Абсолютно новые отрасли возникли за последние два десятилетия благодаря идее разделения. Музыкальную индустрию перевернули технологические стартапы, которые позволили вычленять мелодии из песен и песни из альбомов. Революционный магазин iTunes начал продавать отдельные песни, а не альбомы. Когда музыкальные элементы отфильтровали и извлекли, их стало возможно комбинировать в новых сочетаниях, таких как плей-листы, которыми можно поделиться. Крупные газеты общей направленности разделились на тематические: объявления (Craigslist), биржевые сводки (Yahoo!), сплетни (BuzzFeed), ресторанную критику (Yelp) и истории (интернет), которые стали развиваться самостоятельно. Эти новые элементы можно перераспределить в новые текстовые объединения, то есть сделать из них ремикс. Например, поток новостей, на которые ссылается в Twitter ваш друг. Следующий шаг – разделить тематические объявления, новости и истории на еще более элементарные частицы, которые можно будет перераспределить еще более неожиданными и невообразимыми способами.
Из этого расщепления информации на еще более мелкие подчастицы родится что-то вроде новой химии. В следующие 30 лет важнейшей задачей станет дробление всей информации, которую мы отслеживаем и создаем: о бизнесе, образовании, науке, спорте и социальных отношениях, – на первоначальные элементы. Для предприятия такого масштаба потребуется масса циклов распознавания. Специалисты по обработке данных называют это «машиночитаемой» информацией, потому что искусственные интеллекты, а не люди будут работать с зиллионами. Когда вы слышите, например, термин «большие данные», речь идет именно об этом.
Эта новая информационная химия даст тысячи новых соединений и строительных материалов. Бесконечное отслеживание неизбежно, но это только начало.
К 2020 году мы будем производить 54 миллиарда сенсоров в год
{276}. Распределенная по всему земному шару, встроенная в машины, облекающая наше тело, наблюдающая за нами дома и на работе сеть сенсоров в следующие десять лет породит еще 300 зиллионбайтов данных. Каждый из битов, в свою очередь, породит вдвое больше метабитов. Отслеженный, разъятый и обработанный утилитарными искусственными интеллектами огромный океан информационных атомов может быть облечен в сотни новых форм, товарных новинок и инновационных услуг. Новый уровень слежения создаст возможности, которые потрясут нас.
Глава 11
Постановка вопросов
Многие мои убеждения о человеческой природе и природе знаний перевернула Википедия. Сейчас она очень известна, но, когда все начиналось, я, как и многие другие, считал подобное невозможным. Это онлайн-справочник, организованный как энциклопедия, который, как это ни удивительно, позволяет любому человеку в мире добавлять туда материалы – в любое время и без разрешения. Двенадцатилетняя девочка из Джакарты может при желании отредактировать статью о Джордже Вашингтоне. Я был уверен, что человеческая склонность к хулиганству у молодых и скучающих, многие из которых «живут» в интернете, сделает невозможной создание энциклопедии, открытой для редактирования кем угодно. Также я знал, что даже ответственные авторы не смогут избежать соблазна преувеличивать и сообщать неточные сведения, усугубляя невозможность создать надежный текст. Я знал из собственного двадцатилетнего опыта в интернете, что нельзя полагаться на написанное случайным незнакомцем, и верил, что собрание таких случайных текстов обернется полным беспорядком. Меня не впечатляли даже неотредактированные веб-страницы, созданные специалистами, чего уж говорить о целой энциклопедии, написанной любителями и даже невеждами и не отредактированной профессионалами. Вся эта идея казалась обреченной на провал.
Все мои представления о структуре информации убеждали: знание не может спонтанно родиться из данных, если не приложить массу энергии и интеллекта, сознательно ориентированных на трансформацию этих данных. Все попытки писать общими усилиями без руководителя, в которых я участвовал до тех пор, порождали только ерунду, которая сразу же забывалась. Так почему у других людей в интернете должен был получиться иной результат?
Поэтому, когда первое воплощение этой онлайн-энциклопедии было запущено в 2000 году (тогда она называлась Нупедия
[66]), я посмотрел на нее и совсем не удивился отсутствию успеха. Хотя редактировать Нупедию мог кто угодно, требовался трудоемкий процесс коллективного переписывания другими участниками, что умеряло энтузиазм новичков. Однако основатели Нупедии параллельно создали легкий в использовании ресурс в формате вики, чтобы облегчить работу над текстом, и, ко всеобщему удивлению, именно он стал основным. Кто угодно мог редактировать и размещать статьи, и не надо было ждать остальных. От этого предприятия, которое получило название «Википедия», я ожидал еще меньшего.
Как же я ошибался. Успех Википедии продолжает превосходить мои ожидания. В 2015 году в ней насчитывалось 35 миллионов статей на 288 языках
{277}. Ее цитируют в Верховном суде США, на нее полагаются школьники по всему миру, ее используют все журналисты и любители учиться, чтобы быстро получить информацию по новой теме. Несмотря на изъяны человеческой натуры, она становится все лучше. Слабости и добродетели индивидов преображаются в общее достояние при минимуме правил. Википедия работает, поскольку, как выясняется, с помощью правильных инструментов легче восстановить поврежденный текст (функция отмены правки в Википедии), чем создать поврежденный (вандализм), поэтому достаточно хорошая статья процветает и продолжает медленно улучшаться. Оказывается, что с помощью правильных инструментов сообщество сотрудничающих людей может обойти такое же количество соревнующихся амбициозных индивидов.
Всегда было понятно, что коллективы имеют самую сильную власть, именно это доказывают города и цивилизации, но большим сюрпризом для меня стал тот факт, как мало инструментов и надзора для этого необходимо. Бюрократия в Википедии настолько (относительно) мала, что уже незаметна, хотя и разрослась за первое десятилетие. Однако самым большим сюрпризом, который принесла Википедия, стал тот факт, что мы до сих пор не знаем, как далеко может пойти эта власть. Мы еще не видели пределов «викизированного» интеллекта. Сможет ли он создавать учебники, музыку, фильмы? А как насчет законов и политического управления?
Прежде чем мы скажем «это невозможно!», я скажу «давайте посмотрим». Мне известны все причины, по которым закон никогда не смогут написать незнающие любители. Но поскольку я уже один раз изменил мнение на этот счет, сейчас не буду торопиться с выводами. Такая вещь, как Википедия, невозможна, но она перед вами. Это одно из того, что невозможно в теории, но вполне реализуемо на практике. Как только вы сталкиваетесь с подобным феноменом, приходится менять представления о том, что еще может быть невозможным в теории и реализуемым на практике. По правде говоря, открытую модель вики опробовали и на других издательских проектах, но особого успеха не получили. Но это пока. Так же как первая версия Википедии провалилась, потому что не было нужных процессов и инструментов, созданные общими усилиями учебники, законы или фильмы могут привести к изобретению других новых инструментов и методов.
