Шли годы, но старая история повторялась. Жизнь научила Нери быть мудрее и сдержаннее. Горечь обиды перестала подкатывать к горлу, когда наплыв воспоминаний вторгался в голову. Ярость перестала пьянить, когда он слышал за спиной чужой смех. Однажды Нери понял простую истину: тот, кто разительно отличается от основной массы, обречён быть отверженным. Это – следствие базовых инстинктов, заложенных природой. Особь, не похожая на других представителей своего вида, никогда не войдёт в стаю и в случае опасности первой будет отдана на растерзание. С биологической точки зрения это норма. Жестокая, бесчеловечная норма. По сути – тот же естественный отбор.
Но есть один нюанс: человеческие особи живут в социуме. Люди, в отличие от животных, наделены мышлением, способностью сострадать и сочувствовать. Они создали нормы поведения, правила культурного общения, мораль не для того, чтобы ими пренебрегать. Зная это, Нери так и не сумел понять главного: почему люди не позволяют высшим функциям доминировать над низшими. Почему низменные инстинкты до сих пор подчиняют разум…
Дым, ворвавшийся в нос, ошпарил грудь. Едкий дурман ударил в голову, затуманив сознание и пробудив непонятную эйфорию. Нери показалось, что раньше он уже чувствовал нечто похожее. Может быть, именно такие ощущения посещают человека на пике агонии, перед смертью.
А, может быть, он уже умирал раньше…
Связные мысли закончились. Впереди лежала темнота.
7
В главном зале заседаний царствовал пробирающий холод: оконные рамы пропускали ветер. В воздухе висел запах сырости и мела. Открытое пламя светильников мелко вздрагивало, угрожая потухнуть. Пустое пространство белокаменного зала выглядело печально и неуютно. Единственной мебелью, разбавляющей мёртвую пустоту, был громоздкий дубовый стол в форме буквы «П». Несколько резных стульев с бархатными подушками, горделиво выставив ножки, выстроились в шеренгу поодаль.
– Позвольте представить вам Длань Покровителей, – произнесла Анацеа, высокомерно приподняв подбородок. – Миа из клана Бордон.
Толстая бородачка, сидящая за столом, с интересом покосилась на неё. Серебряный ободок в её волосах заиграл переливами.
– Здрасьте, – Миа растерянно замахала рукой, заметив лукавый взор, прожигающий её кожу. Шифоновая оборка рукава заиграла на ветру фиолетовым пламенем.
Анацеа незаметно дёрнула Мию за подол.
– Прошу прощения, – пробормотала она с неловкостью. – Девочка хотела сказать «Моё почтение». Миа не посещала Наставню. Вам, впрочем, знакомы проблемы беженцев с Третьего Холма.
– Знакомы, – сухая старуха во главе стола раскинула руки. – Как тебя занесло на Девятый Холм, дитя моё?
– Наша мама умерла от варицеллы, – Миа старательно вспоминала легенду, соединяя в целое забытые детали. – Она оставила нам множество неподъёмных долгов. Я и мой брат Нери вынуждены были бежать из-за…
– Варицелла? – старуха непонимающе нахмурилась. – Никогда не слышала.
– Ну да, – растерялась Миа, стараясь не выглядеть озадаченно. – Ветрянка. Некоторые люди… ээээ… в нашем окружении так называли эту болезнь. Я и Нери…
Миа резко замолчала, заметив недоумевающие взгляды женщин. Неуверенные ноты её голоса отлетели эхом от потолка и растворились в воздухе.
– Недуг, ты хотела сказать, – поправила старушенция. – Какой витиеватый у вас язык! Эти деревянные слова совершенно не ложатся на слух! Не иначе как переселенцы с Первого Холма постарались.
– Совершенно верно! – подхватила Миа. – Нам повезло, и случай прислал нас к госпоже Бессамори. Она дала нам кров и свою протекцию.
– Случай?! – возмущённо переспросила бабка. – Это Покровители прислали вас к Анацеа, дитя моё! Они дали нам подсказку и пояснили, что ты – именно та, кого мы так долго ждали!
– Но я склонна считать, что вы обознались, – заметила Миа.
– Мы все поначалу не верили тому, что нам уготовлена сакральная доля править, – старуха была непреклонна. – И Анацеа, и Тиарэ. И я тоже. Это скоро пройдёт.
Анацеа с укором посмотрела на бабку. По коже Мии пробежал неприятный холодок. Бескомпромиссная уверенность, сквозящая во взгляде Анацеа, была слишком зловещей.
– Править? – переспросила Анацеа. – Старейшина Шандрис, но мы же должны решать этот вопрос коллективно.
– Не пугай девочку, Анацеа, – Шандрис откинулась в кресле, поправив отложной воротничок. – Я уже чувствую её ужас. Она вошла в это здание и присутствует на заседании. Я пустила её сюда не случайно: Миа уже связана с нами.
– Может, я пойду? – робко вставила Миа. – А вы тут и без меня разберётесь.
– Не спеши, дитя моё, – Шандрис гордо вскинула подбородок и сняла с невидящих глаз кружевную повязку. – Покажи для начала, что ты умеешь.
– Что я умею? – не поняла Миа. Страшная догадка парализовала. Неужели снова придётся выставлять себя идиоткой. – Вы о магии?
– Именно. Твоя магия порталов. Покажи нам, на что ты способна.
– Но я, – замялась Миа, – я не…
Тяжёлая рука Анацеа легла на плечо Мии, словно подбадривая. Вспомнив взгляд прародительницы клана Бессамори, Миа неловко отшатнулась и сбросила ладонь.
– Я не обучалась в Наставне! – выпалила Миа, дрожа. Ладони упёрлись в полированную поверхность дубового стола, оставляя на столешнице мокрые следы. – У меня почти не получается по заказу!
– Всё в порядке, Миа, – раздался за её спиной тихий голос Анацеа.
– Тебе ничто не угрожает, – подхватила Тиарэ. – Выйди на середину зала. Так будет удобнее.
Тщетно пытаясь унять дрожь, Миа отошла от стола. Ноги упорно несли её к двери, но она волевым усилием заставила себя двигаться в противоположном направлении. В голове вертелись разрозненные обрывки уроков Кантаны. Странно, но кодовые слова вспомнились легко. Губы неосознанно прошептали заклятие, и в тот же миг по телу разлилась тёплым морским приливом уверенность. Интересно, это то, что имела в виду Кантана под силой Покровителей?
Мии больше не было страшно. Контуры мучительниц расплывались перед глазами, как пятна акварели на мокром холсте. Члены Совета теперь существовали где-то в другом измерении, изолированно от неё. Но Миа по-прежнему ощущала давление чужих сосредоточенных взглядов, что полосовали, как кинжалы.
Эпизоды прошлого внезапно начали проступать из-за завесы памяти: слишком уж сильно это всё напоминало те дни… Миа ощутила смятение и с силой прикусила язык. Солёный ручеёк побежал в горло, отзываясь металлическим привкусом. Хватит засорять мысли! Память – это рыболовный крючок, на который ловит прошлое, вынуждая игнорировать ценность текущего момента. Сейчас нужно сосредоточиться на более важных вещах.
«Разверни руки ладонями вверх и жди, когда Покровители вложат в них силу, – всплыли в голове слова Кантаны. – Ты почувствуешь это сразу». Но как можно почувствовать и идентифицировать то, о чём понятия не имеешь?
