– Завтра ты мне разонравишься, – сказала Хэтти, чувствуя, что обязана нарушить молчание.
Уит кивнул.
– Не стану тебя за это винить.
Хэтти подозревала, что он ей все равно будет нравиться. Хотя для этого не было абсолютно никаких причин. Он ей лгал и причинил боль. Но сейчас он был нисколько не похож на того человека. Уит был… хороший.
Его движения под водой были быстрыми и резкими, и Хэтти забеспокоилась, что он может разбередить раны. Она подошла еще на шаг и протянула руку, словно хотела его остановить. Уит обратил на нее взгляд янтарных глаз, и она, смутившись, отшатнулась.
– Завтра, – сказала она, задохнувшись.
На некоторое время в комнате воцарилась тишина, слышался только плеск воды. В конце концов Уит заговорил, но так тихо, что Хэтти засомневалась, правильно ли расслышала его слова:
– Как ты намерена позаботиться обо мне сегодня, моя воительница?
Хэтти покраснела.
– Я говорила.
– Неужели?
– Я перебинтую твои раны.
– А еще?
– Я… я не знаю, – пробормотала она. – Думаю, еще я должна сказать спасибо за то, что ты меня защитил.
Уит досадливо помотал головой.
– Я не заслуживаю твоей благодарности. И потом, я не хочу, чтобы сегодня что-то произошло лишь потому, что ты испытываешь ко мне благодарность. Я хочу, чтобы сегодня было только то, что ты хочешь.
Она хочет. Очень хочет.
– Ладно.
– Скажи, о чем ты думаешь.
– Я думаю, что нам давно пора поговорить о нашей сделке.
Уит резко подался вперед. Зашумела вода.
– Уточни.
– Я имею в виду удовольствие.
– Ты все еще желаешь лишиться невинности?
Хэтти кивнула.
– Да, пожалуйста.
Он больше не колебался ни минуты.
– Тогда сегодня.
Предвкушение было настолько сильным, что Хэтти едва не задохнулась. Она больше не могла спокойно стоять и ждать, когда он закончит мыться. Переступив с ноги на ногу, она кивнула.
– Хорошо. Сегодня. Или ты хочешь отказаться и от этой части сделки?
Одна – безупречная – черная бровь поползла на лоб.
– Я ни от чего не отказываюсь.
Уит встал. По его телу большими и маленькими струйками потекла вода. Хэтти круглыми глазами смотрела на его мужское естество – большое и очень гладкое, и оно вдруг исчезло под полотенцем, которым Уит обмотал бедра.
Он насмешливо покосился на нее, и Хэтти увидела на его лице немой вопрос: «Разочарована?»
Да. Она действительно почувствовала глубочайшее разочарование.
А Уит тем временем взял другое полотенце и тщательно вытерся. Он вел себя так, словно ничего необычного в ситуации не было. Кто знает, может быть, так и есть? Нельзя исключить, что он каждый вечер принимает ванну на глазах у группы женщин, а они смотрят на него во все глаза.
– Думаю, ты часто это делаешь, – сказала Хэтти и сразу пожалела о вырвавшихся у нее словах.
– Что делаю?
Она досадливо поморщилась, но если слова вырвались, назад их вернуть уже не получится.
– Купаешься перед женщинами. Приводишь их сюда, как принц во дворец. – Уголки его рта дернулись, и Хэтти не выдержала. – Только попробуй засмеяться! – воскликнула она. – Ты не знаешь, что это такое – не иметь опыта. Ты не знаешь, каково это – знать, что ты проделывал это с сотней разных женщин, красивых и страстных. Эти женщины носят нижнее белье, специально для…
Она замолчала, удивленная его реакцией.
Уит швырнул полотенце на пол.
– Не останавливайся, Хэтти. Расскажи мне о нижнем белье.
Он бросает ей вызов, этот мужчина, которого она бы ненавидела, если бы так сильно не любила. Она задумчиво прищурилась.
– Ну, думаю, оно очень красивое – с рюшами и кружевами. А мое… не такое.
Господи, что она несет!
– Нет? – Уит отвернулся и взял чистые панталоны из стопки, уложенной на низком стуле.
Она отвела глаза, чтобы не видеть, как он их надевает, и все время продолжала говорить:
– Мое белье совсем другое. Я его надеваю с другой целью.
Уит с усмешкой оглянулся. Хэтти зажмурилась.
– Ты понимаешь, что я хочу сказать.
– Клянусь, ничего не понимаю.
– Я имею в виду, что надеваю нижнее белье, чтобы оно… было, но совсем другое дело, когда его надевают, когда хотят… – Она провела рукой по своему телу и поморщилась, не в силах обречь свои непристойные мысли в приличные слова.
Уит проследил за ее рукой, и на какое-то время его взгляд стал непривычно задумчивым, словно он пытался понять, какое нижнее белье может быть на Хэтти, когда на ней мужской костюм.
«Боже правый, пожалуй, мужская одежда ей не идет. Или, наоборот, слишком идет?»
Она кашлянула.
– В любом случае, не сомневаюсь, что ты занимаешься этим часто с намного более опытными женщинами.
А Уит уже шел к ней большими шагами с грацией хищника. Он даже не до конца застегнул пуговицы на штанах. Хэтти непроизвольно попятилась. В какой-то момент она обрела способность соображать и остановилась, осознав, что ей вовсе не хочется бежать.
Слава богу, что он не остановился.
Приблизившись, он снял с нее шапку, бросил на пол, и стал целовать ее лицо, шею, волосы. Он приник долгим поцелуем к ее губам, раздвинул их языком и принялся исследовать глубины ее рта. Хэтти отвечала ему, как могла, чувствуя нарастающее желание.
Она всем телом прижималась к мужчине, купаясь в исходящем от него тепле, вдыхая аромат чистой кожи. Уит снова накрыл губами ее рот, и поцелуй оказался таким долгим, что его пришлось прервать – чтобы отдышаться.
Хэтти открыла глаза и уставилась на мужчину затуманенным взглядом.
– Кстати, – тихо сказал он, – боюсь, я не соответствую твоим отборочным требованиям, – сообщил он, слабо усмехнувшись.
«Что?»
Прежде, чем она успела задать вопрос, Уит склонился к ее ушку и заговорил:
– Сама посуди: я не могу похвастать средним ростом или средним телосложением, да и волосы у меня не светлые. Припоминаешь? Я могу попытаться достать твой список, если ты забыла.
Хэтти залилась краской при упоминании о списке, который собственноручно составила перед визитом в бордель. Но она не позволила смущению остановить ее.
– А еще ты слишком красив. Но, думаю, я буду довольствоваться тем, что есть.
Уит негромко засмеялся и тронул кончиком пальца горевшую огненным румянцем щеку.
