– Винни, дорогая, – тихо сказала Джоан, – пора заканчивать и открывать глазки. Придется разбудить Джейка.
Рыженькая медсестричка заморгала глазами, еще раз прошептала мантру и умолкла.
– Джейк, милый, – мягко проговорила Джоан. – Юнис на связи. Очнись на минутку, чтобы мы могли довести тебя до постели. Юнис ждет. Джейк?
– Юнис, я тебя слышу.
– Как ощущения?
– А? Прекрасно. Я так расслабился, что уже чувствую себя отдохнувшим. Но поспать еще не помешает. Эта ваша штука, по сути, самогипноз, но она работает.
– Разве я говорила, что это нечто иное? Джейк, я не жду божественных откровений при разглядывании собственного пупка. Но это действительно работает гораздо лучше, чем вредные таблетки. Вставай, мы с Винни тебя проводим.
– Сам дойду.
– Не сомневаюсь, но лучше тебе слишком не бодриться. Позволь нам с тобой понянчиться, пожалуйста.
Он с улыбкой согласился. Забрался в кровать, позволил накрыть себя одеялом и снова улыбнулся, когда Джоан Юнис по-матерински поцеловала его. Когда Винифред сделала то же самое, он не удивился. Повернувшись на бок, он уснул прежде, чем девушки покинули комнату.
– Оставь, – сказала Джоан, когда Винифред собралась надеть пеньюар. – В моем доме никто не поднимается на верхний этаж после ужина. Разве что Хьюберт, но Джейк наверняка отослал его в преддверии занятий с двумя сладкими штучками. – Она обняла Винни за тонкую талию. – Винни, я люблю наряжаться, но разве не здорово ходить голой?
– Мне тоже нравится. Только дома. На улице я тут же обгораю.
– А ночью? Давным-давно, когда я была мальчиком, в июле и августе стояла страшная жара. Раскаленный асфальт обжигал мне босые ноги. По ночам дома превращались в настоящие печки. Кондиционеров не было, даже вентилятор считался роскошью для богатеньких. Когда из-за жары мне не удавалось уснуть, я выскальзывал через черный ход, тихо, как мышка, и голый, как лягушка, – осторожно-осторожно, чтобы родители не услышали, а потом гулял в темноте; прохладная трава щекотала пятки, ветерок ласково гладил кожу. Божественно!
– Согласна, звучит божественно. Но я боюсь, что меня ограбят.
– В те времена бояться было нечего. До сорока лет у меня и мысли не возникало, что ходить в темноте опасно. – Они подошли к спальне. – Поцелуй меня на ночь, сладенькая, и иди на свидание. Я собираюсь проспать допоздна и тебе того же советую.
– Мой кавалер приедет только после полуночи. Вы ведь хотели мне что-то рассказать?
– Да. Думала, ты спешишь. Хочешь принять со мной ванну?
– Если вам самой хочется. Я помылась после ужина.
– И накрасилась для свидания. Я мылась утром, но кажется, будто прошла целая неделя. Понюхай. От меня, наверное, ужасно пахнет.
– Вовсе нет. Очень приятно.
– Тогда я ограничусь биде и сполосну подмышки. Потом почищу зубы и спать.
– Вы ведь не ужинали.
– Я не голодна. Прекрасно себя чувствую. В моем холодильнике осталось молоко? Выпью немного с печеньем. Хочешь за компанию? Поговорим по-девичьи, накрошим в кровать. Раз уж я теперь девушка, а не старый вредный Иоганн, есть вещи, о которых Джейку лучше не рассказывать.
– Поверить не могу, что вы когда-нибудь были вредной.
– Еще какой! У старого Иоганна постоянно что-то болело. Он всегда находился в дурном расположении духа и был невыносим. Но Джоан Юнис не такая; у нее отличное пищеварение. Нальешь нам по стаканчику молока и положишь крекеров, пока я споласкиваюсь? Вниз не ходи; у меня в неприкосновенном запасе должно быть печенье с инжирной начинкой, а может, и ванильные вафли найдутся.
Вскоре они с удовольствием хрустели печеньем в большой кровати. Джоан Юнис пересказывала события прошедшего дня, опуская и выдумывая отдельные эпизоды.
– …так мы оказались в личных покоях судьи Мака. Душка Мак побоялся отправлять нас на машине, несмотря на то что игрушечные беспорядки давно закончились, поэтому ее послали отдельно. Мы полетели на вертолете в «Тихую гавань», там пересели в машину и поехали домой.
(Не хотите ранить ее юную психику?) (С чего бы? Защищаю репутацию Джейка.)
– Но лучше всего было, когда я сняла уличное платье и показалась им в твоем «акапулько». Они совсем ошалели!
– Ошалели?
– Старое выражение. Потеряли голову. Стали бегать кругами, опустив одно крыло, как петух, когда собирается топтать незнакомую курицу.
– Это не костюм так на них подействовал, а вы.
– И то и другое. У Юнис Бранки было неземной красоты тело, и я стараюсь сохранить его таким. С твоей помощью. А как они меня целовали! Это было почти как секс.
– Лучше доктора Гарсии?
– Доктор Гарсия вряд ли продемонстрировал все, на что способен. Он немного растерялся и стеснялся в присутствии одной моей знакомой рыженькой медсестрички. А этих двоих ничего не сдерживало. Они подзаправились алкоголем и старались перещеголять друг друга. Ух! Винни, я не преувеличиваю. Если бы там не было Джейка, они мигом завалили бы меня и оттрахали прямо на ковре.
– А вы бы сопротивлялись?
(Скажете правду, шлюшка?) (Юнис, кто из меня шлюшку сделал? Есть повод солгать?) (Ни единого. Разве что ей захочется самой вас трахнуть.) (Да ну! Ей просто нечем заняться до свидания.) (Не говорите потом, что я вас не предупреждала.)
– Винни, будь я настоящей леди, я бы испугалась. Но тебе я врать не стану. Я еще не привыкла быть женщиной, но инстинкты у меня острые. Зуб даю, если бы хоть один из них был еще чуть настойчивее, я бы сама растянулась на ковре и раздвинула ноги. Групповуха? Да будь там хоть взвод солдат!
Винифред задумчиво произнесла:
– Со мной такое однажды было.
– Взвод солдат?!
– Групповуха.
– Так, давай-ка вытряхнем из простыней крошки и притушим свет. Устраивайся рядом поудобнее и расскажи старшей сестрице, как все было. С тобой обошлись грубо?
– Нет. Ох, я уже краснею. Выключите все, кроме торшера. Я буду говорить шепотом.
– Так лучше?
– Да.
– Теперь расскажи мамочке.
– Это случилось в ночь после окончания практики. Я не была девственницей – думаю, никто в моей группе не был. Но такого я не ожидала. Интерны устроили для нас вечеринку. Все шло хорошо, и я была готова переспать с кем-нибудь из них. Интерны ребята горячие, и если идешь с таким на свидание, то уже никакого динамо. На вечеринке было много шампанского и совсем никакой еды. А я прежде даже не пробовала шампанского.
– Ого! Я уже вижу, к чему идет дело.
– На вкус шампанское вовсе не кажется крепким, и я, мягко говоря, нализалась. Сама не заметила, как оказалась в постели. Сначала я не удивилась и решила не сопротивляться, но все было как в тумане. Я заметила, что со мной не темноволосый парень, а рыжий, как я. А я была уверена, что у него темные волосы и усы. Когда рыжий вдруг стал лысым, я поняла: что-то не так. Джоан, их там было семеро, и, думаю, к утру каждый из них успел меня поиметь. Может, не по одному разу. Я догадалась, лишь когда густая рыжая шевелюра превратилась в лысину. Но так и не сопротивлялась. Мне… не хотелось сопротивляться. Я нимфоманка?
