Нора кивнула
– Найди экипаж, – велел он Ник.
– Кто-то украл мой экипаж? – возмутилась Нора, оглядываясь по сторонам.
Ник с улыбкой обернулась к ней.
– Ты оставила запряженный экипаж в этом районе среди ночи. Разумеется, его украли. – Нора застонала, а норвежка добавила: – Но не беспокойся. Я пошлю своих парней. Далеко его не уведут.
– Наверное, я должна… – Хэтти неуверенно направилась к подруге, а Уит в очередной раз скрипнул зубами. Он хотел вернуть ее, прижать к себе и больше никогда не отпускать, но всеми силами противился этому желанию. Пусть лучше она уйдет. Пусть будет как можно дальше от него. Он хотел, чтобы она была в безопасности.
Он хотел ее.
Нора махнула рукой, предлагая Хэтти остановиться. При этом она не сводила глаз с Ник.
– Оставайся. Со мной все будет в порядке с… – Она вопросительно взглянула на Ник.
– Меня зовут Анника.
– С Анникой, – проговорила Нора. – Анника. Какое необычное красивое имя. Я очень рада познакомиться.
Румянец на щеках норвеженки стал еще ярче.
Нора отвела глаза и обратилась к Хэтти:
– Ты приехала сюда с определенной целью. А теперь собираешься уехать, не претворив ее в жизнь.
Хэтти взглянула в глаза Уита.
– Я хотела сказать, что он может сделать со своей попыткой давления на моего отца и отказа от сделки.
– Так сделай это. – Нора понизила голос. – И ничего не оставляй на потом. Он все заслужил. – «Даже больше». – Увидимся утром.
Уиту стало трудно дышать. У него пересохло во рту. Ему предложили великий дар. Целую ночь, до рассвета. Он не должен его принимать.
Но как его не принять? Как отказаться от возможности провести с ней ночь? Целую ночь?
Их первую ночь. И последнюю.
Он уже ничего не мог изменить. Через минуту они уже были в экипаже. Уит помог Хэтти сесть, сам занял место напротив нее и приложил мешочек со льдом к подбитому глазу. Синяк будет весьма внушительным.
Как только дверца экипажа закрылась, Уит вздохнул с большим облегчением. Теперь они изолированы от всего мира. Их никто не видит. Она в безопасности.
В безопасности от всех, кроме него.
Хэтти молчала. Уит не знал, о чем она думает. Ему хотелось избавить ее от мыслей – а заодно и от одежды, и дать им обоим то, чего они желают.
Тишина не была обычной тишиной. Она была наполнена ее мыслями, вероятно, не самыми спокойными. Ее дыхание стало частым и шумным – совсем как тогда в «Поющем воробье».
Уит пытался не смотреть на нее, не представлять себе ее груди, которые были скрыты под неким древним пыточным приспособлением – по крайней мере, он так решил. Подобное великолепие все равно не скроешь.
Он пытался не думать о том, как сорвет это приспособление вместе со всей остальной одеждой. Впрочем, одежда нисколько не уменьшала его желания обладать ею, красивой и желанной, пахнущей, как миндальная конфетка.
Он пытался не думать о ее прикосновении – когда она вдруг потянулась к нему и подняла длинный и не самый чистый бинт, свисавший с его правого запястья. Он всеми силами противился искушению – от которого даже в глазах потемнело, – когда она зубами стянула со своих рук мужские перчатки.
Ох, эти зубы.
Что еще она может ими делать? Он представил себе, как она слегка прикусывает сосок. Боже, эта женщина доведет его до погибели. Интересно, понимает ли она это? Чего она добивается?
Он бы дал ей все, что она пожелает, лишь бы только она накрыла своим ртом его губы…
Она этого не сделала. Вместо этого она аккуратно обмотала бинтом костяшки пальцев, словно готовила его к бою. Как будто он – рыцарь, а она – его прекрасная дама.
Закончив работу, она завязала узелок и заправила концы бинта под повязку, потом погладила костяшки его пальцев и едва слышно прошептала:
– Вот так.
Но Уит услышал. В этих коротких словах была доброта. И удовлетворение.
После целого вечера насилия ощущение удовольствия было стократ сильнее, и Уит даже испугался, что не сможет его вынести.
Хэтти вздохнула и заговорила:
– А теперь о моем бизнесе.
Уит откинулся на спинку сиденья, позволяя холодному компрессу сделать свою работу.
– О моем бизнесе.
Она несколько секунд всматривалась в его лицо. Тишину нарушал только стук колес по булыжной мостовой.
– О твоем предательстве. – Уиту оставалось только сделать попытку приглушить боль, вызванную ее словами. – Что ты намерен делать с судоходной компанией Седли?
«Я намерен сделать все возможное, чтобы ты была в безопасности».
– Все, что захочу.
Молчание.
– Почему?
Одно только слово, но оно произвело ошеломляющее, почти убийственное действие. И в нем была правда. Он причинил ей боль.
Но у него не было выбора.
Не дождавшись ответа, Хэтти прищурилась и сообщила:
– Ты негодяй. Ублюдок. – Она сказала это как-то между прочим, без всякой злости, со спокойным презрением.
– Да, – согласился он, стараясь не обращать внимания на презрение к себе.
– Чего ты от меня хочешь?
– Ничего. – И это была правда. «Я хочу, чтобы ты была счастлива. И в безопасности».
– Посмотри на меня.
Он подчинился. Великий боже, она великолепна… блистательна. Высокая, сильная, уверенная. Королева воинов.
– Ты все рушишь.
Чувство вины, как выяснилось, может убить.
– Ты сказал мне… – Она отвернулась и долго смотрела в окно, вглядываясь в уличную темноту. – Ты сказал, что веришь в меня. – Она опять уставилась на него в упор. – Я тебе поверила.
Лучше бы он встретился в одиночку с двумя десятками братьев О’Мэлли.
«Я верю в тебя».
– Это… – Она замолчала, потом заговорила снова: – Это потому, что, по-твоему, я не справлюсь?
– Нет. – «Боже мой, конечно нет».
Хэтти задумчиво смотрела на Уита. Ей было что ему сказать. Но она молчала. А ему хотелось заключить ее в объятия, посадить себе на колени и убедить, что она изумительна.
Но это невозможно. Ради ее безопасности он должен держаться вдали от нее.
– Почему? – В ее голосе звучало искреннее недоумение. – Почему ты хочешь вытеснить нас из бизнеса? Чтобы наказать Огги? Так он уже был готов назвать имя своего партнера, который, на самом деле, скорее покровитель, чем партнер.
– Мы уже знаем имя его партнера, – поспешно сказал Уит. Он не хотел, чтобы Хэтти знала об Эване. Не теперь, когда ему известно, как далеко герцог готов пойти, чтобы наказать его. – Мы расширяемся. Хотим начать абсолютно честный и законный бизнес.
