Но эти рокировки были сделаны тогда, когда стало очевидно направление главного удара армии Речи Посполитой: Полоцк – Великие Луки – Псков.
Кроме того, если раньше в 1558–1578 гг. Псков был главной базой снабжения ливонских и новопоставленных на западном рубеже крепостей артиллерией и пушкарями, то к 1579–1581 гг. ситуация в корне изменилась: теперь вооружение шло в Псков с западных городов
[770]. Только в одном исключительном случае из псковского арсенала выделялись орудия для усиления полоцкой артиллерии: в 1579 г. была направлена под сопровождением голов кн. В.И. Мещерского и К.Д. Поливанова крупнокалиберная (40-фунтовая) пищаль «Свиток», но до начала осады Полоцка ее удалось довезти лишь до Себежа. Дальнейшее продвижение было бессмысленно ввиду начавшейся осады, и пищаль была оставлена в этом пригороде. Темпы продвижения больших орудий в те времена были очень медленные. При катастрофической нехватке лошадей, основной тягловой силы, тяжелая обязанность по перевозу орудия ложилась на плечи «посошных людей».
Против хорошо подготовленной армии короля Стефана Батория русское командование могло противопоставить несколько укрепленных городов и сеть небольших крепостей, но только о твердыни Пскова суждено было разбиться наступательному порыву польско-литовской армии.
Русские войска в крепостях Ливонии оставляли 695 стволов, из них 8,6 % составили тюфяки (60 ед.) и 52 % (363 ед.) – гаковницы.
В канцелярском архиве, книгах Литовской Метрики, сохранились краткие росписи орудий по ливонским крепостям – «Реестр стрельбы, съ которой замки Ифлянтъские Королю, его милости, мають бытии поступлены»: «На Куконосе делъ 10, гаковницъ 26. У Скровномъ делъ 5. У Чествине делъ 8, тюфяй железный 1, три сороки немецкие: у в одной сороце осмъ пищалей, а в другой семь пищалей, а в третей три пищали. У Борзуне делъ 9. У Володимерцы делъ 23, гаковницъ 28, фолконетовъ 9, стволов прикованныхъ на дошце ручныхъ 10, туфяк дробовый, фолконет железный. У Ровъномъ делъ 4, тюфяковъ пять, гаковницъ 14. У Трикате делъ 2, фолконеты 3, делцо полковое, гаковницъ 16. У Резицы делъ 4, гаковницъ 16. У Люцыни делъ 5, фолнеты 2, дело 1, зопсованое, тюфяки железные 2, гаковицъ 44. У Влехуделъ 7, гаковницъ 8, пищаль самострельная 1, а другая сопсована. У Юръеве делъ 78. У Алысте делъ 24, гаковницъ 15, ручницъ 37. В Новгородку Ливонъскомъ делъ 4, гаковъницъ 15. У Фелине делъ 15, гаковъницъ 20. У Таврусе делъ 7, гаковъницъ 28. У Лаисе делъ 14, тюфячокъ со кладнемъ 1, гаковъницъ 27. У Полчеве фольнетовъ 4, гаковницъ 17. У Пернаве делъ 35, гаковницъ 47, ручницъ 50, а безъ становъ зопсованыхъ стволовъ 60. У Белом Каменю делъ 35, тюфяковъ железныхъ 8, гаковницъ 33, сума делъ 288, гаковицъ 363, ручницъ 87»
[771].
Вышеприведенные сведения составлены на основании русских описей. Итоговые документы по передаче ливонских крепостей с вооружением показывают изменения в сторону уменьшения количества артиллерии – очевидно, часть стволов удалось вывезти на территорию России.
По результатам мирного соглашения королевские орудия, в свою очередь, вывозились из захваченных русских форпостов, а московские оставлялись. Так, в Заволочье «делецъ (орудий. – А.Л.) не великихъ медяныхъ десять, гаковницъ тридцать шесть… Стою всею стрелбою, з делцами, з гаковницами и с кулями тотъ замокъ Заволочье маетъ быти подан и поступленъ двораномъ великого князя». А «вся армата (артиллерия. – А.Л.) короля… маетъ с тыхъ замъков взята спроважона быти».
Из Великих Лук и с Холма в 1583 г. были вывезены 16 королевских орудий, в последней крепости «два дела (орудия. – А.Л.) великого князя на пожаре у Лукахъ знайдены, и до Холму привезены, тыя оба дела в Холме мають быти оставлены»
[772]. Надо отметить, что в 1907 г. в г. Холм был найден фрагмент 4-фунтового орудия с надписью «Кашпир». (ВИМАИВ и ВС. Инв. № 9/50). Сильно оплавленная его часть говорит о том, что Кашпировская пищаль 1560-х гг. пострадала во время пожара, возможно, в 1580-х гг.
В 1582 г. в Невли числился наряд: 2 полуторные медные пищали (6 гр ядро), 2 пищали полуторные гладкие (ядро 2¾ гр), пищаль полуторная грановитая (ядро 2¾ гр), 6 фальконетов (ядра по 1¼-1 гр), 55 гаковниц, 47 ручниц. После взятия по указу короля в Невль были привезены 600 гаковниц
[773].
По описи из Метрики 1582 г. («Другой реестръ стрельбы, съ которого московскому замки мають быти поступлены…») в Невле имелись 2 орудия медных «по полтора сажня под гербы короля Жигимонта Августа, привезенные с Полоцка, куля (ядро. – А.Л.) в них з гусиное яйцо», 2 орудия из Полоцка, чуть более сажени, с ядрами меньше гусиного яйца, 2 русские пищали «по полтора сажня», 2 пищали менее полутора сажени длиной, «а куля до них болшей ейца гусиного», 4 небольших орудия с калибром в куриное яйцо, 102 ручницы
[774].
В Холме на момент перемирия числились: 2 пищали медные, с Великих Лук вывезено в Холм 16 гаковниц. В Заволочье: 2 пищали полуторные (ядро 6 гр), 10-пядные фальконеты (ядро 1 гр), пищаль медная фальконет, пищаль медная сороковая, 4 фальконета, 3 пищали сороковые (ядро по ¾ гр), 46 гаковниц, 25 ручниц.
Россия уходила из Ливонии. Длинными вереницами потянулись подводы, перевозившие в пограничные русские крепости ливонский наряд.
Но не все условия соглашения были выполнены.
В выписках о задорах и обидах, «что учинились от литовских людей в перемирные лета» 1592 г., говорится: «…как великого государя, блаженные памяти царя и великого князя Ивана Васильевича всеа Русии послы, князь Дмитрей Елетцкой с товарыщи с Стефана короля послы со князем Янушом Збаражским с товарыщи договор учинили и крестным целованьем закрепили и которые городы в Лифлянской земле великий государь царь и великий князь поступился в Стефанову королеву сторону для покою крестьянского, и в тех городех королевские дворяне по посольскому договору и по их крестному целованью не исправили, под воевод и под детей боярских и подо всяких людей подвод не дали и многих государевых людей переграбили, и запасы государевы пушечные и хлебные и по ся места из городов не вывожены многие, за тем, что королевские дворяне подвод по договору подвод под воевод и под детей боярских и подо всяких людей не дали, а иные многие запасы государевы пушечные и хлебные не отдали (выделено мной. – А.Л.) и многих людей переграбили. Досталось в Юрьеве и во всех неметцких городех… наряду и пушечных запасов в тех городех осталося 17 пищалей меденых девятипядных и семипядных, 12 пищалей железных, 9 тюфяков железных, 259 пищалей затинных, 795 пищалей ручных, 10 885 ядер железных, 1730 ядер каменых 234 ядра свинчатых, 30 600 ядер затинных пищалей, 340 криц железа, 410 кордов железных, 50 пятков лну, 157 аршин холстов, 370 пуд зелья, 60 пуд свинцу»
[775]. Через девять лет после перемирия остались невывезенными 29 пищалей, 9 тюфяков и 259 затинных пищалей, то есть 297 стволов (без ручниц), или 34 % от переданного из Ливонии поляками огнестрельного вооружения.
