Чего нельзя было сказать о Джеродже. С яростным криком монстр накинулся на лежащего оленя и впился клыками в его горло. Олень немного посучил ногами и затих.
Джеродж поднялся. Пасть его была в крови, и он частично ее облизал. Остальное текло с массивных челюстей на грудь, густо поросшую коричневатой шерстью.
— Это было совершенно необязательно, — сказал Джерин, изо всех сил стараясь говорить мягко. — Он бы все равно скоро умер.
— Но мне нравится убивать, — ответил Джеродж.
Судя по тому, как блестели его глубоко посаженные глаза и с каким свистом дыхание наполняло легкие монстра, ему не просто нравилось это занятие. Оно приводило его в настоящее возбуждение. Неожиданно увеличившаяся и довольно значительная выпуклость у него в штанах говорила о том же. Джеродж еще не знал, что возбуждение от охоты может перейти в иной род возбуждения, но уже скоро ему предстояло это узнать.
«И что же тогда?» — спросил себя Джерин. Еще один вопрос, который требовал незамедлительного разрешения, особенно если учесть и то, как смотрела на Джероджа Тарма. Почему, ну почему ему на голову обрушивается все сразу? Трокмуа, гради, их боги, а теперь еще пробуждение половой тяги в чудовищах. Это ведь несправедливо. С неприятностями много легче справляться, когда они наседают поодиночке. Но как можно решать проблемы, когда ты не успеваешь разделаться с одной, как тут же на тебя наваливается очередная?
Возможно, никак. Он уже давно понял, что жизнь несправедлива. Нужно просто выкручиваться. Любыми способами, вот и все. Но в том, что все проблемы Лиса слились воедино, усматривалось нечто… неэстетичное, что ли. Какие бы боги ни отвечали за его судьбу, им следовало бы быть более внимательными к своему подопечному.
Вэн достал свой бронзовый кинжал.
— Когда я выпотрошу бедолагу, как вы смотрите на то, чтобы развести костер и зажарить на нем печень и почки? Прямо здесь, пока мясо парное.
Джеродж и Тарма согласились с такой пылкой готовностью, что даже захоти Джерин возразить, он бы дважды подумал. Но возражать он не собирался. Повернувшись к чудовищам, он сказал:
— Соберите-ка трут для костра, хорошо?
Пока они сгребали в кучку сухие листья и мелкие прутики, Джерин нашел на земле толстую ветку и хорошую прямую палку. Острием своего кинжала он проделал в ветке отверстие, затем обмотал ослабленную тетиву лука вокруг палки и стал быстро вращать ее, двигая луком туда-сюда. Вэн умел добывать огонь с помощью лука еще лучше, чем он, но сейчас чужеземец был занят разделыванием туши. К тому же Джерину не раз самому приходилось разжигать костер. Немного терпения и…
Он двигал луком. Вперед-назад, вперед-назад. Палка вращалась в отверстии все быстрее. Через некоторое время от нее пошел дым.
— Трут, — тихо произнес Джерин, не сбавляя темпа.
— Вот. — Джеродж сунул мятые листья в дыру.
Не слишком много, иначе бы они затушили искорки, которые удалось возжечь Джерину. Такое уже случалось прежде, и Джерин тогда кричал на него так, будто Джеродж вовсе не был его сильнее. Джерин тихонько подул на искры. Это тоже был рискованный шаг: те могли погаснуть. Но на этот раз они разгорелись, образовав язычки пламени.
— Должен же быть какой-то способ разжигать костер с помощью магии, — сказал Вэн, насаживая кусок печени на палку и протягивая ее Джероджу.
— Вообще-то мне известны некоторые из них, — ответил Джерин. — Самый легкий требует столько сил, что ты будешь полдня приходить в себя. Впрочем, нет… Заклинание для воспламенения меча, например, вовсе не столь утомительно, но для него требуются довольно редкие ингредиенты, которые не всегда у тебя под рукой. А если ты выполнишь его неправильно, то можешь сгореть. Иногда самый простой способ — самый лучший.
— Йо, ну что ж, наверное, ты прав, — признал чужеземец. — Но все-таки такой умный малый, как ты, должен придумать какой-нибудь легкий способ совершать необходимое тебе волшебство.
— Магия мне вообще дается с трудом, — воскликнул Джерин. — А ты еще хочешь, чтобы я изобретал какие-то новые способы. Маги, способные на такое, пишут учебники по волшебству. А не перебирают все книги подряд в поисках самых незатейливых заклинаний, уповая на то, что те не подведут их.
Джеродж поворачивал свой кусок печени над огнем. Через мгновение к нему присоединилась Тарма. Вкусный запах жарящейся печени заставил Джерина позабыть о своих трудностях в магическом плане. Впрочем, свои куски эта парочка так и не прожарила до конца. Оба монстра-подкидыша знали, что мясо, прежде чем есть, надлежит приготовить, но мирились с этим весьма неохотно, поэтому в их стряпне все равно было больше крови, чем любил Лис.
Кроме того, они были совершенно равнодушны к хорошим манерам. Имея такие зубы, им не требовалось никакого ножа, чтобы отсекать от своих порций маленькие кусочки для удобства разжевывания жаркого. Они просто откусывали от них, не жуя, и очередной сочный ломоть мяса исчезал навсегда в их прожорливых глотках.
Вэн подал Джерину почку на палке. Он готовил ее гораздо дольше, чем чудовища свои куски печени.
— Жаль, что у нас нет каких-нибудь трав или хотя бы немного соли, — сказал великан.
Однако эта жалоба в настоящий момент была лишь данью традиции. Почки, которые очень быстро портились после смерти животного, по приготовлении не нуждались в приправах.
Вторую оленью почку Вэн зажарил себе. Вытащив ее из костра, он откусил кусок и выругался:
— Прямо как из ада, Лис: я обжег себе язык.
— Со мной тоже такое было, — сказал Джерин. — С каждым из нас случалось подобное. Не пора ли тащить тушу в крепость?
Чужеземец взглянул сквозь листву деревьев на солнце.
— До сумерек еще есть время. Мне пока не хочется возвращаться. Может, разделить сердце на четыре части и тоже зажарить?
— Давай! — поддержал его Джеродж, и Тарма кивнула. Их устраивал любой предлог, под которым можно получить еще мяса.
— Давай, — сказал Джерин, тоже взглянув на небо. — Повара высмеют нас за то, что мы забрали себе самое вкусное, но это не страшно. Ведь не они убили зверя, а мы.
Перед тем как разрезать сердце, Вэн отшвырнул ногой горку внутренностей от костра и слегка нахмурился.
— Что-то мало мух слетелось на них, а?
— Весна в этом году была очень холодной. Наверное, все дело в этом, — сказал Джерин.
Но тут же нахмурился сам. Порой самое безобидное замечание, если неверно его воспринять (а может, как раз и верно, кто знает?), могло навести на новую мысль… и дать пищу новым тревогам.
— А холодной она была по природным причинам или потому, что боги гради начинают потихоньку напускать холод на наши края?
— Ты всегда с оптимизмом смотришь на жизнь, верно, Лис? — Вэн протянул ему кусок мяса. — Вот, возьми, оно еще свеженькое.
Джерин фыркнул.
