Эми скептически вскинула брови.
– Если ты развлекал его своим даром убеждения, то почему сидишь тут?
Дайтэнгу нахмурился:
– Он меня вышвырнул.
– Значит, все хорошо, – Эми не стала скрывать веселье.
– Он в дурацком унынии уже две недели. Посмотрим, как ты справишься.
– Справлюсь, – отбросив хвост на спину, Эми дотянулась до нижней ветки дерева и взобралась на нее. Не обращая внимания на насмешливое фырканье Зэнки, осторожно встала и схватилась за следующую.
К середине подъема, у нее сбилось дыхание.
Наконец, перед ней всколыхнулась тьма потустороннего прохода, врезанного в кору, и Эми шагнула в ледяной коридор. Воздух сгустился, попытался вытолкнуть, но она уперлась. Внезапно пространство поддалось, и Эми увидела тусклый свет, ощутила запах дыма.
Перед ней возникла круглая комната. Стены покрывала необработанная древесина, в полу виднелось квадратное углубление для очага, угли в нем потемнели и остыли. Рядом стоял низкий стол, привычно погребенный под грудой всякой всячины, поодаль высились ящики и сундуки.
По противоположной от Эми стене спускалась массивная лестница. На нижней ступеньке ждал хозяин дома.
Из глаз хлынули слезы, а губы сами собой растянулись в улыбке.
– Юмэй!
Глава 30
Эми бросилась через всю комнату и повисла у Тэнгу на шее. С притворным вздохом он обнял ее в ответ, заставив рассмеяться. Она знала, что Юмэй не любит объятия и всяческие проявления чувств, но все равно заставляла его перетерпеть хотя бы одно за визит. Впрочем, несмотря на недовольство, он никогда не отталкивал Эми, и от этого ей хотелось плакать сильнее.
– Эми, – негромко поприветствовал он ее.
Тихий, невыразительный голос был таким знакомым. Эми разжала руки и отступила, внимательно рассматривая строгие, красивые черты лица и жутковатые серебряные глаза. Юмэй выглядел точно таким, каким она его помнила. Ее охватило облегчение. Она пережила еще один год, ничего не забыв.
Он тоже изучал ее взглядом, чем заставил смущенно поежиться. Плотно облегающая рубашка, повседневная куртка, обтягивающие джинсы и ботинки сильно отличались от одеяния мико, которое она привыкла носить раньше. А его темное косодэ, подчеркнутое серебром, было таким же, как всегда. Он видел ее в современной одежде во время предыдущих визитов, но всегда оглядывал так, словно… что-то в ней искал.
Эми торопливо утерла слезы рукавом.
– Встретила Зэнки снаружи. Он хочет, чтобы ты отправился с ним на битву?
– Он невыносимо настойчив, – равнодушно пожаловался Юмэй. – Ничего, через неделю-другую ему наскучит, и он от меня отстанет.
– Ты не хочешь приключений? – поддразнила Эми, направляясь за хозяином дома к столу и опускаясь на потрепанные подушки.
– Не того, что подразумевает под приключениями Зэнки, – проворчал Юмэй, и его настороженный выжидающий взгляд вновь скользнул по Эми.
По сложившейся традиции, она пересказала Тэнгу все события за год. О новой работе, о своих успехах в дзюдо и о лошади, на которой каталась за городом. О том, что решила бросить стрельбу и научиться играть на скрипке. Поведала о том, что изучала и исследовала для получения ученой степени. Подробно описала свадьбу Катсуо.
Юмэй никогда не просил Эми рассказывать о своей мирской жизни, редко комментировал или отвечал, но каждый год внимательно слушал, относясь с уважением к ее словам, неважно, что это навевало на него скуку. Он слушал сосредоточенно, не торопя. И это очень много значило.
Закончив, Эми поерзала на подушке, сдвинула в сторону рулоны бумаги и положила локти на стол.
– Расскажи мне о ёкаях, – попросила она.
Юмэй задумчиво постучал когтем по столешнице.
– Кроме Зэнки, в мой дом дважды вторгались Таро и Найгу, исключительно чтобы мне досадить. Других я не видел, но подозреваю, что они возродятся в ближайшие несколько лет.
Эми вздрогнула, вспомнив, как в тот роковой день зимнего солнцестояния погибли семеро из двенадцати последовавших за Юмэем в битву дайтэнгу, включая четверых из пятерки, вошедших в тайную пещеру.
– Зэнки сказал, что ты не сможешь больше их игнорировать.
– Не им решать, что я могу, а чего нет, – сухо отозвался Тэнгу. – Буду игнорировать их, сколько захочу.
Эми подавила смех. Если дайтэнгу все еще приходят его навестить, значит, не так уж категорично Юмэй их игнорирует. Она подозревала, что даже если не Зэнки, то остальные дайтэнгу все-таки сумеют втянуть его в свои приключения. Как Юмэй однажды заметил, вороны могли быть очень настойчивыми. И если знать, как легко он мог не подпускать их близко, если бы хотел, то не очень-то он на самом деле и противился.
– Ты можешь просто проводить с ними время, но не командовать, – заметила Эми. – Им нужна твоя помощь.
– Они во мне не нуждаются.
– Не нуждаются, но хотят, чтобы ты снова был с ними.
Юмэй нахмурился. Эми ответила улыбкой.
– Какие еще новости?
– Сарутахико и Узумэ решили проводить ежегодное… собрание? Аудиенцию?.. Как ни назови, каждый год они намерены встречаться со своими вассалами в течение недели.
– Чтобы проверить, как они все?
– Вероятно, – кивнул Юмэй.
– А что Сусаноо?
– Как обычно неуловим. Мы встречались прошлой осенью, – на лице Тэнгу промелькнуло веселье. – Он путешествовал в компании Сэйрю.
Эми удивленно выпрямилась. Она не очень хорошо помнила синеволосую девушку, но миниатюрная шиджин воды была красивой и бесстрашной. И более чем способной обставить дайтэнгу Юмэя в их играх с выпивкой.
– Как интересно. Хотела бы я с ним повидаться. А что остальные три шиджина?
– Пока ничего.
Рыжеволосая шиджин огня и темный шиджин холода погибли от клинка Изанаги в тайной пещере в сердце мира. Бьякко пал на склоне горы, пожертвовав собой, чтобы Узумэ успела добраться до огненных врат, пока не стало слишком поздно. Эми иногда размышляла о судьбе его сына, оставшегося сиротой, пока хотя бы один из его родителей не возродится.
Она еще поспрашивала о ёкаях, которых встретила в те сумасшедшие дни, но Юмэй мало что мог рассказать. С каждым вопросом в душе Эми росло напряжение, пока она едва ли не задрожала. В голове крутился последний вопрос, он рвался, как дождь из налитой грозовой тучи. Эми уже знала ответ. Изменись он за эти годы, Юмэй уже бы сказал. Но все равно должна была спросить:
– И, – она тяжело сглотнула, – нет ли новостей о… о…
Почему так сложно закончить? Почему слова всегда застревали в горле, не желая выходить?
Юмэй окинул ее взглядом, словно взвешивая что-то про себя, а затем произнес то, что повторял каждый год:
