— Мама…
— Вот во что я превратилась. Пьяница, неудачница, которая никому не нужна. И лишь умница дочка, любви которой я недостойна, сжалилась надо мной.
— Что с тобой произошло? Тебе есть, где жить?
— Думаю, ты уже обо всем догадалась. Мой мужчина бросил меня, ушел к молоденькой красотке. Осталась только ты. Я думала, что ты, как всегда, примешь меня с распростертыми объятиями и ошиблась. Моя девочка выросла и стала совсем самостоятельной, сразу раскусила меня, — с горечью в голосе протянула Анна. — А еще возненавидела. И я не могу тебя винить в этом. Все правильно. Так и должно быть. Такой твари как я нельзя иметь детей.
— Мы ведь можем все исправить, — дрожащим от подступающих слез голосом ответила Зара. — Если ты хотя бы попытаешься…если…
— Милая, в моем возрасте люди уже не меняются. Я по-прежнему считаю, что тебе нужно выйти замуж за обеспеченного сильного мужчину, который сможет дать тебе ту жизнь, которую ты заслуживаешь. Ту жизнь, которую не заслужила я. С самого детства ты видела, как я привожу в дом мужчин. Ты уже достаточно взрослая, чтобы сложить два плюс два и понять, как мне удавалось выживать и поднимать тебя на ноги. Разве такое чудовище как я можно любить?
— Ты делала то, что могла. Я…
— Не говори, что не осуждаешь. Осуждаешь еще как. Удивительно, как при такой матери ты выросла достойным человеком, — сморгнув очередную слезу, тихо сказала Анна, а Зара впервые в жизни понимала, что именно сейчас ее мама настоящая. Такая, какая есть. Не играет и никем не притворяется. И даже, кажется, что сожалеет о своем поведении.
— Мам, ты можешь остаться здесь. Мы можем…
— Ты продолжаешь меня удивлять. Но… Ты же понимаешь, что я привыкла к своему образу жизни? Я больше ничего не умею…
— Я помогу тебе. Если ты…
— Хочешь сказать, что после всего еще веришь в мое исправление? Это так наивно…
— Я планирую скоро открыть свой свадебный салон. Я накопила небольшую сумму за этот год. Ее хватит на то, чтобы начать. Рома обещал мне помочь. Я могла бы дать тебе работу, а ты начать новую жизнь. С самого начала, как будто ничего не было. Только ничего не получится без твоего желания.
— Знаешь, я ведь всегда любила тебя. Даже когда твой отец меня бросил, любила. И сейчас люблю. Только любовь у меня специфическая. И себя я все равно люблю больше.
— Я ценю твою честность, — тихо произнесла Зара. Ей так хотелось, чтобы они с мамой все начали с чистого листа. Хотелось верить в Анну, поэтому задавила все сомнения внутри себя. Всего лишь раз она попытается. По крайней мере будет знать, что сделала все от нее зависящее. А дальше выбор за Анной. — Я сейчас постелю тебе на диване. Ложись спать. Заодно и подумаешь до утра. Держать тебя не буду. Решение за тобой.
Не дожидаясь ответа, Зара ушла в комнату, где быстро разложила свой новенький диван и постелила чистое постельное белье. Анна возражать не стала и сразу уснула, как только коснулась подушки, а ее дочь еще долго не могла уснуть. Слишком много нервничала в последнее время и заработала себе бессонницу. Она практически всю ночь ворочалась в кровати и уснула лишь под утро.
***
Рома вернулся в клуб во взвинченном состоянии. Сцена прижатой Антоном к стене Зарой до сих пор стояла перед глазами. В тот момент он еле сдержался, чтобы не убить наглого лиса, который из кожи вон лезет, лишь бы испортить его отношения с лисой. А когда та продолжала стоять за своим бывшим и молчать, подумал, что она сделала окончательный выбор и просто ушел. Один бог знает, как древний смог утихомирить порыв закинуть рыжую на плечо и утащить к себе. Он никогда никого не заставлял быть рядом с собой, поэтому просто ушел. Тем более обещал Заре, что не будет ее принуждать.
Мужчина собирался поехать домой и от души пострелять на заднем дворе, представляя, что перед ним Антон. Однако когда Зара выбежала из клуба вслед за ним, да еще и набросилась с дикими страстными поцелуями, почувствовал себя несдержанным мальчишкой. Лиса так завела его, что Рома готов был взять ее прямо возле машины. Анна появилась очень вовремя. Древний не стал давить на Зару и говорить о том, что такие, как ее мать никогда не меняются. Не собирался быть тем человеком, которого впоследствии обвинят в окончательном разрыве матери и дочери. Тем более он мог ошибаться. Один процент из ста все-таки был, что Анна изменится и хотя бы попытается стать настоящей матерью. А если нет… Если нет, то Рома сделает все, чтобы Зара как можно меньше переживала по этому поводу. Оставлять ее одну с пьяной родственницей было тяжело, но и бросить Антона наедине с подозрительным пауком древний тоже не мог. Как бы ни бесил его травник, его жизнь ценна для ковена. Слишком уж он полезен, а в чем-то даже гениален. Однако так просто спускать этому щенку наглое вмешательство в свои отношения Рома не собирался.
Он застал Антона с Тимофеем в лаборатории, что находилась в подвале клуба. Столы, расположенные вдоль светло-серых стен вечно были заставлены всякими банками и склянками, под потолком висели пучки разных трав. Рома всегда чувствовал себя жутковато, когда приходил сюда, но в этот раз его ослепляли ярость и желание поставить зарвавшегося лиса на место. Древний подошел к нему и, схватив за шиворот, стащил со стула, после чего поволок в коридор.
— Ты больной? Отпусти! — заверещал Антон, извиваясь как змея в попытке вырваться из стального захвата.
— Не бойся, лисенок, мы всего лишь по душам поговорим, сладкий мой, — елейным тоном протянул Рома, не отпуская свою жертву. Он подмигнул пауку, который смотрел на всю эту картину со смесью удивления и веселья во взгляде, а затем, когда вывел лиса из лаборатории, громко захлопнул дверь. — Ну что, малыш, ты уже не такой смелый? — пригвоздив Антона к стене, прорычал Рома.
Его пальцы обхватили шею соперника. Древний еле сдерживался, чтобы не свернуть лису шею. Его глаза горели гневом, а рыжий паренек побледнел от ужаса, но сдаваться явно не собирался.
— Я не дам тебе ее обидеть, — прохрипел он, впиваясь пальцами в руку Ромы.
— И после того, что с ней сделал сам, ты смеешь что-то предъявлять мне? — угрожающе прошептал на ухо лису древний. — Ты куда лезешь, дюймовочка? Я же тебя уничтожу.
— Попробуй, — с вызовом ответил Антон, за что Рома ощутимо его встряхнул и практически вдавил в стену.
— Оставь Зару в покое. Она теперь моя женщина. А за свою женщину я готов и убить. Даже такого ценного экземпляра как ты, ясно?
— Она ведь не нужна тебе. Обрати внимание на других, пока Зара к тебе не привязалась. Я виноват перед ней, поэтому хочу хоть как-то оградить ее от той боли, что ей причинишь ты, когда решишь переключиться на другую.
Рома резко отпустил Антона и сделал шаг назад. Тот съехал по стеночке на пол и закашлялся, хватая ртом воздух. Древний сел перед ним на корточки и зловеще протянул:
— Даже не надейся на это, лисенок. Зарина отныне и навсегда — моя женщина, ради которой я пойду на все. И поверь, не в твоих интересах становиться моим врагом.
