перехода, Анна попыталась идентифицировать дарителя, но этого не потребовалось. Вскоре он сам пересел за ее столик. Дарителем оказался утренний водитель машины.
— Неловко получилось… — проговорил Николай.
— Что? — Анна посмотрела ему в глаза.
Он уточнил:
— С шампанским.
— Курортный роман не входит в мои планы, — предупредила она. — Я здесь, чтобы отдохнуть, заняться собой и прийти в себя после развода. Мне продолжать?
