– Пожалуйста, сообщите мистеру Скотту, что мне немедленно нужно поговорить с ним. Я пока налью себе бренди.
Сжав кулаки, он устремился к буфету, но сделал только пару шагов, прежде чем дворецкий его остановил:
– Скотт – это я. Чем могу помочь?
Сбитый с толку, Ланден все же добрался до буфета и щедро налил себе бренди. Сделал большой глоток, прежде чем повернуться к Скотту:
– Дворецкий? Мой брат оставил роскошный дом слуге, практически бесплатно и к тому же в пожизненное пользование?
Подобное было невозможно, и скованное, подозрительное поведение Скотта подтверждало, что тут что-то неладно. Возможно, Дуглас и в самом деле решил вознаградить дворецкого за превосходную службу, но в таком случае к чему все окутывать такой тайной? В завещании Дуглас оставил множество распоряжений относительно других людей. Почему бы заодно не оставить дом Скотту? Это устранило бы проблему, так усложнившую жизнь Ландена.
– Все не так, как вы предполагаете, ваша светлость.
Впервые со времени появления Ландена Скотт выказал полагающееся уважение, и напряжение между ними слегка ослабло.
– Объяснитесь. Мое терпение на исходе.
Ланден допил бренди и поставил бокал.
– В ночь смерти брата я увидел его здесь. Я понимаю обстоятельства, и возможно, знание об этом облегчит вашу исповедь.
– Ваш брат нанял меня, чтобы хранить его тайну. Если бы я справился у арендатора…
– Арендатора? О ком это вы? Не могу понять.
Скотт с видимой неохотой покачал головой, глубоко вздохнул и в свою очередь устремился к буфету, где налил себе на два пальца бренди. Мгновенно осушил бокал, поставил и воззрился на Ландена:
– Ваш брат оставил дом на мое имя при условии, что я никому не открою его истинное назначение. Здесь годами никто не жил, и письма приносят крайне редко. Я обитаю здесь один и присматриваю за домом, в котором нет жизни. И все же я несу ответственность перед покойным герцогом и ни за что его не подведу.
– Прекрасно, Скотт. Расскажите все, что знаете, и я постараюсь решить дело без вашего участия. Да, и не беспокойтесь, что окажетесь на улице.
В голосе Ландена звучал металл, а дворецкий был достаточно проницателен, чтобы не понять: на этот раз его светлость не удовлетворится отговорками.
– Боюсь, это невозможно. Я поклялся в верности вашему брату и опасаюсь, что нарушу условия нашего договора, если открою имя джентльмена. Я никогда бы не смог жить в мире с собой, если бы запятнал себя предательством и не выполнил обещание, данное его светлости.
Что-то вроде ревности зажглось в крови Ландена. Брат счел возможным откровенничать со слугой, не своим родственником, и к тому же довериться ему. Сознание этого жгло глубоко внутри, растравляя старые раны и возвращая забытые ощущения. Его недремлющая совесть напомнила, что он вряд ли мог служить примером идеального поведения и не заслуживал доверия брата. Но Ланден отбросил здравые соображения и вместо этого приветствовал нахлынувшую боль.
– Может, мне стоит послать лакея за вашим хозяином? Я не отличаюсь терпением. Невзирая на ваше неверное представление о преданности, мне нужно разрешить юридический вопрос, а для этого необходимо потолковать с вашим так называемым арендатором. И немедленно.
Раздражение заставило говорить его резче обычного, и все же дворецкий остался невозмутим:
– Возможно, если вы оставите свою карточку, я позабочусь о том, чтобы ее получили, и как можно скорее.
Ланден рванулся вперед, не скрывая охвативший его гнев:
– Я не люблю загадок, Скотт, так что слушайте меня внимательно. Я вернусь завтра, чтобы либо поговорить с жильцом, либо услышать его имя, – предупредил он и, понизив голос, зловеще добавил: – Я достаточно ясно выразился?
– Да, ваша светлость.
Не тратя времени, Ланден ринулся в вестибюль, снял с крючка пальто и вышел в ночь.
Только к вечеру Амелия набралась храбрости поговорить с Мэтью. Руки у нее были связаны, и она ни о чем не могла думать, кроме как о соглашении брата с лордом Коллинзом и своем безрадостном будущем. На сердце было неспокойно. Оставалось очертя голову ринуться вперед и попытаться понять, что происходит. Сегодня она впервые в жизни сбежала с поля боя. На нее это так непохоже! Она удивлялась такой трусости и решительно отметала мысль о том, что это качество может укрепиться и навсегда остаться в душе.
Чуть-чуть поколебавшись, Амелия остановилась перед дверью кабинета и постучала, хотя не ждала ответа. Открыла дверь и повернула замок, чтобы никто не помешал разговору.
Сперва комната показалась ей пустой, но оглядевшись, девушка заметила сидящего у камина Ландена. Его темный силуэт выделялся на фоне золотистого сияния пламени.
– Простите, я не хотела вам мешать.
Он молча оглядывал ее. Глаза потемнели, черты в свете камина казались резкими. Она, не сознавая, что делает, подошла ближе. Все ее страхи, связанные с собственным будущим, испарились, вытесненные нежностью и желанием облегчить его печаль.
– С вами все в порядке? – проворчал он хрипло, словно долго молчал или испугался нахлынувших эмоций.
Она ответила едва заметным поклоном, и он в свою очередь подступил ближе.
– Я могла бы задать вам тот же вопрос.
Она не сводила с него глаз, вбирая взглядом легкую щетину, подвернутые манжеты рубашки и сброшенный галстук. Все указывало на то, в каком смятении находится Ланден.
– Мне лучше уйти, – пробормотала она, сама удивляясь своим словам. Больше всего на свете она хотела утешить его в кольце объятий.
– Ни за что. Я рад вашему обществу.
Он попытался улыбнуться, но ничего не вышло. Они молча стояли лицом друг к другу, пока влажные дрова шипели и стреляли, словно пытаясь помешать их безмолвному обмену взглядами и так много значащей близости.
Амелия взволнованно отступила, хотя знала, как найти путь в его объятия. Мысли лихорадочно метались в поисках подходящей темы. Что угодно, лишь бы прервать неловкое молчание. Воспоминание о его жарком поцелуе на озере заставило ее покраснеть. Преодолев невыносимое ощущение безволия, вызванное решением брата, она схватилась за это воспоминание, как за спасательный круг.
Неужели ее прошлые поступки совершенно для него не важны?
Сердце колотилось в груди. Она никогда не испытывала ничего подобного, даже когда толкнула лорда Ленокса в Темзу и оставила тонуть.
При воспоминании об этом ее глаза вспыхнули. И если Ланден может делать вид, что на озере не случилось ничего особенного, то у нее таких иллюзий не оставалось.
Амелия подняла глаза и встретила его взгляд. Он выглядел измученным. Волосы растрепаны, глаза красные, словно он отчаянно нуждался в сне.
– Вам нужно отдохнуть.
