— Ты не понял. Не до смерти. А так, чтобы слегка контузить.
— Чтобы он прихрамывал? Подволакивал? И перекашивал?
— Примерно так.
— Страхуешься?
— Страхуюсь.
— Может, ему ноги оторвать? Для убедительности. Заодно убегать не будет.
— А следующему тоже оторвать? Для полного сходства с оригиналом.
— Выходит, да. Ноги ведь не отрастают.
— Не увлекайся. Покалечь слегка, но так, чтобы без особых примет.
— Понял. Мы, конечно, не пластические хирурги, чтобы наращивать то, чего кажется мало, но если что-то лишнее отхватить — это вполне по нашим силам. Сделаем. В лучшем виде. Дуплетом…
И случилось то, что должно было случиться.
Но этого никто не ожидал.
Кроме тех, кто знал.
Под машиной Галиба рванул фугас. Не самый мощный, но такой, что приподнял и опрокинул автомобиль. Секунду все были в оцепенении, но быстро пришедшие в себя телохранители выскочили, разбежались, залегли, передёрнули затворы и открыли ураганную стрельбу. Хрен знает по кому. Но во все стороны. Посыпались стёкла, штукатурка и черепица.
Под прикрытием огня кто-то сунулся в машину и выволок Галиба на асфальт. Слегка оглушённый, но живой помощник перемотал лицо раненого бинтом. Прямо поверх платка. Под самые глаза.
Быстро подогнали несколько машин. Втащили Галиба в салон, туда же набились, готовые прикрыть его своими телами, телохранители. И ощетинившаяся из всех дверей стволами колонна машин резво взяла с места…
Всё кончилось хорошо. Галиб отделался лёгким испугом и тяжёлой контузией. Начал слегка прихрамывать, подёргиваться и вздрагивать.
Но главное, что он остался жив! Каким-то чудом!
Всё потому, что взорвался не весь зарытый под асфальт заряд, а только его часть. Если бы весь, то от машины и всех окрестных домов ничего бы не осталось.
— Галиба хранит сам Аллах! — судачили на улицах и базарах. — Он отвёл от него руку убийц! Галиб нужен Аллаху! Он победит всех своих врагов! Слава Галибу…
Рейтинги пошли вверх.
«Врагов» нашли быстро. Потому что назначили из числа неуступчивых и несговорчивых группировок, которые никак не хотели идти под Галиба. За это и поплатились. Просто раньше повода не было, а теперь появился.
Кто-то признал боевиков, которых заметил на месте преступления. Кто-то нашёл оброненные документы. Кто-то поклялся Аллахом.
Всем всё стало ясно.
— Да не мы это! Аллах свидетель! — оправдывались по телефонам назначенные врагами командиры, когда их базы обложили со всех сторон превосходящие силы противника. — Зачем нам это надо?! Мы уважаем и любим Галиба как брата! Передайте ему!..
Но кто бы их стал слушать! По ним стали стрелять. Им пришлось отстреливаться. И пришлось пасть в неравном бою.
Но не всем. Выжившим и сдавшимся в плен рядовым бойцам было предложено перейти на сторону Галиба и смыть вину кровью… Не своей — кровью своих командиров, которых нужно было найти и… принести в расположение.
В штаб Галиба потянулись присягнувшие ему на верность новоиспечённые бойцы с одинаковыми на вид округлыми пакетами в руках…
Армии Галиба прибыло. Среди вольных и не присоединившихся террористов — сильно убыло.
Так всё удачно сложилось. Галиб выжил. Но… погиб.
Рокировка состоялась. В отличие от шахматной доски, её никто не заметил.
Что на всё это можно сказать? Только одно: Галиб умер.
Да здравствует Галиб!
* * *
— На Галиба совершено покушение!
— Что?! Когда?
— Вчера около полудня.
— Жив?
— Кажется, жив! Мы наводим справки.
Чёрт подери весь этот Восток! Ведь всё готово, утверждено и осталось лишь… А теперь всё насмарку. И начальство вызовет и ткнёт… в кучу дерьма!
— Разрешите войти, сэр?
— Входите уже. Что у вас?
— Информация по Галибу. Нам передали, что встреча состоится!
— Что?
— Встреча состоится…
Даже так? Интересно.
— Майкл?
— Да!
— Похоже, нам надо готовить встречу.
— Вы в этом уверены, сэр?
— Я ни в чём здесь не уверен. Даже в том, что мы доживём до завтрашнего ланча. Потому что, как говорят русские, здесь всё… через задницу!
— Через что?
— Через то… самое.
— Как понять это выражение?
— Так и понять! Здесь всё так! Здесь даже кариес лечат через задний проход без анестезии. Теперь ясно?
Теперь стало вообще ничего не ясно. Зачем так издалека и травматично, если можно посетить своего частного стоматолога и просто открыть рот?
— Майкл, учите язык вероятного противника! Может пригодиться. Немцы плохо знали русский и проиграли войну. Они прослушивали на передовой противника, но не понимали, о чем тот говорит и в какое место и чем их сейчас будут… атаковать. И им пришёл полный… Впрочем, это я вам быстро не объясню. У русских очень ёмкий и образный язык, который прекрасно иллюстрирует специфику нашей здешней работы… Подтверждайте встречу. Надо посмотреть на Галиба собственными глазами, чтобы понять и решить… И если он пострадал серьёзнее, чем нам рассказывают, — срочно готовить ему замену. Теперь запущенную машину не остановить!
— Есть, сэр!
* * *
В кабинет Первого почти вбежал его Главный охранник.
— Разрешите?
— Ты уже вошёл. Что такое стряслось? Мы взяли Вашингтон?
— На Галиба совершено покушение!
— Убит?
— Жив.
— Как это случилось?
— Подрыв машины. Подробности неизвестны.
— Я не о том спрашиваю. Как проглядели?
А как они могли не проглядеть, когда Галиб не подчинён им, когда он сам по себе, а единственная ведущая к нему ниточка оборвана. Ими же.
— Какая информация прошла по спецслужбам?
— Та же самая.
— Что они говорят?
Что они могут сказать — долго и витиевато рассуждают о сложившейся в Регионе геополитической обстановке, где сам черт ногу сломит. Потому что Восток — дело тонкое и неблагодарное. Кто друг, кто враг — хрен поймёшь. Сегодня они друзья, а завтра друг другу глотки режут. И наоборот — сегодня режут, а завтра лобызаются и роднятся.
— Кто это может быть? Предположительно?
— Кто угодно. У Галиба много врагов. С наибольшей вероятностью прямой конкурент — Джандаль. Правда… Он его почему-то не тронул, когда начал вычислять и ликвидировать предполагаемых организаторов покушения.
