* * *
Мы только переходим в состояние потока. Четвертая стадия этого процесса началась лишь для некоторых типов цифровых медиа, но преимущественно мы по-прежнему находимся на первом этапе. Так что значительной части наших повседневных процессов и инфраструктуры еще только предстоит стать более гибкими и научиться трансформироваться, но это непременно произойдет. Курс на дематериализацию и децентрализацию означает, что переход в состояние потока неизбежен. Сейчас кажется не вполне реальным, что большинство стабильных материальных активов в нашей заточенной на производство среде трансформируются в эфемерные силы, но гибкость выигрывает у твердости. Знания смогут управлять атомами. Генеративные свойства будут цениться больше, чем бесплатные товары. Представьте себе мир в состоянии потока.
Глава 4
Сканирование
В древние времена культурное пространство общества было организовано вокруг устного слова. Устные навыки запоминания, декламирования и ораторского искусства формировали у людей уважительное отношение к прошлому, неопределенному, витиеватому и субъективному. Мы были людьми Слова. Затем, примерно 500 лет назад, место устного слова заняли технологии. Изобретение печатного станка Гутенбергом в 1450 году вывело письменный текст на центральное место в культуре общества. За счет дешевых идеальных копий печатное слово стало двигателем изменений и основой постоянства. Развитие печатного дела привело к появлению журналистики, науки, библиотек и законотворчества. Благодаря книгопечатанию у людей формировалось уважение к точности (черные чернила на белом листе), признание линейной логики (последовательность предложений), страсть к объективности (зафиксированные факты) и лояльность к власти (через авторов произведений), что было незыблемо и окончательно, как и сама книга.
Массовое книгопечатание изменило способ мышления людей. Благодаря технологии наш активный словарный запас вырос с примерно 50 000 слов в древнеанглийском языке до почти миллиона в современном
{69}. Его увеличение расширило границы коммуникации и повлияло на ее глубину. Более широкий выбор каналов распространения информации позволил увеличить число тем, на которые писали. Авторы не были обязаны создавать исключительно научные трактаты: они могли «потратить» недорогие печатные книги на любовные романы (этот жанр появился в 1740 году
{70}) или опубликовать мемуары, даже если не были королями. Обычные люди могли сочинять трактаты против принятого в обществе мнения, а благодаря дешевому процессу печати нестандартная идея могла распространиться, завладеть массами и приобрести такое влияние, что была способна свергнуть какого-нибудь короля или папу римского. Со временем сила влияния авторов породила в обществе почтение к писателям и власти и воспитало культуру эмпирического опыта. Совершенство достигалось «в виде книги». Законы были объединены в солидные тома, договоры начали заключаться в письменной форме, значимость имело только то, что было зафиксировано на печати. Живопись, музыка, архитектура, искусство танца – все это было важно, но сердце западной цивилизации билось под шелест книжных страниц. К 1910 году три четверти городов в США с населением больше 2500 человек имели общественные библиотеки
{71}. Американская государственность покоится на документах – Конституции США, Декларации независимости и косвенным образом на Библии. Исторически процветание страны зависело от высокого уровня грамотности населения, сильной независимой прессы, признания верховенства закона и подчинения нормам права (что провозглашалось в книгах) и от общего языка на всем континенте. В основе благополучия и свободы американского общества лежит культура чтения и письма. Мы стали людьми Книги.
И вот сегодня более пяти миллиардов электронных экранов освещают нашу жизнь
{72}. Каждый год производители мониторов выдают на-гора 3,8 миллиарда новых экранов
{73}. Вскоре мы начнем размещать мониторы на любой плоской поверхности. Слова плавно переместились с бумаги в пиксели на компьютере, в телефоне, ноутбуке, игровой приставке, экране телевизора, на рекламном щите и в планшете. Буквы больше не зафиксированы черными чернилами на белом листе, а мерцают на стеклянной поверхности всеми цветами радуги со скоростью моргания человеческого глаза. Экраны везде – у нас в карманах, портфелях, на панели управления, на стене в гостиной и на фасадах зданий. Они расположены перед нами, когда мы работаем, вне зависимости от того, чем мы занимаемся. Теперь мы люди Экрана.
Это привело к конфликту культур между поколениями людей с разными системами ценностей. Сегодня так называемые люди Книги – это хорошие трудолюбивые граждане, которые издают газеты, журналы, формулируют доктрины права и правила ведения финансовой деятельности. В жизни они руководствуются тем, что написано, опираются на опыт и авторитет авторов. Вся их культурная система ценностей строится на печатном тексте. Они придерживаются единых основополагающих принципов.
Огромная культурная сила книг проистекает из машинного способа их производства. С помощью печатных станков они воспроизводились быстро, дешево и точно. Даже мясник мог себе позволить иметь экземпляр, например, труда Евклида «Начала» или Библии, так что печатные копии книг способствовали повышению уровня образованности людей не только богатых сословий. Та же трансформирующая сила машинного воспроизводства коснулась искусства и музыки, с тем же значительным просветительским эффектом. Печатные копии гравюр на металле и дереве способствовали распространению гения визуального искусства в массах. Удешевление процесса воспроизводства диаграмм и графиков стимулировало развитие науки. В конце концов недорогое воспроизводство фотографий и музыки еще больше укрепило значимость печатного способа производства книг. Мы получили возможность создавать произведения искусства и музыку так же быстро и дешево, как книги.
Этот механизм воспроизводства привел к тому, что в прошлом веке человеческая цивилизация переживала настоящий золотой век результатов творческого труда и расцвета человеческих достижений. Дешевый процесс физического воспроизводства дал миллионам людей возможность заработать себе на жизнь прямой продажей своих творческих работ заинтересованной аудитории, а не полагаться только на покровительство меценатов. От использования этой модели в плюсе оказались не только создатели произведений, но и широкая публика. Впервые в истории у миллиардов самых обычных людей появился шанс напрямую прикоснуться к великому искусству. Во времена Бетховена лишь немногие слышали его симфонии чаще одного раза. Распространение дешевых звуковоспроизводящих технологий дало возможность парикмахеру в Бомбее наслаждаться ими хоть все дни напролет.
