Билли уже распечатал фотографии могилы и теперь прикреплял их магнитами к белой доске.
– Будем исходить из того, что мы нашли голландцев, – сказал Торкель. – Если это так, то у нас есть приблизительное время убийств. Но необходимо удостовериться. Ванья, свяжись с голландской полицией и узнай, не можем ли получить зубные формулы, рентгеновские снимки, что-нибудь, что поможет их идентифицировать.
Ванья кивнула и приняла протянутую ей Торкелем через стол папку.
– Откуда они прибыли?
Все перевели взгляды на Себастиана, который встал и, не торопясь, подошел к доске с фотографиями.
– М-м, из Голландии… из Роттердама.
Себастиан устало посмотрел на Билли.
– Вот как, голландцы приехали из Голландии. Спасибо, я бы никогда не догадался.
Билли набрал воздуха, словно собираясь ответить, но передумал и опять немного сгорбился на стуле.
– Я имел в виду вот этих. – Себастиан постучал пальцем по одному из снимков. – Шесть человек. Раздеть четверых и выбить им зубы – это требует времени. Неужели он потом рыл могилу глубиной почти в метр, оставив шесть трупов преспокойно лежать рядом?
– Может, он сперва вырыл могилу. – Билли слегка выпрямился, мечтая о реванше.
Себастиан посмотрел на него еще более усталым взглядом.
– А эти шестеро стояли рядом и ждали, пока он закончит?
– Нет…
– Именно. Не имеет значения, в каком порядке он это проделал. Убили их, по всей видимости, не там. Так откуда они прибыли?
Группа дружно закивала. В каком-то смысле они все это знали, но никто не озвучивал. Действительно, это – место обнаружения, но не обязательно или даже, скорее всего, не место убийства. Если же его определить, то сразу повысится шанс найти какую-нибудь зацепку. Билли отодвинул стул.
– Я принесу из рецепции карту.
Он быстрым шагом покинул комнату. Себастиан вернулся на место и сел напротив Урсулы. Откинувшись назад, он уперся в нее взглядом. Она явно это почувствовала, поскольку подняла глаза и посмотрела на него в упор.
– В чем дело?
– Ты сердишься?
– Нет.
– У тебя сердитый вид.
– Вовсе нет. Пока. – Она устремила на него многозначительный взгляд, который он предпочел не понять.
– Ты кажешься сердитой и усталой, – продолжил он. – Измученной.
– Себастиан… – неправильно понять тон Торкеля было нельзя. Он означал «прекрати».
Себастиан повернулся к нему и всплеснул руками.
– Что такого? У нее измученный вид. Первый день, а она выглядит как развалина. Я просто интересуюсь, как она себя чувствует.
– Почему же ты так и не спросил? – поинтересовалась Урсула. – Как я себя чувствую, вместо того чтобы говорить, что у меня сердитый вид?
– Извини. Как ты себя чувствуешь?
– Спасибо, хорошо. А ты как себя чувствуешь?
Ответить Себастиан не успел, поскольку распахнулась дверь и вошел Билли с картой окрестных гор. Он разложил ее на столе. Все придвинулись поближе. Кроме Себастиана. Он опять понадеялся, что сможет послушать обсуждение коллег.
– Тела обнаружили здесь, – сказал Билли и нарисовал на карте крестик.
Все молча смотрели на карту. Искали одно и то же. Не находили.
– Никаких зданий. Никаких укрытий от ветра. Никакого леса. Никаких защитных строений поблизости, – подвела итог Ванья с некоторым разочарованием в голосе.
Все опять распрямились. Билли взял карту со стола и прикрепил ее к стене.
– Судя по точности попаданий, убийца действовал достаточно собранно, – вставила Урсула. – Эффективно. Неужели он стал бы рисковать оказаться обнаруженным?
– Это происходило в октябре, – сказал Билли. – Турбазы были закрыты. Народа почти нет. Наверное, он рискнул.
– Или же оказался, – тихо произнесла Йеннифер.
До сих пор она в основном сидела молча и только слушала, но уже некоторое время размышляла. Начиная с ужина, когда Хедвиг пришла с голландцами, но никак не решалась что-нибудь сказать. Она полагала, что если думает правильно, кто-нибудь из группы придет к тому же выводу. Но пока никто не изложил ее теории. Она быстро еще раз прокрутила ее в голове. Вроде не полная глупость. Была не была.
– Обнаруженным, – наклоняясь вперед, уточнила Йеннифер уже более уверенно. – Эти двое в одежде, которых мы, вероятно, сможем идентифицировать, – голландцы. Возможно, они проходили мимо и оказались свидетелями.
Все промолчали, но Торкель заметил, как Урсула и Ванья кивнули. Он посмотрел в сторону Йеннифер. Неплохая теория. Вовсе не плохая. Торкель был доволен. Ею, но и самим собой. Независимо от того, окажется теория соответствующей действительности или нет, рассуждение показывает, что Йеннифер мыслит правильно. А это, в свою очередь, показывает, что он сделал правильный выбор.
– Если мы немного разовьем эту версию, – нарушил молчание Торкель, – то, значит, четверо без одежды являются изначальными жертвами, на которых нам следует сосредоточиться. Мы знаем о них что-нибудь еще? – обратился он к Урсуле, которая покачала головой.
– Двое взрослых, мужчина и женщина. Два ребенка, пол определить невозможно. Если они были нормального роста, то предположительно от пяти до восьми лет.
Себастиан устало потер глаза. Он встал, прошел вокруг стола к окнам и открыл одно из них. Оперся о подоконник и жадно глотнул холодного, чистого вечернего воздуха. Как он себя на самом деле чувствует? Честно говоря, не очень хорошо. По крайней мере, не так хорошо, как предполагал. Он ждал этого с нетерпением.
Мечтал.
Даже более того: нуждался в этом.
Проводить время с Ваньей. Снова работать с ней. Сблизиться с ней. Узнать ее. А она собралась уехать. Покинуть его. Перерезать единственный имевшийся у него маленький спасательный трос к чему-то, напоминающему пристойную жизнь.
И вдобавок двое мертвых детей.
До сих пор поездка была чертовски поганой.
– У пары жертв видны повреждения на ребрах, что может указывать на то, что им сперва выстрелили в грудь, а затем в голову, – продолжала Урсула. – Это подтверждает тезис о том, что убийца привычен к оружию. Сначала самая крупная мишень…
Себастиан покосился на Йеннифер. Вообще-то она молода для него минимум лет на пятнадцать, но она, несомненно, могла бы сделать его пребывание здесь немного более приятным. Но Торкель вышвырнет его, если он хотя бы приблизится к ней. Достаточно один раз угостить ее пивом в баре и поболтать, чтобы вызвать укоризненные взгляды. Если он хорошо знает Торкеля, тот будет караулить в коридоре, словно они на школьной экскурсии.
– А это семья? – поинтересовался Билли.
