– Покажи мне. Я хочу знать, что тебе нравится.
Он подчинился – показал то, что она просила. И Хэтти неуверенно взяла в руку его естество.
– Ты такой мягкий, – зачарованно прошептала она. – И твердый.
– Никогда не был тверже, – пробормотал Уит.
– Правда?
– Чистая правда.
Ей хотелось трогать его, узнать, подарить ему такое же наслаждение, как он подарил ей
– Научи меня!
Она высвободила из штанов фаллос – большой, сильный, твердый – и воскликнула:
– Какой ты красивый!
Уит негромко выругался, и его естество, казалось, стало еще больше и тверже. Хэтти сразу поняла, какие движения ему приятны и стала ласкать его. Уит застонал. Она улыбнулась, восприняв этот звук как подарок.
– Тебе нравится? – полюбопытствовала Хэтти, и он снова выругался. Нахмурившись, она всмотрелась в его лицо. Оно было застывшим и напряженным; он едва не скрипел зубами. Создавалось впечатление, что он едва сдерживается.
– Проклятье, Хэтти!
Она довольно ухмыльнулась. Остановиться было невозможно.
– Тебе это очень нравится. – Она продолжила свою провокационную ласку. Уит застонал, привлек ее к себе и буквально впился в губы жадным поцелуем. Хэтти еще никогда не чувствовала себя такой сильной.
Прошло еще несколько секунд, и он остановил ее руку.
– Прекрати.
– Но почему? – удивилась она. – Мне нравится.
– Мне тоже, – хохотнул Уит. – Но ты хотела получить все остальное, разве нет?
Хэтти почувствовала возбуждение.
– Ты обещал мне все остальное.
Уит замер, неожиданно став серьезным. Он погладил ее по щеке, убрал волосы, упавшие на лицо, всмотрелся в ее глаза.
– Ты уверена? Уверена в своем решении? Уверена, что хочешь именно этого? Что ты выбрала меня? – Он гладил подушечками пальцев ее лицо, словно выискивая в нем признаки сомнения, но их не было. – Ты уверена, что хочешь подарить мне себя? Я приму этот дар и сохраню его, но никогда не смогу его вернуть.
В этот момент, в этой странной комнате, полной шелков и греха, Хэтти поняла, что никогда ни на мгновение не пожалеет об этой ночи. Она будет бережно хранить ее в памяти всю оставшуюся жизнь. И никогда не захочет другого мужчину так, как хочет Уита.
Хотя она точно знала, что у них нет и не может быть совместного будущего.
Она закрыла глаза, вздохнула и заговорила:
– Сколько я себя помню, я была дочерью, сестрой, подругой. Меня любили и уважали, и моя жизнь была счастливой… счастливее, чем у многих. Но я никогда не была ровней. Даже когда я боролось за то, что хочу, у меня не было реального выбора. Отец, брат, подруги всегда говорили мне, что я должна выбрать, что я могу иметь и кто я есть.
Открыв глаза, Хэтти убедилась, что Уит слушает ее с напряженным вниманием.
– А потом я встретила тебя. И с самого начала ты дал мне право выбора. Ты никогда не говорил мне, что я должна желать, что я могу получить или не могу. Ты сделал меня ровней. – Она улыбнулась.
А Уит еще больше нахмурился.
– Я дал тебе право выбора и отобрал его.
Она кивнула.
– Да. Завтра мы станем соперниками. Но суть в том, что я не могла бы стать твоей соперницей, если бы не была ровней. Если бы не была достойным противником.
Хэтти положила руку на грудь мужчине и ощутила сильное ровное биение его сердца. Она понимала, что хочет быть не только достойным противником. Она желает быть его… парой. Впрочем, это не имело никакого значения.
– Я никогда в жизни не была ни в чем более уверена. Я хочу лишиться невинности. Это мой выбор. Сделай это.
Уит больше не говорил. Он принялся ласкать ее груди, и Хэтти снова почувствовала нарастающее возбуждение. Она раздвинула бедра. Уит устроился между ними и неожиданно сказал:
– Никогда в жизни не делал этого.
Хэтти невольно засмеялась:
– Я тебе не верю.
Он покачал головой.
– Я не это имел в виду. Просто это никогда не было так важно. Я хочу, чтобы ты запомнила этот момент.
– Я запомню, – очень серьезно сказала Хэтти. – Как же иначе?
Как она сможет забыть его? Прекрасное лицо, янтарные глаза, тепло его великолепного тела?
– Да, любовь моя, я хочу, чтобы ты это запомнила, – повторил он. Хэтти потянулась к Уиту, обеими руками взъерошила его волосы.
– Я навсегда запомню этот момент. Да и как можно его забыть? Ведь ты смотришь на меня, словно я…
«Красива. Совершенна».
– …словно я величайшая драгоценность.
Уит опять выругался, нежно поцеловал ее и прижался лбом к ее лбу.
– Ты и есть драгоценность, Хэтти, хотя пока и не осознаешь этого.
«Не говори этого. Только не так. Не заставляй меня желать больше, чем я могу получить».
Как будто она и без того не зашла уже слишком далеко.
Как будто она не совершила ужасную ошибку, влюбившись в человека, которого не могла получить.
– Я не хочу быть драгоценностью, – сообщила Хэтти. Драгоценные вещи не любят. Их охраняют. Она хотела быть тем, с чем Уит не сможет расстаться. Она хотела быть любимой.
– А чем тогда?
– Я хочу быть желанной.
Хэтти заглянула в его глаза и прочла в них истину. И ей стало трудно дышать.
– Я никого никогда не желал так, как тебя, – признался Уит.
– Так докажи это.
И он стал медленно и очень осторожно входить в ее тело. Глаза Хэтти расширились от новых неповторимых ощущений.
– Это… это…
– Это выше моих сил, – простонал Уит. – Ты такая мягкая, такая влажная. – Он не сводил глаз с ее лица. – Как ты себя чувствуешь?
Хэтти улыбнулась.
– Я думала, будет больно.
Он улыбнулся уголками губ.
– Это не должно быть больно. – Он снова поцеловал ее. – Это не должно быть больно, понимаешь? Это должно быть… восхитительно. – Хэтти пошевелилась под ним, и он простонал сквозь зубы. – Примерно так.
Хэтти ухмыльнулась.
– Есть что-то еще?
Участие сменилось удивлением.
– Что?
– Мне говорили, что есть что-то еще, это правда?
Удивление сменилось пониманием и слабым смешком.
– Безусловно, миледи. Есть еще многое.
– Тогда, будь добр, покажи мне.
Сначала Хэтти показалось, что она зашла слишком далеко. В конце концов, совокупление – серьезный акт. По крайней мере, она всегда так думала. Однако, судя по всему, она ошиблась. Похоже, совокупление – весьма увлекательный акт, приятный и доставляющий удовольствие.
