Книга Истребленные маршалы, страница 50. Автор книги Борис Соколов

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Истребленные маршалы»

Cтраница 50

В автобиографии 1926 года Егоров с гордостью писал о себе как об авторе плана разгрома армии Краснова под Царицыном в январе 1919 года: «Большое значение в оперативном плане, который был намечен мною для разрыва этого кольца и спасения Царицына, принадлежит нашей геройской коннице, которая в это время была лишь в зародыше, в лице конной бригады товарища Буденного». В 33-м году Александр Ильич уже на своем авторстве не настаивал. Двумя годами раньше он также издал книгу «Разгром Деникина. 1919», где подчеркнул: «Изучая события, связанные с защитой Царицына, и обращаясь не только к этому периоду, но и ко всей эпохе Гражданской войны, каждый из нас со всей ясностью видит, какую грандиозную по своему значению работу провел на всех фронтах, и в частности на царицынском фронте, И.В. Сталин». Правда, иллюстрировать конкретный вклад вождя в победу над Красновым и Деникиным Александр Ильич предпочитал не своими словами, а обширнейшими цитатами (по несколько страниц) из упоминавшейся выше статьи Ворошилова «Сталин и Красная Армия». Климента Ефремовича Егоров тоже не забыл добрым словом: «Только железная и непоколебимая воля к победе дала возможность т. Сталину и т. Ворошилову, этим двум революционерам-большевикам, лучшим представителям старой ленинской гвардии, не только соорганизовать и сплотить живую силу вокруг задач обороны, но и отстоять «красный Верден» в ожесточенных схватках с казачьей контрреволюцией». Бывший командующий Южного фронта также утверждал, будто разгром казачьей конницы под Воронежем, определивший перелом кампании 1919 года в пользу Красной Армии, стал следствием личной инициативы Буденного, а не распоряжений главного командования: «Задача разбить Мамонтова и Шкуро явилась не как следствие определенно принятого главкомом или фронтовым командованием плана, а как результат личной инициативы Буденного, которая совпала с требованиями момента». «Гениальную мысль» создать конную армию Егоров приписал всецело Сталину, занимавшему в ту пору должность члена РВС Южного фронта. Но, как можно судить по книге Какурина, все эти утверждения были далеки от истины. Николай Евгеньевич отмечал, со ссылкой на соответствующий архивный документ, что «командование Южного фронта ставило 7 октября задачей конному корпусу Буденного разыскать и разбить конные корпуса Шкуро и Мамонтова. Для усиления корпуса Буденного командование 8-й армии должно было передать в его распоряжение свою конную группу, 56-ю кавалерийскую бригаду, и усилить его в случае надобности одним-двумя батальонами пехоты».

Подводя итоги борьбы против Деникина, Егоров отдал должное и неприятелю, но подчеркнул неспособность главного командования белых к решению политических и стратегических задач: «Части белых армий во многих случаях действовали очень удачно. Офицерские части дрались упорно и ожесточенно, а наличие крупных конных частей, особенно в первый период кампании 1919 года, давало в руки белых неоценимое преимущество над красными войсками, ибо позволяло применять маневрирование, создавать превосходство в силах в момент, когда это менее всего ожидали, и сводить на нет достигнутые перед тем красными успехи. Однако свое преимущество белые использовали часто не в нужном направлении. Продвигаться на север зимой было излишним, и белые имели все основания попытаться закончить борьбу в пределах Донской области. Но плохая политика определяла собой плохую стратегию, и белые испытали на своей шкуре все невыгоды последней. Бесконечное расползание в пространстве (Днепр — Волга) при отсутствии должного количества сил ни в какой степени не способствовало дальнейшему продвижению в центре, а правый фланг был безнадежен в отношении успеха. Однако что касается боевой деятельности Добровольческой армии, то мы должны признать за ней ряд крупных успехов и подчас весьма умелые действия. Начиная с ликвидации группы Селивачева у Купянска и блестящего применения здесь конного маневра, дальнейшие действия Добровольческой армии протекают в строгой последовательности и соответствии поставленным ей по «московской директиве» задачам. Армия прорывает фронт у Курска и незамедлительно приступает к обеспечению дальнейшего своего продвижения, расширяя этот прорыв до стратегических размеров и проявляя нужную заботливость об обоих своих флангах. Но по мере продвижения к Орлу левый фланг постепенно начинает выпадать из внимания командующего Добровольческой армией, и это обстоятельство сыграло гибельную для всей операции роль».

В автобиографии 1926 года Александр Ильич приписал замысел разгрома деникинских войск исключительно себе, а роль Сталина сводил к пропаганде: «Разработанный мною оперативный план наступления был составлен главным образом на удар конного корпуса, переименованного в Конную армию (просто переименованного — значит, тогда Егоров никакого гениального сталинского замысла в создании Конармии не видел! — Б.С.), по стыку «Добровольческой» и казачьей армии в направлении Воронеж — Донбасс — Ростов. Расчет был верен: Деникин разбит, и наши части водрузили красное знамя в ставке контрреволюции в Ростове-на-Дону. Основной задачей было достичь перелома в настроении бойцов, остановить отход и, подготовившись, нанести Деникину решительный удар. Обработку настроения я начал в первую голову с корпуса Буденного, будучи вместе с т. Сталиным связанным с буденновцами по боям 10-й армии; мы обратились к бойцам корпуса с воззванием, в котором, обрисовав чрезвычайно тяжелое положение фронта и Республики Советов, призывали их к исполнению революционного долга. «На вас, как на ударный кулак, рассчитывает Республика», — писали мы в обращении. В ответ конный корпус заявил о полной готовности выполнить любую задачу».

В книге 31-го года, не отвергая как будто решающий вклад Сталина, Егоров, тем не менее, подробно говорил о замысле операции по разгрому Добровольческой армии как о своем собственном: «После того как успех у Орла будет достигнут, наступление белых будет приостановлено, и 14-я и 13-я армии перейдут в контрнаступление, — корпус Буденного должен был приступить к выполнению основной задачи фронта — разрыва белых армий на две части.

В этом заключалась основная идея, стержень всей оперативной концепции нового командования Южным фронтом (т. е. Егорова и назначенного членом РВС фронта Сталина. — Б. С.); все прочее играло только служебную, второстепенную роль. В стратегическом отношении этот разрыв тыла белых армий на две части конным корпусом Буденного, окрыленным по флангам армиями фронта, преследовал цель — отделить Добровольческую армию от Донской, и, следовательно, направление удара должно было пройти где-либо между Курском и Воронежем; в политическом отношении это было отделение казачества от деникинщины».

В 1933 году, как мы помним, будущему маршалу пришлось выразиться о собственной роли гораздо скромнее: «В октябре 1919 года назначен командующим армиями Южного фронта, во главе которых провел операцию по разгрому Деникина». Но кто же все-таки был автором того, что после 29-го года стали называть «гениальным сталинским планом разгрома Деникина»? Политически неангажированный Какурин дал на этот вопрос вполне Определенный ответ, как всегда, со ссылками на архивы: «Главное командование намеревалось взять организацию контрудара в свои руки, подготовив его из глубины вне непосредственного воздействия противника. Первое зарождение этой идеи мы можем усмотреть из телеграммы главкома командьюжу (предшественнику Егорова В.Н. Егорьеву. — Б.С.) от 24 сентября за № 4514/оп, в которой первый указывает об имеющем произойти в районе Навля — Дмитриевск сосредоточении войск, которые останутся в подчинении главкома.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация