«Горячо! – мысленно воскликнул Лев, – прочитав об этом. – Тут настоящий конфликт. Интересно, а на какой стадии находится это дело сегодня?» Он дождался, когда Полторанин закончит телефонный разговор, и спросил, не знает ли он о деле Игоря Воробьева.
– Почему же, знаю, – ответил Максим. – Дело расследуется, хотя и с трудом. Сейчас, после гибели Михаила, его курирует другой наш сотрудник, Никита Рейник.
– А почему дело расследуется с трудом? В чем тут трудность?
– В показаниях свидетелей и потерпевших, – объяснил прокурор. – Они то и дело меняют свои показания. То говорят, что видели на месте пожара людей с канистрами, то заявляют, что им это показалось и никаких поджигателей не было.
– И что же заставляет людей так резко менять показания? Память их, что ли, подводит?
– Никита считает, что подводит их не память, а жадность. Попросту говоря, Воробьев их подкупает, вот они и отказываются от своих слов.
– А где сейчас находится Воробьев? Разве не в СИЗО?
– Нет, он у нас живет под подпиской о невыезде. В свое время Михаил запрашивал для него домашний арест, однако суд с ним не согласился.
– Та-а-ак… – протянул Лев и вписал фамилию Воробьева в свой список под номером первым.
– Заодно просветите меня насчет некоего Стрелюхина, – попросил он прокурора. – Тут я обнаружил дело, заведенное еще в ноябре, о том, что этот Стрелюхин захватил часть берега Камы, чтобы построить там базу отдыха.
– Что, Михаил завел против него уголовное дело? – несколько удивился Полторанин.
Гуров заглянул в нужную папку и покачал головой:
– Нет, я неточно выразился. Просто к вам в прокуратуру поступил сигнал о захвате части берега, и Конягин начал этот сигнал проверять. О возбуждении дела тут речь пока не идет.
– Ну, насколько я знаю, дело и не было возбуждено, – ответил прокурор. – Я точно не знаю, но мне кажется, что по местному радио идут рекламные передачи, которые предлагают отдых на этой турбазе. Так что она, видимо, уже построена.
«А вот это совсем интересно, – подумал Гуров. – Ведь как выглядят события в этом случае? В ноябре прокурору Конягину поступает сигнал о захвате части берега Камы. Он начинает расследование, которое грозит будущему владельцу базы Стрелюхину крупными неприятностями. Понятно, что зимой трудно установить, насколько отгорожен берег для посторонних. А вот весной, когда сойдет снег, Конягин, при его дотошности (а он, как я успел убедиться, был человеком дотошным), обязательно бы проверил этот сигнал. Но этого не случилось. Почему? А потому, что в феврале прокурора убили… И, кажется, мы знаем человека, которому была выгодна его смерть. Это надо проверить…»
И он вписал Марата Стрелюхина под номером вторым.
Тут он заметил, что хозяин кабинета поднялся, убрал бумаги в сейф и запер его.
– Иду на обед, – сказал Максим. – Как говорят англичане, война войной, а обед по расписанию. Пойдемте, я покажу вам хорошее кафе, причем совсем рядом.
– Обед? – переспросил Гуров. – Но ведь это сколько времени займет! Нет, обед – это настоящее расточительство. Слушайте, а у вас здесь, в прокуратуре, есть какой-нибудь буфет? Есть? Вот и отлично! Попросите девушку, что сидит в приемной у областного прокурора, пусть она принесет мне из буфета стакан чая и какой-нибудь бутерброд. Сделаете? Замечательно!
Глава 6
Спустя некоторое время секретарша действительно принесла сыщику чай и тарелку с двумя бутербродами. Он поблагодарил, расплатился и, перекусив, вновь принялся за папки с делами. В шесть вечера хозяин кабинета Полторанин засобирался домой, однако Гуров и не думал последовать за ним. Он договорился, что, закончив работу, отнесет папки с делами дежурному на первом этаже (оставлять их лежать на столе Полторанин считал невозможным). После этого прокурор ушел, а Гуров остался. И лишь прочитав последнюю папку, он потянулся и взглянул на часы. Они показывали начало одиннадцатого.
– Однако! – пробормотал себе под нос Лев. – Кажется, я заработался.
Он сложил папки, сунул в карман листок со списком подозреваемых (главный результат всех сегодняшних усилий) и двинулся вниз. Выйдя из здания прокуратуры, набрал номер Крячко и спросил:
– Ну как у тебя дела?
– Кое-какие результаты есть, – сдержанно ответил Стас.
– У меня тоже кое-что есть. Может, обменяемся результатами?
– В таком случае давай встретимся у тебя в номере, – сказал Крячко. – Меня поселили в ведомственной гостинице, здесь комната маленькая и чайника нет. А я бы сейчас с удовольствием попил чаю.
– Я тоже бы от этого не отказался, – проговорил Гуров. – Давай так: как доберусь до своего номера, поставлю чайник, к твоему приезду он уже будет готов.
И действительно, когда Стас вошел в номер, Лев уже не только заварил чай, но и расставил чашки.
– Тут у меня еще сюрприз от Марии имеется, – заявил он, открывая портфель и доставая банку. Знаешь, что это? Малиновое варенье! Мария сама варила. Так что чай у нас будет не пустой.
Друзья сделали по нескольку глотков, отведали варенья, после чего Крячко спросил:
– Ну и чего ты молчишь? Давай рассказывай о своих успехах. Нашел подозреваемых?
– Нашел, – ответил Гуров. – И не одного, а двенадцать человек.
– Надо же, целая дюжина! – восхитился Крячко. – Что, правда подозрительные типы?
– Не знаю, подозрительные они или нет, я их лично не видел, но у каждого была причина желать смерти Михаила Конягина. Кто-то потерял по вине прокурора деньги, а кто-то мог потерять. Этих я выделил особо. Например, предпринимателя Стрелюхина. А еще есть владелец таксопарка Цыплаков. Ему тоже «светило» уголовное дело. А когда Конягина убили, дело спустили на тормозах, главный таксист избежал наказания. В общем, завтра буду встречаться со всеми двенадцатью, посмотрю, что за люди. А у тебя какие результаты?
– Я занимался только теми людьми, которые сталкивались с Гурьяновым по делам бизнеса. И таких у меня набралось не двенадцать, как у тебя, а целых сорок человек.
– Сорок подозреваемых?! – не поверил Гуров.
– Ну, ведь ты сам велел никого не отсеивать! – пожал плечами Стас. – Сам говорил: «Берите как можно шире». Вот я и старался брать максимально широко.
– Значит, у Гурьянова в области бизнеса было много контактов? – уточнил Гуров.
– Не то слово. Контактов было в пять раз больше. Но я брал только тех, у кого могли быть с убитым какие-то противоречия. Заметь, я не говорю «были противоречия», я говорю «могли быть».
– Я понял. И что же это за люди?
– Как ты, наверное, помнишь, Гурьянов занимался развитием сетей Интернета. Он разработал собственный усилитель сигнала, наладил его производство. И большинство его контактов связано именно с этой сферой – с производством усилителей, рекламой этой продукции, установкой усилителей в домах клиентов, покупкой запчастей для производства…
