Неожиданно Ротари обнаружил себя во главе целого отряда. Ему некогда было изумляться или радоваться этому. Иногда так и битвы выигрывались – из-за общей неразберихи. Но сейчас главное было уйти от места сражения. И они поскакали прочь.
Пока не налетели прямиком на комеса и его охрану.
Фламма, насколько хватало его зрения, следил за происходящим, и ему было не до того, чтобы отвлекаться на стоявшую рядом Йолу. А то бы он заметил, что сейчас она не так уж безразлична ко всему, как обычно. Ее словно колотило изнутри, взгляд блуждал, руки сжимались в кулаки и разжимались. Казалось бы, чему удивляться – любой женщине будет не по себе, если рядом сражение. Да только Йола не была обычной женщиной. И сражений она повидала больше, чем иной поседевший в боях ветеран.
Эрскин Фламма не отрывал взгляда от поля боя. Вмешательство Хафры оказалось для него неожиданностью, и он гадал, к худу это или к добру. Но тут появились в поле зрения всадники – от тридцати до полусотни, пока было трудно определить.
– Парни, готовсь!
Рисэя, похоже, не было среди этих беглецов. А кто еще настолько безумен, чтоб напасть на комеса? Однако следует быть готовыми ко всему.
И верно – распаленные боем Похитители все же не были в таком страхе, чтоб убегать от десятка всадников. Хуже того – большинство из них решило, что человек, за которым они последовали из битвы, вел их сюда нарочно. Кое-кто помнил, что северянин говорил, будто для победы надо убить хозяина чародея или что-то в этом духе. А кто может быть таким хозяином, как не михальский комес?
Комиты, охранявшие Фламму, успели выстрелить. Но этого было недостаточно, чтоб остановить противника (в тот день стрелкам, похоже, не везло). Началась рукопашная, грозившая стать еще более злой, чем та, из которой вырвались Похитители. И более короткой.
Фламма честно пытался избежать последнего средства. Но он был не дурак и знал, что боец он не прежний – да и прежний бы со столькими не справился.
– Йола, бей, убивай!
Те воины, что продолжали рубиться на равнине, и те, что предпочли спасаться бегством, не сразу увидели, что случилось. Лишь когда язык пламени смел Похитителей с коней, прочие оглянулись. И приросли к земле.
Огромная птица простерла крылья над комесом, взмыла прямо в небо, а потом упала камнем вниз, разрывая когтями коней и всадников.
Нет, не птица. Хоть и крылья, и две мощные лапы, и высокая гибкая шея. Но у птиц крылья не кожистые и чешуя на теле не серебрится как металл. И птицы не дышат огнем.
– Что это?
Керавн едва удерживался в седле. Он очень устал, но увиденное отняло у него больше сил, чем конный переход.
Они только что подоспели к месту всеобщей схватки – как раз вовремя. Или наоборот.
– Йола, – сипло произнес Келлах Киан. – Она из лесов за рекой Дэль… там старый народ еще есть – чудища, оборотни. Пограничники их сперва изничтожали, а потом один колдун придумал, как на службу поставить…
Комес что-то закричал, и существо в стальной чешуе устремилось к полю боя. Тут воины всех сражавшихся сторон бросились врассыпную, поскольку не их дело биться с чудовищами. Но не все.
Рисэю надоели постоянные маневры Гупты, и он, вместо того чтоб метить во всадника, полоснул по шее коня, благо у имперцев броней защищали лошадей только в тяжелой кавалерии. Голову не снес, но и этого было достаточно, чтоб жеребец Гупты, захлебываясь кровью и пеной, повалился на бок. Однако Гупта ловко скатился на землю прежде, чем его придавит. Он-то был в броне, но в легкой.
И тут он увидел тварь, снижавшуюся над полем.
Кажется, он видел таких на рисунках в книгах по истории. Драконы, которых уничтожила династия Рароу. Хотя нет, у тех было по четыре лапы и головы напоминали скорее собачьи, чем птичьи…
Некогда! Тварь устремилась на тех, кто остался, дыша огнем, раздирая тех, кто оказался в пределах достижимости.
– Хватит! – закричал Фламма. – Довольно!
Но тварь рыскала над полем, нанося беспорядочные удары.
– Возвращайся! Это приказ!
– Ничего не понимаю, – беспомощно сказал Келлах. – Она всегда слушалась комеса. Такое на ней заклятие. А сейчас как обезумела…
Гупта не очень сознавал, что делает, когда пошел с мечом против твари. Насмешка судьбы – он хотел использовать магию в интересах своего задания и сейчас должен был от магического существа погибнуть. Но оно убивало его людей, а он был их командиром.
Тварь, к тому времени опустившаяся на землю, чтоб удобнее было терзать тела, вскинула окровавленную морду. Какое-то время они стояли друг против друга – дракон и драконарий. А потом напали. Разом.
Рисэй услышал смех Хафры.
– Что уставился? У них свой бой, у нас свой. Так решим же его, как люди Степи!
В книгах драконов всегда убивают копьем. И это более или менее разумно. Оружие с длинным древком лучше подходит, чтоб ударить в уязвимое место, в глаз, например. Но у Гупты оставался лишь меч. В грудь бить было бесполезно, она, скорее всего, защищена и чешуей, и мышцами, и Привратник знает, где у этой твари сердце. Но можно подрезать этой твари крылья, пока она на земле, а там дотянуться и до глаза…
И он прыгнул на драконье крыло. Это был отменный бросок, и какой-то миг казалось, что он может победить. Но крыло почти лениво развернулось, стряхивая человека, и на сей раз ему вскочить не удалось. Он все же, приподнявшись, нанес удар в грудь. Тот, что считал бесполезным. Наверное, метил в брюхо, но промахнулся. Потом когтистая лапа полоснула по его доспехам. Шлем он потерял еще раньше. Гупта упал, обливаясь кровью. Сознание уплывало, и он ждал последнего удара.
Но его не было.
Все, кроме Хафры, который только что вонзил клинок под челюсть Рисэя, следили за безнадежным поединком Гупты, и не сразу заметили парня, который бежал по полю. Он, перепрыгивая через распростертые тела, устремился прямо к дракону. И оружия в его руках не было. Да, за его спиной был лук, а на поясе меч, но он даже не пытался за них взяться.
Драконица, стоявшая над телом Гупты, подняла голову, уставилась зелеными глазами, большими, как плошки. Белобрысый парень протянул к ней руки. Она не двинулась. Тогда он, подойдя вплотную, обхватил ее голову руками и прижался лбом к жуткой морде. И никто не мог оторвать взгляда от этого страшного и завораживающего зрелища. А затем человек отпустил драконицу и она, взмахнув крыльями, с пронзительным криком взвилась кругами в небеса. И вскоре исчезла из виду.
Давно у Керавна не было столько пациентов. Он просто сбивался с ног, а Раи – тот вообще рухнул и уснул от усталости. Лишь вечером доктор смог вернуться в шатер, который поставили для Гупты. Рана драконария была серьезной, но имелись основания считать, что он выживет, и доктор намеревался провести ночь рядом. Состояние Гупты не ухудшалось, и Керавн решил вздремнуть. Но не тут-то было. Снаружи послышались громкие голоса.
