Итак, можно предположить, что «пушкарем» в начале XVI в. называли высококлассного специалиста по стрельбе из больших стенобитных бомбард. Подобная трактовка присутствует в немецких книгах по артиллерии первой половины XVI в.
[222], а в русском переводе трактата Л. Фронспергера «Das Kriegsbuch» 1573 г., выполненном в 1620 г., отмечено следующее: «…которые стреляют из пушек и из пищалей из шарфмецов или василисков или из соловьев, или из певиц и из квартанов, те пищали стенобитные, и такие люди именуются пушкари (в немецком варианте – Buechsenmeisteray. – А.Л.). А которые из полкового наряду стреляют, из драконов, из змей, из чегликов, из соколов, и те люди именуются стрелки (в немецком варианте – hakehschutzen, т. е. пищальники. – А.Л.) ….а пушкарем такова не называти (выделено мной. – А.Л.)»
[223]. Русская артиллерия, созданная в начале XVI столетия по иностранному образцу, не могла не испытывать западноевропейское влияние в организации артиллерийской службы.
Со временем происходит разделение специальностей – пушкарями документы стали называть специалистов по стрельбе из больших пушек, а пищальниками – по стрельбе из колесных орудий и ручных пищалей
[224].
В торопецкой писцовой книге 1540 г. уже отождествляются пищальники и пушкари: «И всех дворов пищальничьих и Пушкаревых трицать, а пищальников в них тритцать человек», «и всех дворов пищальниковых и пушкарских 30, а пищальников в них 30 чел.»
[225], хотя по факту пищальников 25 и 5 пушкарей. В то же время в 1540-х гг. жалованье пушкарей и пищальников существенно различалось
[226]. Тогда же появляются затинщики – стрелки из затинных пищалей.
В соседней Литве, и это важно подчеркнуть, пушкари упоминаются, как уже отмечалось, в конце XVI в. Судя по всему, они действительно были высокопрофессиональными специалистами «огнестрельных дел». Понятно, что пушкарей, «огнестрельных» мастеров высочайшего уровня, в России, как и в соседней Литве, насчитывались единицы, в отличие от пищальников – стрелков из ручных и полевых пищалей.
С развитием огнестрельного оружия специалисты артиллерийского дела как в Литве, так и на Московской Руси, стали цениться очень высоко. Здесь необходимо подчеркнуть важное отличие в политике вербовки европейских мастеров в Литве и в России. В Великом княжестве Литовском были востребованы в основном пушкари, специалисты по огнестрельной стрельбе, а не литейные мастера. Это может объясняться тем фактом, что в Литве первый государственный пушечный завод заработал только в 1540-е годы
[227]. До этого времени основное количество огнестрельных орудий, от тяжелых пушек до легких гаковниц, Литва закупала у Польши
[228]. Для их обслуживания привлекались наемники-пушкари из сопредельных областей Пруссии, Ливонии, Империи. Так, например, в декабре 1488 г. наместник смоленский передал властям Риги следующую просьбу, «про то ж просим вашое м(и)л(о)сти, абы ваша м(и)л(о)сть из(ъ)еднали нам шесть пушкаров и до нас прислали, а мы им хочом от тог(о) плат платит(ь) ещо надвышь, и где бы инде што мели от т[о]г(о) брати»
[229]. В 1502 г. на войну с «московитами» в артиллерию были наняты начальник артиллерии Георгий (Georgius pixidarius regius) и 12 главных пушкарей (magistripixidarii), носящих немецкие имена: Эрхард, Вайс Ганс, Никель Гульден, Воллтан, Арнольд, Гарендор, Ларсель, Янек, Иероним Ринк, Михель Алиблер и два Йохана. Сохранились также единичные свидетельства о следовании наемных артиллеристов к месту службы (например, королевский лист о следовании пушкаря Амбросия в г. Каменец от 10 февраля 1515 г.)
[230].
Еще один документ 1520 г. дает понятие о некоторых обязанностях литовских пушкарей того времени. Киевский пушкарь Ян был обязан за суконное и денежное жалованье (20 коп грошей в год) «з дел стреляти» и «пушкарскую службу нам служити», помимо этого он еще должен был изготавливать в больших количествах селитру и порох. Однако киевские власти задолжали пушкарю 95 коп грошей и суконного жалованья за 6 лет, в связи с чем он просил увольнения со службы («бил намъ чолом, абыхмо ему тую службу казали заплатити и оттол зъ замку нашого Киевъского его спустили»). Компромиссное решение великого князя Литовского об увеличении жалованья до 30 коп грошей показывает, как Сигизмунд I пытался удержать на службе в Киеве «пушкаря Яна»
[231].
В отличие от Литвы, в России отдавали предпочтение специалистам широкого профиля – литейным мастерам, которые могли как отливать орудия, так и обращаться с ними.
Только к 1540-м гг. происходит разделение специальностей – мастер отливал орудие, а стрелял из него пушкарь. Пищальником именовался стрелок из ручных пищалей. К 1540-м гг. согласно новгородским документам пушечник и пушкарь – одна и та же специальность, означающая специалиста по стрельбе из пушек (в одном и том же документе встречаются фразы «с пушкарей и с пищальников», «пушечники и пищальники» и т. д.)
[232]. Тогда же появляются затинщики – стрелки из затинных пищалей.
Интересны по своему содержанию грамоты от 27 и 29 ноября 1555 г. о посылке в Новгород московских пушкарей и артиллерии. Откомандированные должны были обучать кузнецов делать «ядра круглые и гладкие» и зажигательные снаряды. В документе также впервые упомянуто важное техническое новшество – «кружала», представлявшие собой калибровочно-измерительные циркули для расчета диаметров стволов и ядер. Очевидно, это российский аналог изобретенной в 1546 г. артиллерийской шкалы Г. Гартмана (1489–1564 гг.)
[233]. Восемь московских канониров обслуживали 8 пищалей (3 полуторных и 5 девятипядных), а в помощь к ним, в «поддатни», приписывались 40 новгородских пушкарей, по 5 на орудие
[234].
