– Малыш, подожди здесь. Можешь кино посмотреть.
Она направилась к столику между приемной и кабинетами, прошла мимо таблички «Регистратура» и жестом подозвала единственного сотрудника-мужчину.
– Что вам угодно, мэм? Для подачи заявки дождитесь своей очереди, предъявите документы и заполните анкету.
– Мне нужно к директору. Доктору Олсену.
– Доктор Олсен не принимает без записи. Как ваше имя? Возможно, его секретарь уделит вам минутку.
Джоан приблизилась и прошептала:
– Мне необходимо с ним встретиться. Мой муж все узнал.
Клерк опешил:
– Как вас зовут?
– Не глупите. Просто передайте то, что я сказала.
– Ух… подождите. – Клерк скрылся за дверью.
Она подождала. Мужчина вернулся быстро, поманил ее к боковому коридору, откуда провел к дверям, на одной из которых была табличка «Директор. Не входить», а на другой – «Секретарь директора. Не входить без звонка». За второй дверью дожидалась женщина в очках, напомнившая Джоан школьную учительницу Иоганна – и видом, и властными манерами. Женщина сказала ледяным тоном:
– Что это за цирк? Предъявите ваши документы!
(Босс, врежьте ей в солнечное сплетение и скажите, что она упала в обморок!) (Посмотрим. Сперва попробуем по-моему.)
Джоан ответила еще менее приветливо:
– И не подумаю, мисс Перкинс. Зачем мне, по-вашему, чадра? Позовите директора, или я вызову полицию и репортеров.
Мисс Перкинс опешила, встала из-за стенографического стола и вошла в кабинет позади него. Вскоре она вернулась и злобно произнесла:
– Можете войти.
Олсен даже не встал, чтобы поприветствовать Джоан.
– Мадам, вы выбрали весьма необычный способ привлечь мое внимание, – сказал он. – В чем дело? Давайте начистоту.
– Доктор, вы даже присесть даме не предложите?
– Предложу, если буду уверен, что передо мной дама. Ваше поведение ставит это под сомнение. Говорите, пока я вас не выставил.
(Босс, видели, как он косится на микрофон? Старая карга в соседнем кабинете наверняка все записывает.) (Не сомневаюсь. Поэтому пока помолчим.)
Джоан подошла вплотную к столу директора и отстегнула чадру.
На сердитом лице врача отразилось искреннее удивление. Джоан Юнис склонилась над столом и выключила микрофон. Затем тихо сказала:
– Еще микрофоны есть? Комната звуконепроницаемая? А дверь?
– Мисс…
– Достаточно просто «мисс». Теперь-то предложите сесть? Или мне вернуться с адвокатом?
– Присаживайтесь… мисс.
– Благодарю вас. – Джоан дождалась, когда он поставит стул на «место для почетных гостей», и села. – Теперь ответьте. Нас никто не подслушивает? Если да, я непременно об этом узнаю… и предприму необходимые меры.
– Никто. Секунду. – Врач поднялся и вручную запер дверь в кабинет секретарши. – Теперь рассказывайте, что случилось.
– Обязательно. Но сперва один вопрос. Я финансировала фонд ежеквартально. Вы получили все чеки за период моей временной недееспособности?
– Кроме одного. Я подождал полтора месяца, прежде чем написать мистеру Саломону и напомнить о графике. Он во всем разобрался и вскоре прислал сразу два чека и письмо, удостоверяющее, что последующие платежи будут происходить согласно установленному вами графику. Что-то изменилось?
– Нет, доктор. Я гарантирую дальнейшее содержание фонда. Хочу отметить, что попечителей вполне устраивает ваша работа.
– Рад слышать. Вы только за этим приехали?
– Нет. Теперь к делу. Вы абсолютно уверены, что нас не подслушивают? Это важно в первую очередь для вас, а не для меня.
– Мисс… да, мисс, уверен.
– Хорошо. Тогда сходите в хранилище за донорским материалом пять-пять-один-два-ноль-ноль-ноль-пять-два – я пойду с вами, чтобы проверить номер – и оплодотворите меня им. Немедленно.
У врача отвисла челюсть. Однако он быстро вернул самообладание и заявил с профессиональным апломбом:
– Мисс… это невозможно.
– Почему? Как записано в уставе этого учреждения, составленном мною лично, предназначение фонда – предоставлять донорскую сперму женщинам, имеющим на это право. По запросу, безвозмездно и анонимно. Мне нужно именно это. Если хотите осмотреть меня, я готова. Если сомневаетесь, что у этого тела есть лицензия на деторождение, то уверяю, она есть, впрочем вы должны прекрасно понимать, что в данном случае потенциальный штраф – ничто. Так в чем дело? Не сможете подготовить сперму за день?
– Нет, что вы. На разморозку и подготовку требуется всего полчаса.
– Так оплодотворите меня через полчаса!
– Мисс… вы понимаете, чем это для меня чревато?
– Чем же?
– Ну… я слежу за новостями, иначе не узнал бы вас. Понимаю, что есть некоторые проблемы с установлением личности…
– А, это, – отмахнулась Джоан. – Доктор, вы играете на скачках?
– Э? Случалось. А что?
– Если нас действительно никто не подслушивает, вам ничего не грозит. В жизни каждого мужчины рано или поздно наступает момент, когда приходится идти на риск. Для вас он наступил. Вы можете сделать незащищенную ставку на определенную лошадку и выиграть. Или проиграть. Вам наверняка известно, что я, и только я олицетворяю попечительский совет. Остальные попечители – фиктивные лица. Хотите знать, что будет дальше? Вся эта кутерьма с установлением личности вскоре разрешится в пользу настоящего Иоганна Себастьяна Баха. Тогда он удвоит расходы на этот фонд, а с ними и зарплату директора. Если поставите на верную лошадь, этим директором будете вы. Если нет – ищите другую работу.
– Вы меня шантажируете!
– Нет. Предсказываю ваше будущее. Старый Иоганн Себастьян Бах Смит был седьмым сыном седьмого сына и родился в рубашке; он обладал даром предвидения. Не важно, какую ставку вы сделаете. Финансирование будет удвоено в любом случае. Но только мы с вами будем знать, что сегодня здесь произошло.
– Гм. Есть протокол, который необходимо соблюдать. Я вправе одобрить донорство спермы, если женщина отвечает требованиям. Предположим, вы отвечаете. Тем не менее есть заведенный порядок и документы, которые нужно заполнить.
(Босс, он почти сдался. Спойте ему «мани хум» на другой лад.) (Юнис, взятка – лишь дополнительный толчок. Подождем, вдруг он сам упадет.)
Джоан помотала головой:
– Никаких документов. Выполните процедуру, и я закрою лицо чадрой и уйду.
– Мисс, я не выполняю процедуры сам. Это делает другой врач с медсестрой. Они заподозрят неладное, если документов не будет.
– Никаких медсестер, никаких помощников. Только вы, доктор. Зря вы, что ли, доктор наук? Либо вы можете провести оплодотворение, либо ваша квалификация недостаточно высока, чтобы руководить этим учреждением, – что не пройдет мимо внимания попечителей. Вдобавок я не оставлю вас в покое, пока мы не спустимся в хранилище, не возьмем нужную пробирку и не поместим ее содержимое внутрь меня. Ясно?
