В апреле 1911 года Егорова перевели в 132-й Бендерский полк, располагавшийся в Киевском военном округе. Первую мировую войну он встретил штабс-капитаном и командиром роты. «Под ложечкой сосало и волосы дыбом вставали, когда мы пошли в первый раз в атаку 13 августа 1914 года», — вспоминал Александр Ильич в 37-м. Его рота тогда взяла штурмом деревню Виерцблони в Галиции, захватила 60 пленных. Егоров за этот бой был удостоен Георгиевского оружия. Потом получил еще 6 боевых наград. Был дважды ранен и трижды контужен. 30 мая 1916 года Егорова произвели в капитаны, а 27 ноября того же года — в подполковники.
После Февральской революции Александр Ильич вступил в партию эсеров. Таких как он, называли «мартовскими эсерами». Это были люди, после падения самодержавия поспешившие связать себя с одной из революционных партий, прежде всего из карьерных соображений. Став эсером, Егоров по-прежнему ратовал за войну до победного конца. Не случайно весной 17-го он написал краткую памятку для солдат с историей Бендерского полка, чтобы «с любовью и желанием ярко ознакомить молодых бендерцев со славными делами полка» и побудить их столь же доблестно сражаться в дальнейшем. К тому времени подполковник Егоров состоял офицером для особых поручений при штабе полка, занимавшего позиции по Западной Двине, на Северном фронте. Членство в эсеровской партии открыло путь для военно-политической карьеры. Александр Ильич возглавил фракцию эсеров в дивизионном кабинете, а в августе 1917 года стал членом Совета военных депутатов 12-й армии. Только клевому крылу партии, выделившемуся летом 17-го, вплоть до глубокой осени Егоров отношения не имел. Как говорилось в одном из доносов, поступившем на маршала в начале 1938 года, на армейском съезде в ноябре 17-го подполковник Егоров выступал как правый эсер и резко критиковал Ленина и большевиков, которые тогда выступали в союзе с левыми эсерами. К тому же 9 ноября он был произведен в полковники по представлению, сделанному еще при Временном правительстве.
Однако уже через несколько дней после Октябрьской революции, когда положение новой власти в Петрограде упрочилось, Егоров перешел к левым эсерам. Но пробыл у них лишь полгода. Когда в июле 1918 года в ходе спровоцированного большевиками левоэсеровского мятежа эта партия оказалась вне закона, Александр Ильич публично объявил о разрыве с левыми эсерами и стал большевиком. Поскольку он оказался одним из немногих офицеров в штаб-офицерских чинах, не только поддержавшим Октябрьскую революцию, но и ставшим членом революционной партии, продвижение по службе шло очень быстро. Здесь егоровские автобиографии не расходятся с истинным положением дел.
А вот обстоятельства своего ранения на реке Сал в мае 1919-го маршал намеренно исказил. Тогда Егоров вместе с командиром конницы 10-й армии Б.М. Думенко возглавил атаку ударной группы против казаков генерала П.Н. Краснова. Оба они попали под пулеметный огонь и были тяжело ранены. Потом Егорова и Думенко за этот бой наградили орденами Красного Знамени. И именно Думенко, а не Буденный был первым командиром 1-го Сводного конного корпуса. Однако позднее, в мае 1920-го, Бориса Мокеевича, не без содействия конкурентов — Ворошилова и Буденного, — расстреляли по недоказанному обвинению в убийстве комиссара корпуса В.Н. Микеладзе. И Егоров закономерно заменил в эпизоде своего ранения Думенко на Буденного.
Александр Ильич весьма скупо сообщает о своей службе на Кавказе в 1922–1924 годах. Может быть, потому, что пришлось заниматься тем же самым, чем и в 1905–1907 годах. В первой половине 20-х в Закавказье Егорову пригодилось уже знакомое ремесло карателя. Он боролся с армянскими, азербайджанскими и грузинскими повстанческими отрядами. В сводках красное командование неизменно именовало их «бандами». В частности, 22 февраля 1923 года Егоров приказывал: «Бандитизм ликвидировать в кратчайший срок и с бандитами расправляться беспощадно и сурово; население, относящееся недоброжелательно к Соввласти, разоружить, пособников и укрывателей арестовать». Фактически Александр Ильич применял те же граничившие с геноцидом методы, что и Тухачевский при подавлении Тамбовского восстания двумя годами ранее. За это коммунистические правительства Азербайджана и Грузии наградили Егорова республиканскими орденами Красного Знамени.
По количеству умышленных искажений собственной биографии Александр Ильич оставил далеко позади любого из советских военачальников. Не знаю как у тебя, читатель, а у меня лично возникло глубокое недоверие как к полководческим, так и к человеческим качествам Егорова.
Стремительной карьере Егорова в годы Гражданской войны и позднее в огромной степени способствовало то обстоятельство, что ему довелось сражаться вместе со Сталиным и Ворошиловым против Краснова, Деникина и поляков. Их боевое содружество началось под Царицыном, где Егоров из разрозненных партизанских отрядов формировал 9-ю армию. Потом он командовал 10-й армией, нанесшей в январе 19-го поражение казакам на подступах к «красному Вердену». Весной и летом 19-го сражаться пришлось уже с пришедшей на помощь Краснову Кавказской Добровольческой армией генерала П.Н. Врангеля, которой 30 июня 1919 года удалось захватить Царицын. Егоров в это время был в госпитале. 31 июля за майский бой на реке Сал его наградили орденом Красного Знамени. В приказе Реввоенсовета Республики о награждении, в частности, говорилось: «Противник, поставив целью прорвать фронт 10-й армии у Плетнева, стремился все время, обходя фланги, разъединить силы армии на две части, чтобы захватить Котельниково, покончить с каждой частью отдельно. Товарищ Егоров, твердо решив не дать противнику выполнить этот план и тем самым спасти оставшиеся части, лично принял командование над частями 4-й и 6-й кавалерийских дивизий и бросился с ними в атаку на неприятеля. Несмотря на отчаянное сопротивление врага, особенно его пехотных частей, товарищ Егоров стремительным натиском смял его и отбросил его на южный берег реки Сал. В результате этой лихой атаки вся неприятельская пехота, находившаяся на северном берегу, около 2–3 полков, осталась в наших руках и была частью взята в плен, а частью изрублена. В наших руках остались богатые трофеи в виде орудий и пулеметов. Товарищ Егоров в одной из атак был ранен, но, невзирая на довольно тяжелое сквозное пулевое ранение надключичной области с значительным кровоизлиянием, не оставил поля сражения, пока не прибыл вызванный им заместитель».
9 июля 1919 года Александр Ильич ненадолго был назначен помощником командующего и членом РВС Южного фронта с одновременным вступлением в командование 14-й армии. Эта армия с боями оставила Киев, а потом обороняла Брянск. В Брянске будущий маршал познакомился со своей второй женой — выпускницей местной гимназии Галиной Антоновной Цеш-ковской. 27 сентября из Южного фронта был выделен Юго-Восточный фронт, а новым Южным фронтом стал командовать Егоров. Войска Деникина во исполнение директивы, отданной еще 3 июля 1919 года, продолжали двигаться на Москву.
С именем Егорова обычно ассоциируется план разгрома белых армий на Юге. Известный военный историк Н.Е. Какурин в 1926 году писал по поводу вступления Егорова в должность командъюжа, что с его именем «связаны решительные успехи Южного фронта». Позднее, с 1929 года, после празднования 50-летнего сталинского юбилея и появления статьи Ворошилова «Сталин и Красная Армия», все успехи в борьбе с Красновым и Деникиным стали связывать с именем Сталина. Сам Егоров в 1937 году в статье «Героическая эпопея», появившейся в «Правде» 2 января 1937 года, подобострастно утверждал: «В 17-ю годовщину борьбы за Царицын я не могу хотя бы вкратце не вспомнить одного из классических уроков военного искусства, который был дан нам с командной высоты царицынских полей великим стратегом классовых битв товарищем Сталиным. Боевые операции, проведенные товарищем Сталиным, неизгладимым уроком стоят в нашем сознании как образцы классического военного искусства эпохи Гражданской войны. Ему, товарищу Сталину, мы обязаны тем, что на царицынских полях кадры Красной Армии, и в первую очередь славные кадры 10-й и Первой Конной армии, получили наглядные, классические образцы методов ведения войны». Полковник старой армии готов был учиться военному искусству у человека, вся армейская служба которого свелась к месячному пребыванию в запасном полку.
