Но все перечисленные бомбарды по массе ствола и ядра значительно уступали «Павлину» итальянца Паоло де Боссо 1488 г. И только в сентябре 1554 г. немец Каспар Ганус превзошел в мастерстве итальянца де Боссо, создав самое большое орудие за все царствование Ивана Грозного. В описи, восходящей в концу XVII в., оно описано следующим образом: «Пушка Кашпирова 20 пуд ядро, длина пол 7 аршина в устье с телом, ширина аршин 10 вершков оприч тела аршин без вершка, в теле 5 вершков, в ней для стрельбы под запалом камора, длина каморы 2 аршина 9 вершков, ширина пол 3 вершка, в ней весу 1200 пуд, на ней от запалу меж двух поясов вылито великого государя именование: «Божию милостию повелением благочестивого царя и великого князя Ивана Васильевича Владимирского, Московского, Новгородского, Казанского, Псковского, Смоленского, Тверского и всеа Русии государя самодержца сделана сия пушка в царствующем граде Москве лета 7063-го месяца сентября, делал Кашпир Ганусов»
[293]. Вычисления показывают, что калибр «Кашпировой пушки» был внушительным – ок. 660 мм. Интересно отметить, что новый титул царя Казанского расположен между Новгородом и Псковом.
В следующем году мастер Степан Петров отлил вторую по величине бомбарду, носящую, как и пушка 1488 г., имя собственное «Павлин». В описях конца XVII в. о ней сказано следующим образом: «Пушка Павлин ядро каменное весом 15 пуд, длина пушке 6 аршин 3 вершка от запалу, длина пол 6 аршина по 3 вершка, весу в ней 1020 пуд, на ней подпись: «Божию милостию повелением благочестивого царя и великого князя Ивана Васильевича Владимирского, Московского, Новгородского, Казанского, Астраханского, Псковского, Смоленского, Тверского и всеа Русии государя самодержца сделана сия пушка в царствующем граде Москве лета 7063-го месяца сентября… зделана сия пушка Павлин в лето 7064 году сентября, а делал Степан Петров», позади запалу на торели и на устье гнезда сквозные, в ней под запалом коморка для стрельбы»
[294]. Калибр «Степановой пушки Павлин», надо полагать, равнялся не менее 610 мм. Отлитие гигантского орудия было приурочено к успешному присоединению Астраханского ханства – обратим внимание, титул «Астраханский» стоит между «Казанским» и «Псковским».
Помимо названных бомбард есть указания на «пушку Стеновую», которая в 1563 г. была под Полоцком
[295], и пушку «Молодец», которую применяли в осаде Ревеля в 1577 г.
[296], но достоверных сведений об их калибрах и размерах нет.
Иоанн Кобенцель, посол Максимилиана II, посетивший в это время Москву (1576 г.), доносил своему императору: «…в двух только местах хранятся две тысячи орудий с множеством разнородных машин. Некоторые из этих орудий так велики, широки и глубоки, что рослый человек, в полном вооружении, стоя на дне орудия, не может достать его верхней части»
[297]. Несомненно, что Кобенцель в своем донесении преувеличивает число орудий, так как в походах 1576–1578 гг. участвовала значительная часть московского арсенала, и, судя по дефициту в артиллерии к этому времени, вряд ли на складах Москвы хранилось такое колоссальное количество стволов. Тем не менее о гигантских бомбардах посол описал более-менее правдоподобно – канал ствола у них был более 2 м.
В 1576/77 г. мастер Микула Микулаев отлил бомбарду под названием «Ехидна». Сохранились подробные описания этого ствола: «Пушка Ехидна, ядро каменное весом 9 пуд, длина пушки с торелью 6 аршин без 2 вершков, от запалу длина пол 6 аршина, весу в ней 550 пуд, на ней к устью вылита ехидна, в правое руке держит яблоко, на одной же пушке на левой стороне подпись: «Божиею милостию Иоанн царь и великий князь, государь всеа России пушка Ехидна делана лета 7085 году, делал Микула Микулаев сын Высокого», с обеих сторон вылито по 4 скобы, в ней под запалом для стрельбы каморка».
Часть указанных бомбард не пережили и Смуту, некоторые были перелиты уже в XVII в. – до 1701 г. в Москве сохранились только «Павлин» С. Петрова, «Кашпирова пушка» К. Ганусова и «Ехидна» М. Микулаева, да и те были впоследствии перелиты. В записях архивной «Вседневной книги» в феврале 1701 г. сохранилось упоминание на «Великого государя имяной указ о болших пушках: велено перелить в пушечное и мортирное литье пушку «Павлина» что в Китае у Лобного места на роскате, пушку «Кашпирову», что у Нового денежного двора от Земского приказу, пушку «Ехидну», что под селом Воскресенским….»
[298].
«Пушки верховые», они же мортиры
В отличие от бомбард, мортирам не присваивались имена собственные – их часто называли по пушечному мастеру («8 пушек Александровских», «4 пушки Якобовых»), или по месту изготовления («Вильянская»), либо по материалу, из которого она сделана («железная», «медяная»). Калибр «пушек верховых» был гораздо меньше, чем у бомбард, – от 1 до 4 пудов.
Пищаль «Язь» К. Ганусова 1563 г. По рисунку Я. Телотта
В разрядных записях и летописных повестях неоднократно говорится, что при осадах неприятельских городов пушкари били «из верхних пушек из вогненых», чтобы «попытати город зажигати». Существовали ли отличия «пушек верховых» от «огненных»? Предполагаю, что, по сути, это одно и то же, а разделение по названиям связано с особенностями боеприпасов. Пушки верховые стреляли «верх ядрами каменными» с целью разрушения зданий, а «вогненные» орудия – пустотелыми ядрами, начиненными «огненными» составами, с целью поджога деревянных строений.
Ни одной мортиры времен Ивана Грозного не сохранилось до наших дней. Среди рисунков Я. Телотта
[299] сохранился чертеж большой мортиры 1551 г., отлитой неизвестным мастером Якобом фан Вайлерштатом. На тулове верховой пушки отлит автограф «1551 Iacob van Weilerstat», а также изображение российского двуглавого орла, аналогичное изображению на русском орудии 1563/64 г. Дополнительных украшений нет, ствол сделан в строгих, практичных формах – после потери части артиллерии под островом Роботка после первого Казанского похода надо было срочно воссоздавать потерянный осадной наряд, украшения интересовали в последнюю очередь.
