- Увы, всех секретов я не знаю. Я не знаю, кто отравил вас на приеме, хотя определенные догадки есть. Я не знаю, о чём тогда ещё наследный принц Сафар договаривался с северянами. Не знаю, почему вы предпочли выйти замуж за бастарда старого интригана. Что заставило вас поступиться гордостью и встать перед ним на колени. Я даже не знаю, с чего начать.
- Попробуйте с самого начала, - она тревожно оглянулась на восток, но небо там не посветлело, наоборот, будто налилось ещё большей чернотой. Торопить же не стала, понимая, что только воля мага может заставить его выполнить своё обещание.
- С начала… - он задумчиво зачерпнул ладонью песок и позволил ему протечь сквозь пальцы. – Вы знаете, почему королем стал ваш отец, а не наследный принц Видар? Он не прошел испытание, предпочтя чувства престолу, и духи ему этого не простили. Принцу было пятнадцать, когда он встретил таинственную юную красавицу и потерял голову. Вместе с головой он потерял вероятную корону. Пустыня не приняла его новым хозяином, воля Богини лишила возможности иметь детей в будущем, но к тому времени в чреве той красавицы уже рос его ребенок. – Заметив, как королева вскинулась, будто не веря своим ушам, лорд Кайт вежливо склонил голову. - Да, это был я.
Она смотрела на него расширенными от удивления и неверия глазами. Но это невозможно!
- Как у принца Видара мог родиться сын-маг? Кровь Ассандеров чиста от потомков с даром.
- А кровь рода моей матери гордилась могуществом этого дара. Она родилась без способностей, это спасло её от участи стать жрицей. Особенно силен был её отец, мой дед. Кстати, вы знакомы. Были. – Он кивнул в ту сторону, где на холодном песке остывал труп магистра Дария. – Не удивлюсь, если он годами планировал нечто подобное. Но даже всесильному магистру, главе ковена, не дано было предвидеть, что уже привязанного к его дочери принца духи песков отвергнут. Так Гарет получил нового наследника престола, а магистр – годы, чтобы решить, как именно он сможет посадить на трон новую ветвь Ассандеров. В крови которой смешалась родовая магия повелителей песков и сильнейших чародеев.
Тамила не был удивлена услышанному. Заговор против короны всегда преследует одну цель. Ну, иногда к жажде власти примешиваются желание мести и наживы.
- Гибель моих отца и брата тоже звенья этой цепи?
- Нет, насколько знаю, их смерть стала для деда сюрпризом. Он планировал сделать меня лучшим другом и советником будущего короля. Конечно, женитьба на сестре правителя ещё более привлекательна, но вас выдавать замуж никто не собирался, обещав храму сразу после рождения. Но и в том, что вы стали малолетней королевой, было много плюсов.
- Например, предложить вас в качестве моего личного мага?
- Его амбиции простирались несколько дальше.
- А ваши? – Тамила перестала невидяще смотреть в темноту, будто там можно было прочитать ответы на все вопросы, и посмотрела на лорда Кайта.
- Если бы вы стали моей женой, я бы не потребовал возложения Венца и возведения себя на престол, - он ответил не менее прямым взглядом. – Никто и никогда не узнал бы о том, что я имею кровные права на трон. Старый интриган все рассчитал – вы были так юны и беззащитны, и он не сомневался, что вы влюбитесь в меня.
Она не стала говорить, что когда-то давно, лет в пятнадцать, действительно была влюблена в своего мага. Это была чистая и невинная, почти детская влюбленность, которой не суждено перерасти в нечто большее, ведь Тамила всегда знала, что её мужем будет тот, кто нужен стране, а не самой королеве. Потому пережила, переплакала это чувство, как болезнь.
- И всё могло сложиться именно так, как планировал магистр, если бы не одна мелочь. Я полюбил вас, это и стало началом краха надежд заговорщиков.
- Почему?
- По их плану я должен был благородно спасти вас от проклятия, годами отбирающего силы королевы. Это ли не доказательство, что пора прекратить цепляться за давно устаревшие требования к супругам правителей? Что пришло время новых королей, чья кровь не только угодна Богине, но и владеет сильнейшим магическим даром. Но когда наложенные на ваш медальон чары действительно стали убивать вас, они не рискнули признаться в содеянном, понимая, что я уничтожу не только проклятие, но и того, кто его наложил. К сожалению, я узнал об этом слишком поздно. Вы умирали на руках мужа. Более того, вы в самом деле умерли, только поэтому он смог разорвать цепь, а проклятие пало.
Она этого доподлинно не знала, но догадывалась. Её первая смерть дала возможность наложить чары на защитный амулет, а вторая – их разрушить. Воистину, Ей не откажешь в чувстве юмора.
- И что вы сделали, когда узнали об этом?
Он с абсолютным спокойствием пожал одним плечом. Второе было ранено, и его левая рука висела плетью.
- Ещё до того дня я начал подозревать, что дело не в отравлении. Дарий упорно отказывал мне в присутствии во время зарядки медальона, мне это показалось странным. Но был тот, кто доверял мне куда больше магистра, и кого оказалось так просто заманить в уединённое место якобы для решения неотложного вопроса. Увы, советник ничего о чарах не знал, видимо, магистр был не настолько уверен в вашем дяде, чтобы открывать ему все секреты. Переговоры с Сафаром с целью соблазнить его так влекущим троном единого государства – да. Попытки представить вас едва ли не сумасшедшей, нуждающейся в покое и полной изоляции от дел короны – тоже, но убивать вас он не собирался. Пришлось выждать, пока не развеются следы моей магии, чтобы не выдать себя. В тот раз я его не тронул, думая, что он ещё может пригодиться, но ошибся.
Тамила едва сдержалась, чтобы не отпрянуть, понимая, что он…
- Это вы убили дядю Видара? Своего отца?!
- Только что я убил своего деда, но это почему-то шокировало вас куда меньше. А при рождении я убил свою мать. Так что мне не внове становиться палачом кровной родне.
На том, что Тамила тоже входит в число его кровных родственников, она предпочла не заострять внимание.
- Немагическая ловушка в его кабинете была нужна, чтобы отвести подозрения от чародеев?
- Если бы ваш супруг не был способен видеть то, что недоступно другим, не пришлось бы прибегать к таким изощрениям. Не пришлось бы стрелять в него, чтобы слабость короля стала очевидна всем, как и алчность его единокровного брата, тут же пожелавшего воспользоваться ситуацией. Если бы вы не пришли тогда на прием и не спасли его от позора, сейчас всё было бы иначе.
- Тогда зачем согласились отвести меня туда?
- Потому что понял, что проиграл. Даже если бы я убил этого выродка старого маразматика и жрицы-отступницы, вы бы никогда не посмотрели на меня так, как на него. Ради меня вы никогда не встали бы на колени перед этим стадом прихлебателей, и если до этого я ещё надеялся, то тогда… Ради него вы убили преданную служанку, свою вторую мать, наконец. И через меня готовы были переступить, только бы спаси жизнь мужа… - он бездумно разминал пальцы правой руки, на кончиках которых время от времени разгорались светлячки магического пламени, казавшегося нестерпимо-ярким в темноте. На Тамилу он не смотрел, старательно глядя в темное небо, на котором с востока появились первые сине-фиолетовые полосы. – Вы продрогли. Быть может, пересядете ближе?
