Возможно, в «Московию» он приехал не один, а с родственниками, которые так или иначе были связаны с цеховым артиллерийским делом. В процессе изучения деятельности в России этого немецкого литейщика у нас имеется версия его происхождения. При этом предположение о датском происхождении Кашпира мы отметаем как несостоятельное
[267].
При Василии III из Империи приехал мастер некий Ганс Иордан (Hans Jordan). В Москве он обосновался и женился на русской (то есть принял православие?)
[268]. С. Герберштейн в разных местах своего знаменитого сочинения называет Ганса Иордана «немецким кузнецом», «оружейных дел мастером из Халля в долине Инна» и «пушкарем». В 1521 г. Ганс отличился под Рязанью, руководя артиллерией при отражении наступления Мухаммед-Гирея. Исследователь тирольского орудийного производства 1400–1600 гг. Эрих Эгг идентифицирует Ганса Иордана с кузнецом Иорданом Цангером (Hammerschmied Jordan Zanger) из фигурировавшего в имперских документах Инсбрука начала XVI в. (1507–1517) семейства оружейников Цангеров из Абсама близ Халля
[269]. Из Инсбрука Ганс Иордан Цангер перебрался в Москву, будучи завербованным русскими послами. В Москве он стал известным пушечным мастером.
Прозвище Кашпира «Ганусов» в русской транскрипции могло быть производным от имени Ганс (Hans – уменьшительная форма от Johann или Johannes) подобно фамильным прозвищам «Петров», «Иванов» и т. д., то есть «сын Ганса». Можно высказать осторожное предположение, что Каспар был сыном оружейника Ганса Иордана, и, возможно, не единственным. Еще один «Ганусов» также был связан с пушкарским делом: в писцовых описаниях Казани в 1565 г. упомянут пушкарь Отто Ганус: «дв. Отов Ганусов пушкарев, да к тому ж двору припустил место, что был двор оставленного пушкаря Матюшкин, а за хоромы по цене ценовных целовальников он Ганусов дал Матюшке 40 алт.»
[270]. Может быть, если наше предположение верно, этот пушкарь Отто был сыном Ганса Иордана и братом пушечного мастера Каспара
[271].
Из архивных описей артиллерии известно, что в 1550-1560-х гг. Каспар Ганусов отливал гигантские бомбарды, проломные орудия и полуторные пищали калибром в 3–6 фунтов. В собрании ВИМАИВ и ВС сохранился фрагмент небольшой пищали с автографом мастера «Кашпиръ». Кроме этого, в альбоме Я. Теллота есть несколько зарисованных полуторных пищалей Каспара Ганусова.
Примерно между 1554 и 1562 гг. в Москве появился один из опытнейших литовских мастеров по имени Богдан, отливший до этого в Литве несколько крупнокалиберных орудий
[272]. Пушечный «мастер Богдан» впервые упоминается в 1554 г. в Литве. Известно его орудие под названием «Дедок» в 19 фунтов ядро, на котором «у казны герб, а в гербе рыба с коруною». Рыба с короной – очевидно, имелся в виду нарвский герб, то есть литейщик работал в Нарве, выполняя заказы литовского скарба (т. е. казны). Но в Литовской метрике имени литейщика Богдана пока не найдено. К 1563 г. он либо попал в плен к русским (может быть, после Нарвского взятия?), либо же по каким-то причинам перешел на службу к Ивану Грозному – в собрании ВИМАИВ и ВС хранится одна 6-фунтовая пищаль 1563/64 г. с российской гербовой символикой (двуглавый орел) и автографом мастера
[273]. Еще два других небольших фальконета были подняты со шведского корабля «Солен» и в настоящее время экспонируются в Гданьском военно-морском музее
[274].
В свое время А.П. Лебедянской удалось найти 18 упоминаний пищалей, связанных с именем этого мастера. Она выделяет три группы орудий мастера Богдана: с орнаментом и датой, с датой и с одним именем
[275].
Орудия этого мастера стояли на вооружении многих русских крепостей. В артиллерийском вооружении городов Белгородского разряда (архивная опись РГАДА 1676/77 г.) представлены сразу 6 орудий, отлитых в 1560-х гг. «руским мастером Богданом», калибром в 6, 4, 2, ¾, ⅔ фунта: «Пищаль вестовая мерою в длину четырех аршин, на ней вылита подпись «делал Богдан», весу в ней сорак пять пуд дватцать пять гривенок, к ней сто семдесят ядер весом по шти гривенок ядро»; «Пищаль мерою в длину четырех аршин подпись на ней «Погдан» весу в ней сорок восмь пуд десять гривенок, к ней сто семьдесят ядер весом по шти гривенок ядро»; «Пищаль мерою в длину трех аршин дву вершков, подпись на ней «Богдан», на ней же блиско запалу вылит орел двоеглавой, весу в ней семнатцать пуд тритцать шесть гривенок, к ней сто сорак ядер весом по две гривенки ядро»
[276].
В Валуйках орудие мастера Богдана описано так: «Пищаль вестовая испорчена подле запалу роздута мерою трех аршин с вершком московского литья, приметы на той пищали вылита имя Богдан, а иных признаки и подписки нет и сколько весу того не ведомо весить нечим, к ней шестьсот ядер весом по четыре гривенки ядро»
[277].
В Верхососенске упоминается «пищаль мерою в длину полутретья аршина з двема вершки весу в ней восмь пуд 20 гривенок, на ней вылито имя Богдан, к ней о ядер свинцовых весом по гривенке без четверти ядро»
[278].
В Ливнах в городском арсенале была «пищаль московского литья по мере четырех аршин пять вершков весу в ней дватцать четыре пуда шестнатцать гривенок, к ней тритцать ядер весом по полутрети гривенки ядро, признак на ней посереднея вылит человек на коне, да у зопалу вылитарелоднаглавой, на выстреле вылита «Лета 7065 году делал Богдан Васильев (выделено мной. – А.Л.), прозванье той пищали нет»
[279]. Пожалуй, это единственное в источниках орудие, где мастер подписался с фамильным прозвищем – «Васильев».
