– А почему через окно-то?! И сквозь стекло…
– По-моему, это логично. Дверь ведь за печатью. К тому же, за окном была ты, а я не мог просто так оставить тебя в беде.
– Просто это было так… неожиданно! – Миа всплеснула руками. – Я чуть контакты не отбросила.
– Я знаю, что ты ждала другого спасителя. Но извини уж, явился я. Выбора у тебя сейчас нет: он есть только у меня, и я его уже сделал. Обстоятельства складываются так, что счёт идёт на секунды. Думаешь, я позволю тебе просто так оставить этот мир, Миа?
Азаэль приблизился вплотную. Волосы облепили его лицо с девически тонкими чертами. Намокшая чёрная рубашка не по сезону облегала плечи. Правый рукав сплошь исчерчивали ровные надрывы, сквозь которые проглядывала голубоватая кожа с сочащейся кровью. Только кровь ли это была? Слишком уж странный цвет.
– Как бы тебя спасать не пришлось, – Миа брезгливо поморщилась, указывая на раны. – Кровь так и сочится.
– Гемолимфа, – отрезал Азаэль. – Наши раны заживают гораздо быстрее, чем у людей. Думаешь, почему нефилимов часто и охотно берут в дозор? Можешь не волноваться за меня.
– Неужели тебе не больно?!
– Нефилимам не знакомо чувство боли. Это наше благословение и наше проклятие. Но не время об этом говорить. Собирайся. Мы бежим.
– А Нери?! – Миа подняла испуганный взгляд.
– Поверь, ты увидишь его через несколько минут. Вы должны были бежать именно сегодня. Кантана собиралась призвать тебя через портал, когда всё будет готово. Но одним лишь Разрушителям известно, как сложился их план и сложился ли вообще.
– Откуда ты знаешь? – возмутилась Миа.
– В этом доме я знаю больше, чем кто либо, – Азаэль широко улыбнулся.
– Ты-то? Простой садовник?! Рассказывай, рассказывай сказки!
– Не время об этом. Собирайся. Возьми тёплую одежду, и побольше. Ночь обещает быть холодной.
6
Дверь громко хлопнула, закрываясь. Напряжённый треск дерева разбавил тишину и, медленно сойдя на нет, слился с нею. По щербатой стене, прорисовав пологие тени, скользнуло облачко света. Воздух вздрогнул, закружив вихри пылинок каруселью.
Запахло опасностью. Поношенными кожанными доспехами и потом. Обнажёнными лезвиями, которые наточены так славно, что могут рассечь кожу до кости нечаянным прикосновением.
– Они здесь! – неуверенный голос просочился в упругий студень тишины. – Я видел свечу!
Кантана лениво оторвалась от губ Нери. Наваждение сменил ужас: терпкий и липкий. Пахнущий, как сосновая смола в тот день на развалинах… Слова были излишни – на этот раз всё казалось слишком очевидным. Встретив во тьме поблескивающие глаза соратника, Кантана обмерла ещё сильнее и обхватила руку Нери.
– Тебе точно не почудилось? – второй голос показался до боли знакомым. – Тут темень непроглядная.
– Врать не буду! – снова заверещал первый. В уши штопором впился мерзкий лязгающий звук, сопровождающий каждый его шаг. – Смотри сам: свеча ещё тёплая. Да и воск застыть не успел.
Сердце заколотилось, сгрудившись в комочек. Запахи книжной пыли и опасности смешались, обретая умопомрачительную яркость, от которой темень перед глазами запестрела акварелью. Кантана пошатнулась, пытаясь удержаться в реальности. Едва не потеряв равновесие, она упёрлась лбом в грудь Нери.
– Портал, – шепнул он тихонько, поймав её за плечи.
– Что? – промямлила Кантана одними губами.
– Открой портал, – проговорил Нери ещё тише. – Просто попытайся. Прошу тебя. Самое время бежать.
Кантана закусила губу. Он прав! На этот раз безнадёжно прав – глупо отрицать это. Их жизни болтаются на волоске, зажатые в спёртой темени библиотеки. Они – потерявшиеся узники мгновения. Всё, что у них осталось – тёмный закуток у окна, в котором, может быть, заметят не сразу. Помедлив, Кантана отступила на пару шагов. Нога, обтянутая промокшим чулком, прочертила линию, зацепив небольшую брошюру.
И только теперь она вспомнила, что оставила сапоги сушиться под столом.
Сапоги, увы, теперь были там, где разгуливали дозорные. Прекрасные кожаные сапоги, превосходно защищающие от стужи первого сезона, теперь могли выдать и её, и Нери. И дёрнули же её Разрушители разуться! Кантана прыснула, поддавшись истерике: впервые в жизни она признала ошибку и сожалела о неразумном поступке.
– Обувь, – простонала она виновато.
– Обувь или жизнь, Кантана?! – голос Нери звучал осуждающе.
– Ты знаешь ответ, – парировала Кантана.
Что за глупые вопросы он задаёт? Почему непременно одно из двух? Нормальные люди добиваются цели, не жертвуя при этом другой. Как мама… Кантана высказала бы возмущение, но повышение голоса в такой тишине приравнивалось к самоубийству.
Между тем, блеклое световое облачко, колыхнув тени, уплыло по стене вдаль, снова погрузив помещение во мрак. Тошнотворный запах крепкого мужского пота ослаб. Дозорные, вероятно, направились рыскать по подсобкам. Что ж, это только на руку! Наверняка, хватит времени для того, чтобы прокрасться к столу и утащить сапожки.
Пошатываясь, Кантана двинулась вдоль стеллажа. Пыль с полок сухой коркой оседала на ладонях. Ноги, лишённые обуви, переступали по доскам неслышно, почти невесомо.
– Стой, – Нери внезапно перехватил её плечо сзади, чуть не заставив заорать от испуга, – на смерть идёшь?
– На разведку, – соврала она, вырываясь.
– В который раз, Кантана, – шёпот Нери был практически неразличим в вязкой тишине. – На те же грабли.
– Я же не могу идти босиком! – заметила Кантана, упрямо продвигаясь всё дальше вдоль шкафа, плотно заставленного томами книг.
– Чёрт с тобой, но ты и меня выдашь!
– Какой ты эгоист! – улыбка Кантаны перескочила через плечо. – Только о себе и думаешь!
– О нас, – возразил Нери. – Мы должны действовать сообща.
– Согласна. Вот поэтому слушайся меня, – подхватила Кантана. – Такой дохляк, как ты, на роль лидера точно не подойдёт.
– Неужели ты сама не видишь, чем это обернётся?!
– Я вижу, что у меня появился прекрасный шанс вернуть своё! – Кантана усмехнулась и нырнула в проход, подобно мыши.
Трясущаяся темнота поглотила её, приняв в свои объятия. Кантана переступала неслышно и мягко, как кошка по ковру. Стеллажи стремительно неслись мимо. Кантана умоляла мрак защитить её, укрыть, спрятать от посторонних глаз. И нелепое, но чёткое предчувствие подсказывало, что мгла слышит её и прижимает к себе громадными бархатными руками.
Пятно света уплыло так далеко по коридорчику подсобки, что Кантана едва различила в темноте стол и чуть не снесла его с разбегу. Вовремя остановившись, неслышно перевела дыхание и опустилась на корточки. Ей показалось, что колени, сгибаясь, хрустнули слишком громко. Она тщетно ощупывала разбросанные тома, пытаясь обнаружить на полу сапоги. Под руку попадалось что угодно, только не обувь!
