Гуров забрал готовые списки у Березина и лейтенанта Соболева, ввел их в свой компьютер и соединил со своим списком. Теперь у него был общий перечень по трем погибшим, в котором, в общей сложности, значилось свыше полутора тысяч человек, и с ним можно было проделать ряд операций. Прежде всего, он дал компьютеру команду сопоставить списки по Угрюмову и Конягину и выявить общих фигурантов. Спустя несколько секунд такие общие фигуранты были найдены. Их оказалось тридцать шесть человек.
– Смотри, как много! – пробормотал Лев. – Очень интересно… Так, а теперь добавим Касимова…
Он дал команду найти общие имена по трем погибшим. На этот раз перечень получился гораздо короче – всего шесть имен.
«Вот! Еще одно доказательство, что Касимов здесь – фигура лишняя, случайная. Ладно, а теперь самое главное…»
И он дал вычислителю команду сопоставить «общий список знакомых» с тем перечнем, что составил накануне тренер Коробков – перечнем людей, которые когда-либо заходили в клуб «Золотая перчатка». И вот новый перечень появился на экране. Он был очень короткий – всего три фамилии. Гуров прямо-таки впился в экран, изучая их. Там значилось:
«1. Воробьев Иван Владимирович, 46 лет, директор треста «Этажи Заречья».
2. Цыплаков Виктор Викторович, 43 года, директор таксопарка «Северный».
3. Козлов Павел Иванович, 32 года, менеджер».
– Воробьев, Цыплаков и Козлов… А ведь одного я точно знаю! Воробьев! Это ведь из моего списка! Ну-ка, ну-ка… Кажется, Конягин завел на этого Воробьева какое-то дело…
Лев отыскал нужное досье, открыл – и покачал головой от восхищения. Все складывалось! Иван Владимирович Воробьев действительно значился в списке в связи с убийством прокурора Конягина. И значился там не случайно. Два года назад жители нескольких старых домов по улицам Революционной и Вавилова написали в прокуратуру жалобу, в которой обвиняли гражданина Воробьева в том, что он оказывает на них незаконное давление, требует, чтобы они выселились из своих домов на условиях, которые выгодны Воробьеву. А когда жители не согласились на эти условия, их дома стали гореть. То в одном месте случался пожар, то в другом. И снова в прокуратуру, прокурору Конягину, стали поступать жалобы на застройщика Воробьева – жители обвиняли его в умышленных поджогах. В обоснование своих обвинений они приводили свидетельства людей, которые якобы видели каких-то незнакомцев с бидонами, и эти бидоны потом находили вблизи пожарищ. Михаил Конягин завел уголовное дело по факту возможного причинения порчи чужого имущества и несколько раз допросил застройщика Воробьева. Тот, разумеется, все отрицал…
– Значит, ты у нас еще и боксер! – протянул Гуров, перечитав досье Воробьева. – А тут, в досье Конягина, об этом ни слова нет. Ну что ж, пора ближе познакомиться с гражданином Воробьевым.
Он вызвал лейтенанта Соболева и приказал ему:
– Ты свою часть работы закончил. Прекрасно! Вот тебе новое дело. Взгляни-ка на экран. Видишь гражданина? Это некий Иван Владимирович Воробьев. Надо познакомиться с ним поближе. Главное – выясни, где он был и что делал в те дни, когда произошли все четыре убийства. А еще что делал вчера, когда в клубе убили терьера Гошу. Задание ясно? Приступай.
Затем Лев начал знакомиться с досье следующего фигуранта из списка, Виктора Цыплакова, и обнаружил, что это тоже его клиент. Цыплаков был директором таксопарка, в котором два года назад были обнаружены серьезные финансовые нарушения. Попросту говоря, речь шла об укрытии большей части выручки от налогообложения. Этим делом также занимался прокурор Конягин.
И только третий фигурант из списка, Павел Козлов, не был связан с делом Конягина. Как выяснил Гуров, Козлов был знакомым Сергея Угрюмова. Его даже можно было назвать другом журналиста. Правда, дружили они довольно давно, в юности. Именно тогда Павел Козлов занимался боксом в клубе «Золотая перчатка».
– Может, это было и в юности, а может, и потом встречались, – сказал сам себе Гуров и вызвал майора Березина.
– Слушай, майор, ты у нас тоже свою часть работы закончил. В таком случае вот тебе новое задание. Есть такие два гражданина, фамилия одного Цыплаков, другого – Козлов. Нужно собрать по ним всю возможную информацию на предмет их возможной причастности к убийствам.
– О Цыплакове я слышал, он, кажется, такси занимается, а кто такой Козлов, не знаю. А откуда возникли эти фамилии? – поинтересовался Березин.
– Из тех самых списков, которыми вся наша группа занимается, – объяснил Гуров. – Все, давай, Леонид, вперед!
Задания были даны, работа по новому направлению началась. Однако Гуров все еще не находил себе места. Ведь списки по Гурьянову и Угрюмову не были закончены, и там могли появиться новые подозреваемые. И он отправился в кабинет, где работал Крячко, чтобы помочь другу.
Спустя два часа список всех знакомых Гурьянова был готов. К тому же времени закончил свою работу и капитан Куликов. В его списке людей, контактировавших с журналистом Угрюмовым за последние три года, значилось тысяча пятнадцать человек. Гуров проделал с вновь полученными документами ту же операцию, что и раньше: сначала свел их воедино, а затем дал компьютеру команду отыскать общие имена со списком тренера Коробкова. В результате тот выдал еще три фамилии:
«4. Мельников Павел Игоревич, директор строительной компании «Уют».
5. Жилин Сергей Юрьевич, 25 лет, временно не работает.
6. Дмитриев Сергей Александрович, 59 лет, учитель физики».
Гуров изучил полученный новый список и спросил Крячко:
– А что это за учитель физики к нам попал? Он ведь по гурьяновскому делу к нам поступил, верно? Значит, это ты его включил. И какое отношение он имеет к Гурьянову?
Крячко заглянул в свое досье и ответил:
– Да, это по моей части. Но для нашего расследования, видимо, не пригодится. Этот Дмитриев – давний друг Валентина Гурьянова, еще со школьных лет. Вместе в горы ходили, в походы. И когда Валентин погиб, Сережа Дмитриев помогал вдове похороны организовать. Вообще он – лучший друг семьи.
– Понятно, – кивнул Лев. – То есть проверить его, конечно, нужно, но проверка будет чисто формальная. Это не убийца. Гораздо интереснее другой персонаж – вот этот самый Жилин. «Временно не работает», надо же! Такого среди наших фигурантов еще не встречалось. И какой молодой – всего 25 лет! Это, как я понимаю, из списка Угрюмова. Давай, капитан, расскажи подробней, кто такой этот Сергей Жилин, с чем его едят.
Куликов, как видно, был готов к такому вопросу – он даже не стал заглядывать в файл, сразу начал рассказывать:
– Жилин Сергей Юрьевич – персонаж на самом деле колоритный. Он из бедной семьи, рос без отца. В школе учился только до девятого класса, потом поступил в монтажный колледж. Из колледжа его дважды собирались исключить – сначала за драку, потом за некую историю с участием девушек.
– Что за история такая? Изнасилование, что ли?
