У нее, определенно, есть деньги. И влияние. У женщины должно быть в избытке и того и другого, чтобы она могла попасть на Шелтон-стрит, 72. Даже если она каким-то образом узнала о существовании этого места, ей надо было преодолеть немало препятствий. Существовало множество причин, которые могли привести ее сюда. Уит знал их все. Скука, неудовлетворенность, наглость… Но он не видел ничего этого в Хэтти. Она была не импульсивной девушкой, а достаточно взрослой женщиной, знающей себя и способной делать правильный выбор. Не была она и простушкой или дилетанткой.
Он направился к ней. Медленно. Решительно.
Хэтти замерла и еще выше вздернула подбородок.
– Я не позволю себя запугать.
– Он украл мое имущество, и я намерен вернуть его.
Но это еще не все.
Уит подошел достаточно близко, чтобы коснуться ее. Чтобы увидеть ее глаза в прорезях маски, ощутить аромат миндаля.
– Что бы это ни было, – она посмотрела ему прямо в глаза, – я позабочусь, чтобы вам все вернули.
Четыре партии товаров. Трое верховых с пулевыми ранениями. Да еще и метательные ножи Уита, которые он ценил больше всего остального и очень берег. Можно ли это возместить?
Он покачал головой.
– Невозможно. Мне нужно имя.
Хэтти нахмурилась.
– Извините. Но я не отступлю.
Другого ее слова могли бы позабавить. Но Уит услышал в ее голосе искренность. Как она во всем этом замешана? Он не сумел противостоять искушению и снова задал вопрос:
– Что такое «год Хэтти»?
– Если я объясню, вы оставите меня в покое?
«Нет». Вслух он этого не сказал. Не дождавшись ответа, Хэтти неуверенно заговорила:
– Эти слова можно понимать совершенно буквально. «Год Хэтти» – это мой год. В этом году моя жизнь изменится.
– Как?
– У меня есть план из четырех пунктов, который позволит мне стать хозяйкой своей судьбы.
Уит откровенно удивился.
– Четыре пункта?
Хэтти подняла руку и принялась загибать длинные затянутые в перчатку пальцы.
– Бизнес. Дом. Состояние. Будущее. – Она сделала паузу. – А теперь, если вы скажете, что у вас украли, я позабочусь, чтобы все было возвращено, и мы расстанемся. Полагаю, навсегда.
– Бизнес. Дом. Состояние. Будущее, – задумчиво повторил Уит. – Именно в таком порядке?
Хэтти кивнула.
– Примерно.
– Какого рода бизнес? – Уит располагал свободными деньгами и мог помочь ей в любом бизнесе… в обмен на информацию, конечно.
Женщина прищурилась и некоторое время молчала. Возможно, она хочет стать портнихой или шляпницей. И то и другое даст ей дом, но никоим образом не состояние. Этой женщине больше подойдет положение супруги и матери в каком-нибудь загородном поместье.
Так-то оно так, но ни один из перечисленных ею четырех пунктов не объясняет ее присутствия в борделе. Уит взглядом указал на листок бумаги, который она все еще комкала в руке.
– А что вы хотели получить от Нельсона? Инвестиции?
Хэтти грустно улыбнулась.
– Можно и так сказать.
Уит почувствовал интерес.
– Какого рода?
– Есть еще пятый пункт, – вздохнула Хэтти.
– Какой же?
Хэтти густо покраснела, а любопытство Уита достигло максимальной точки. А она проговорила чистым звонким голосом:
– Пятый пункт – тело.
Когда Уиту было семнадцать, он как-то раз ушел с ринга, покачиваясь после поединка, который слишком затянулся, а соперник оказался очень уж сильным. Ему здорово досталось. В ушах стоял рев толпы. Он опустился на землю у задней стены какого-то дома на темной аллее, долго и с наслаждением вдыхал прохладный воздух и всем сердцем желал очутиться как можно дальше от борцовского клуба Ковент-Гардена.
За его спиной хлопнула дверь и вышла женщина с мокрой тряпкой в руке. Она хотела стереть кровь с его лица. Ее тихие слова и легкие прохладные прикосновения показались ему высшим наслаждением, какого он никогда раньше не испытывал.
До того момента, как Хэтти произнесла слово «тело».
Молчание затянулось. В конце концов Уит услышал негромкий смешок Хэтти.
– Хотя это, скорее, первый пункт, поскольку без него остальные неосуществимы.
Тело.
– Объясните, – потребовал Уит.
Ее первым желанием, похоже, было ничего не объяснять. Интересно, неужели она не понимает, что он никуда ее не отпустит, не услышав объяснений? Вероятно, она в итоге это осознала и нехотя заговорила:
– Есть две причины.
Уит ждал.
– Некоторые женщины всю жизнь ищут мужа.
– А вы нет?
Хэтти грустно покачала головой.
– Возможно, в свое время я бы ничего не имела против… – Она отвела глаза, и Уит затаил дыхание, ожидая продолжения. Она пожала плечами. – Завтра мне исполнится двадцать девять. Теперь я старая дева. Залежалый товар. Если меня кто-то и возьмет замуж, то исключительно из-за приданого. А это меня не устраивает.
Уит никак не мог поверить собственным ушам.
– Не желаю быть бесплатным приложением к сундуку. – Хэтти уставилась на него с вызовом. – Не хочу, чтобы меня считали мебелью. Хочу быть собой и сама решать, как мне жить.
– Бизнес, дом, состояние, будущее, – повторил Уит.
Хэтти широко улыбнулась, и Уит, помимо воли, завороженно уставился на ее губы, вкус которых еще помнил.
– Есть только один способ добиться того, чтобы я могла строить свою жизнь, как захочу сама. – Она помолчала, собираясь с духом. – Я должна избавиться от единственной вещи во мне – кроме приданого, конечно, – которая может цениться мужчинами. И тогда я получу саму себя в свое полное распоряжение. И стану победительницей.
– Значит, вы пришли сюда для того, чтобы… – Уит потрясенно замолчал. Он хотел, чтобы она сама произнесла заветные слова.
Хэтти покраснела еще сильнее, но не отступила и отчетливо проговорила:
– Чтобы лишиться девственности.
Слова колоколом звенели в его ушах.
Потрясающе, но эта невозможная девица рассмеялась.
– Понимаете, я же не могу сама лишить себя девственности. Поэтому в качестве инструмента был выбран Нельсон.
Уиту потребовалось время, чтобы собрать разбегающиеся мысли.
– Вы хотите сказать, что, лишившись девственности, будете свободны жить своей жизнью?
– Совершенно верно! – Хэтти улыбнулась, явно довольная, что ее поняли.
– Вы говорили о двух причинах, – напомнил Нельсон.
