– Я сказал, что никогда ничего подобного за ним не замечал, и готов поклясться в этом хоть перед Отцом Небесным, – раздраженно сказал Эспозито. – Черт, он же погиб! Проявите немного уважения.
– Однако теперь ты засомневался, – ледяным тоном произнес Коломба. Она не слишком сочувствовала продажным полицейским – как живым, так и мертвым.
Эспозито смотрел на свои руки.
– Ему туго пришлось. За эти годы мы несколько раз встречались, но скорее случайно. Ползарплаты у него уходило на алименты бывшей, а другую половину он спускал на свою любовницу-кубинку.
– Ты не знаешь, у охранников есть постоянное расписание вахт? – спросил Данте Коломбу.
– Обычно да.
– Значит, Муста должен был убить охранника, чтобы тот не заговорил. Остальное было сопутствующим ущербом, – заключил Данте.
– Вы не можете быть в этом уверены, гений, – сказал Эспозито.
– Именно поэтому ты сейчас поедешь с нами к его вдове, – сказала Коломба. – Возможно, она согласится побеседовать со старым другом.
8
Район Монти находился всего в двадцати минутах ходьбы от отеля Данте, но Коломбе не хотелось тащить за собой недовольного Эспозито. Она снова воспользовалась своим автомобилем, хотя из-за Данте ехать пришлось медленнее обычного: его внутренний термометр снова приближался к тревожной отметке.
Охранник жил на одной из типичных для Рима двуликих улиц, где муниципальные многоквартирные дома соседствовали с роскошными палаццо. Дом Камприани, находившийся на задах крытого рынка, относился к числу наименее благополучных. Подъезд перегораживали припаркованные на тротуаре машины, а въезд на боковую улицу был перекрыт ограждением стройплощадки. Мельком взглянув на сумрачный вестибюль с неровными стенами, Данте объявил, что подождет снаружи.
– О’кей, – сказала Коломба.
– Держи мобильник включенным, чтобы я слышал ваш разговор. А еще лучше включи камеру.
– Ага, разбежался.
Дверь квартиры на пятом этаже открыла смуглая женщина лет сорока с покрасневшими от слез глазами. Йоани, прожившая с Камприани больше десяти лет, нетвердо стояла на ногах, и Коломба поняла, что та приняла какие-то успокоительные или перебрала с выпивкой. По всей вероятности, и то и другое. Тесная квартирка была завалена цветами и похоронными венками, а на стене в прихожей над печальной электрической свечкой висела фотография охранника. По работе Коломбе нередко доводилось навещать людей, которые недавно понесли утрату, но к такому не привыкаешь. Она не могла не размышлять о том, как отныне пойдет жизнь в этих домах, где привычный распорядок нарушился навсегда.
Несмотря на свое несколько помутненное состояние, первый, самый острый приступ горя Йоани, казалось, уже пережила. Она обнялась с Эспозито, который неуклюже принес ей соболезнования, после чего усадил ее на кухне и сказал, что им необходимо поговорить.
– Послушай, это наверняка пустяки, и нам жаль тебя беспокоить, но мы проверяем кое-какие детали убийства Уолтера. Есть пара моментов, которые мы хотим…
– Вас интересует та женщина, да? – заплетающимся языком спросила Йоани. Несмотря на заметный карибский акцент, по-итальянски она говорила отлично. – Так и знала, что без нее не обошлось.
Эспозито обернулся и взглянул на Коломбу.
– О какой женщине вы говорите? – спросила та.
Йоани молчала.
– Ну же, Йо. – Эспозито взял ее за руку. – Все останется между нами.
– Кому какое дело до слов кубинской шлюхи? – сказала Йоани, глядя в пустоту.
– Ты с кем-то об этом говорила? – спросил Эспозито.
– С толстушкой. Судьей.
«Спинелли», – без особого удивления подумала Коломба.
– И что вы ей сказали?
Йоани высморкалась и продолжила говорить:
– Все думают, что я была с Уолтером, потому что он меня содержал, но это не так. Я его любила. И ревновала.
Она рассказала, что в последнее время ее сожитель постепенно скатывался в депрессию. С тех пор как ему исполнилось шестьдесят, он чувствовал себя старым неудачником, впал в апатию и охладел к сексу. Но в последние две недели Камприани как будто снова стал мужчиной, в которого Йоани влюбилась на Кубе пятнадцать лет назад. Она особо подчеркнула, что на родине работала учительницей начальной школы, а вовсе не была проституткой.
– Мать всегда говорила мне, что, если мужчина ни с того ни с сего становится довольным и счастливым, значит он закрутил любовь на стороне. Он все отрицал, но я не поверила.
Поэтому Йоани решила проследить за ним и однажды увидела, как он садится в большую черную машину, в которой Коломба узнала «хаммер». За рулем сидела женщина.
– Как она выглядела? Можете ее описать? – спросила Коломба, стараясь, чтобы ее голос не выдавал тревогу. Возможно, это просто совпадение. Камприани и правда мог завести любовницу.
– Тонна штукатурки, а волосы светлые, как парик. Вроде невысокая, но она сидела, так что точно сказать не могу.
– Возраст?
– Лет тридцать-сорок… Я стояла далеко, да и под слоем тональника было не разобрать. Но одно я знаю наверняка. – Йоани на несколько секунд замялась. – Это была дурная женщина.
– Как ты это поняла, Йо? – спросил Эспозито.
– По улыбке. – Глаза Йоани снова затуманились. – Я всегда думала, что, если застану Уолтера с другой, поколочу обоих. Но тут испугалась и так и осталась как дура стоять на углу.
Коломба цеплялась за мысль, что это всего лишь совпадение, но с каждым словом женщины это становилось все сложнее.
– Вы говорили об этом с господином Камприани, когда он вернулся домой?
– Да. И он сразу сказал, что общался с ней по поводу какой-то подработки и мне не о чем беспокоиться. А потом… – Йоани посмотрела на Коломбу полными слез глазами. – Потом мы занялись любовью. В последний раз.
У Коломбы пересохло в горле, но, прежде чем она успела задать очередной вопрос, ее мобильник зазвонил. Номер был незнакомый, однако, сняв трубку, она сразу же узнала голос.
– Слушай внимательно и не называй меня по имени, – без предисловий сказал Лео. – Немедленно уходи оттуда. Они идут за тобой.
9
Не теряя ни минуты, Коломба отправила «снэп» и сказала Эспозито:
– Нам нужно идти.
У нее был такой голос, что полицейский рывком поднялся на ноги:
– Что случилось?
– Потом. – Коломба подошла к Йоани. – Возможно, кто-то будет искать нас у вас дома. Не говорите, что вы нас видели, – быстро сказала она. – И никому больше не рассказывайте о женщине на черном автомобиле. Это важно. Можете сделать это для меня?
Йоани растерянно посмотрела на Эспозито. Тот кивнул.
